Глава 22

— Ладно, — развёл руками Виктор. — Чего тебе нужно?

— Вопросы здесь задаю я! — скрипя зубами, ответила Юми.

«Какой замшелый штамп» — цинично подумал Виктор. И сказал:

— Ну так валяй, я жду.

Последовала небольшая пауза. «Скандалить мы умеем,» — злорадно подумал Виктор. — «А четкие вопросы задавать не приучены…».

Секунд через десять Юми, наконец, созрела.

— Виктор! — выпалила она. — Ты перешел дорогу мафии? И тебя хотят убить?

— Мимо! — отмахнулся Виктор.

— Тогда какого хрена?..

— Присоединяюсь к вопросу, — улыбнулся Вольфрам.

«А не хрен ли нам теперь?» — подумал Виктор.

— Мафии, — начал он — кое-что от меня нужно. Они надеются, что я это найду и принесу. Поэтому я им нужен живой. Кто это — он махнул пистолетом в сторону шлюза пиратского корабля — понятия не имею. Совершенно!

— А что нужно мафии?

— Моё расследование, — ответил Виктор.

Было крайне непривычно говорить со стенкой, не видя реакции собеседника. К счастью, Юми очень эмоциональна, и радио это более-менее передаёт. Сейчас вот тон изменился — девочка перестала психовать и начала думать. Это хорошо. Только вот самому думать тоже нужно. И желательно в спокойной обстановке, а не вот так…

— Новый канал поставки артефактов? — удивилась Юми. — Зачем оно им?

— Затем, что старый я у них отобрал. Хотят прибить конкурентов и забрать канал себе. Вся история, которую я двигал Шульцу — правда. Ну, кроме моего интереса в ней.

— Работаешь на мафию? — фыркнула Юми. — А если облажаешься?..

— Времени дали… более чем достаточно, — соврал Виктор.

«Времени не дали нифига», — подумал он. — «Надо хоть посчитать, сколько там осталось. Я дней пять только возвращаться буду…»

— А на армкорповские шахты зачем летал? — спросила девушка.

— Там прятался один мелкий бес, который поддельные бумаги делал.

— Откуда знал?

— Потому что это он мне сдал тот склад! — огрызнулся Виктор. — А я его за это отпустил. Совершив служебный подлог, кстати.

— А Шульц? — аккуратно вклинился Вольфрам.

— А через контору Шульца артефакты легализуются. И я начинаю думать, что он в доле. Как минимум. Зараза…

Последнее слово было не о Шульце. Просто Виктор поздно заметил, что отвечает уже другому человеку. Вольфрам, сволочь, очень быстро соображает.

— А как вы попали ко мне? — продолжал четырёхрукий.

— Шульц отправил. Проверять теорию про незарегистрированные маяки. А потом…

Виктор задумался. Хотелось сесть, заварить себе кофе — настоящего, а не растворимой гадости — и спокойно подумать. И авторучку. Обязательно. Жестикуляция пистолетом отдавала чем-то психиатрическим, самому неудобно было.

— Что потом? — поторопил его голос Юми из наушников.

— А потом кому-то не понравилось, что Вольфрам нам сказал. Или что он может сказать, — Виктор повернулся к четырёхрукому. — После этого нас уже трижды пытались убить. Сначала — твоя крыша…

— Крыша Паука, — торопливо поправил Вольфрам.

— … потом в космопорту. И теперь вот пират с рельсотроном. Хотя какой он пират, он киллер. При серьезных ребятах, за нехилые деньги. Соответственно, на кону еще больше денег. И наш Вольфрам знает что-то такое, что серьезным людям поперек горла…

— А я?.. — неуверенно спросила Юми.

— Что «а я?»⁈ — сорвался Виктор и резко повернулся к камере. — Говорил тебе тогда не ходить со мной? Говорил⁈ Но ты же сильная, независимая и никому не веришь. Хотела поиграть во взрослые игрушки. Вот теперь добро пожаловать в нашу песочницу, вакуум её забери…

Из наушников раздался сдавленный всхлип. Виктор развел руками, а потом медленно повернулся к Вольфраму.

— Итак? — спросил тот.

— Излагай, — выдохнул Виктор.

— Предположим, я знаю причину.

— Уверен?

— Не абсолютно, — развел верхней парой рук Вольфрам. — Но вероятность слишком высока. Готовы меня выслушать?

— Валяй, — махнул рукой Виктор.

Юми не ответила, но внешняя дверь шлюза «Кицунэ» вдруг зажужжала электроприводом и открылась.

— Я же говорил, — улыбнулся Вольфрам. — Очень разумная и порядочная девушка.

Тем не менее, он поспешил зайти из коридора в шлюз. Виктор поторопился следом — женщины непостоянны, Юми могла и передумать.

* * *

Едва наружная дверь закрылась, как за переборками послышался лязг и вибрация — переходной коридор отсоединился и теперь втягивался в борт, складываясь гармошкой. Через пару секунд появилось и ускорение — Виктора не сильно, но заметно потянуло вниз и вбок. Юми работала маневровыми двигателями, «вперед» и одновременно «боком в сторону от пирата». Пока выравнивалось давление, рывком включился главный двигатель, скорее всего один из трёх — явно ощущались уже привычные 0,2G. Обычно после расстыковки отходят подальше, чтобы ничего не прижечь выхлопом, но с подбитым пиратом осторожность была уже не нужна.

Вышли в трюм. Там был разгром, несколько стенных панелей оторвало, из щелей торчала странная зеленая пена.

— Пропитка в гермозатворе свежая, — объяснил Вольфрам. — Мелкие отверстия затянулись. Потому и не растеряли весь воздух. Обычно на старых кораблях пена высыхает, а возобновлять дорого.

— Но всё равно потом дырки заваривать? — уточнил Виктор.

Он только сейчас понял, как сильно устал. Аж колени подкашивались, несмотря на низкую силу тяжести. И еще что-то резало левый бок.

Зашли в лифт. Пока ехали, Юми устроила еще одно выравнивание давления. В трюме оно было больше чем на борту пирата, а в рубке и вовсе сохранилось нормальное. Виктор даже в скафандре ощущал перепады. Вольфраму, должно быть, прилично дало по ушам, но он не подал виду.

Бок, тем временем, резануло еще сильнее. Виктор поморщился.

— Я всё ждал, когда ты заметишь, — сказал Вольфрам. — Пока не трогай, рана не опасна. Но снимать скафандр будет больно.

Виктор провёл рукой по боку и увидел на перчатке кровь. Почему её не было раньше?

Когда дверь в рубку открылась, оказалось, что не только у Виктора проблемы со скафандром. Юми делала стрижку карэ — это самые длинные волосы, которые не мешают в космосе — и заливала жутким количеством лака для волос, чтобы даже в невесомости прическа держалась как надо. Но сейчас к этому добавились подшлемник с гарнитурой, стресс и обильное потоотделение. И когда девушка решила снять шлем, на голове образовался кошмар. А зеркал в рубке не было, и масштабы трагедии Юми осознала только по смеющимся глазам Виктора. И тут же злобно фыркнула.

— Все пираты мертвы, — сказал Виктор, неловко шевельнулся и сморщился от боли.

— Все?

— Было четверо. Осталось двое, а потом один убил другого.

— Как так? — удивилась Юми.

— Знал, что нам нужен «язык», и хотел остаться незаменимым.

— А его куда дели?

— Он… резко дёрнулся на глазах у людей с оружием, — соврал Виктор. — Получилось быстро и глупо.

— А в жилых отсеках ты в кого стрелял? — напомнил Вольфрам.

— В подружку как раз этого пирата. Надувную.

Юми хохотнула и прикрыла рот рукой. Даже на мгновение забыла и про пиратов, и про кошмар на голове.

— А убил он капитана. Фаната твоего творчества…

Виктор двинулся было к креслу, но неловкое движение снова вызвало боль в боку.

— Он ранен? — спохватилась Юми.

— Вскользь прошло, — ответил Вольфрам. — Распороло скафандр, и кожу затянуло. А потом наружное давление выровнялось.

— Кровь пошла и скафандр приклеился, гад, — прошипел Виктор. — Вакуум бы забрал эти комбезы в обтяжку…

Он наконец присел в кресло и теперь пытался устроиться так, чтобы рана меньше беспокоила.

— В «традиционном» скафандре ты потерял бы много воздуха, — заметил Вольфрам. — Было бы хуже.

— Да по барабану, только помогите эту хрень теперь снять, — прошипел Виктор.

Он засунул пистолет в боковой карман на кресле и неловкими движениями отстёгивал шлем.