Там Баба-яга достала с дальней полки большой ларец, покрытый пылью, и начала в нём копаться. Перебрав черепа диковинных зверушек, древние свитки, засушенные мухоморы и прочие колдовские штучки, она наконец достала небольшое лиловое зёрнышко.

– Вот! Вот оно, моё зёрнышко! – воскликнула она и затопала ногой по скрипучему полу. – Эй! Дай-ка инструкцию по обмен-цветку! – Ничего не произошло. Ведьма нахмурилась и, топнув посильнее, гаркнула: – Заснула, что ли?!

Избушка вдруг заходила ходуном. Дверь распахнулась, и огромная куриная лапа с недовольным кудахтаньем бросила на пол огромную каменную плиту, исписанную заклинаниями.

– Поаккуратнее нельзя? Ты мне сейчас тут весь паркет попортишь, – процедила ведьма. Приструнив избушку, Яга углубилась в чтение: – «В полдень между трёх дубов посади обмен-цветок. Облик ты возьмёшь того, с кем понюхаешь его». Ага! Посадить, значит, меж трёх дубов? – задумчиво повторила она. – Понятно… Ой, в полдень! А сейчас сколько?! Эй! Сколько натикало? – Ведьма запустила удачно подвернувшийся под руку сапог в настенные часы, затянутые толстым слоем паутины.

В ходиках открылась дверца. Оттуда неспешно выглянула потрёпанная кукушка и сонным голосом объявила:

– В Петропавловске-Камчатском полночь.

– Да в каком Камчатском?! – завопила старуха. – У нас сколько?

– У нас полдень, – невозмутимо сообщила птица.

Яга так и подскочила:

– А, как раз полдень!

Она подбежала к колдовскому котлу и ткнула пальцем в варево. По его поверхности пробежала мелкая рябь, а потом в отражении проявились окрестности.

– Так, где же… Дубы… Дубы… – бормотала себе под нос ведьма, поводя пальцем по бурой глади. Повинуясь её движениям, в котле сменяли друг друга изображения. – А, вот же они!

На поверхности зелья в котле проявились три вековых дуба, стоявших бок о бок что братья родные.

– Да, далёко… – Яга задумалась. – Ну, а что делать?

И она решительно бросила зёрнышко в чан.

По волшебству магическое семечко оказалось аккурат в центре между трёх деревьев и скрылось в траве. Спустя несколько томительных мгновений из земли показался изящный росток, который на глазах становился всё больше.

– Во! Растёт, растёт! – захлопала Яга в ладоши.

Наконец росточек выпустил бутон, а тот раскрылся прекрасным ярко-фиолетовым цветком, вокруг которого искрилось нежно-голубоватое сияние.

– Фух, – с облегчением вздохнула ведьма. – Ну, пошли дела кое-как.

Теперь осталось лишь сходить к дубочкам да прихватить с собой компанию. Довольно улыбаясь, Яга выбежала обратно на улицу. Там её глазам предстала удивительная картина: курфюрст, уже почти до пояса ушедший в трясину, был облеплен лягушками, по голове девушки скакали белки, а рогатым шлемом одного из замерших рыцарей с наслаждением почёсывал спину огромный медведь.

– А ну, кыш отсюда! – рявкнула Яга, прогоняя лесных обитателей. А потом щёлкнула пальцами и скомандовала: – Эй! Всё, отомрите!

Чары тут же спали.

– Ты согласен? – закончил курфюрст оборванную фразу и протянул своей избраннице руку… с лягушкой!

Девица скромно опустила глаза.

– Нет, не могу я… – пролепетала она. – У меня это… Волосы… – Тут она заметила, что её воздыхатель уже по пояс увяз в болотной жиже, и легко поставила его на ноги. – Нет, не могу я…

Баба-яга кинулась к девушке и ответила за неё:

– Да согласна, согласна! Пойдём! – Она поволокла девицу за собой, а курфюрсту велела: – Стой здесь. Щас мы… быстро! Никуда не уходи!

Рыжеволосая девица упиралась изо всех сил, и ведьма гневно прошипела:

– Да иди ты уже, дура, если замуж хочешь!

Больше ничего не объясняя, ведьма повела растерянную невесту в чащу леса. Но вскоре терпение девушки лопнуло.

– Куда ты тащишь меня, а? – строго спросила она и остановилась как вкопанная. – Его ж там комары сейчас сожрут… Он постоит-постоит, плюнет и уедет! Зачем я тебя послушала? – запричитала она, закрыла лицо руками и расплакалась. – Опять не женимши буду!

– Как тебя женимши, когда волосы секумши? – упёрла руки в боки Баба-Яга.

Девица поглядела на свою косу и заревела ещё горше.

Баба-Яга всплеснула руками и изобразила не очень убедительную улыбку.

– Что ты ревешь? Мы же сейчас всё это исправим. Почти пришли уже, – пообещала ведьма и потащила девицу дальше. – Вот за теми берёзками.

Они продолжили путь, петляя между деревьями.

– Так, стой! – Яга вдруг остановилась. – Я впопыхах-то и спросить забыла. Ты здорова ли? Ну, вообще?

– В смысле? – нахмурилась девица.

– Ну там, может, ты глуха на одно ухо? – уточнила ведьма, оглядывая девицу с ног до головы.

– Здорова я, – растерялась та. – А тебе зачем?

Но ведьма только пригрозила ей кулаком:

– Ну, гляди! – И пошагала вперёд, бурча себе под нос: – Обликом-то не шутка поменяться… а вдруг одна нога у неё короче, к примеру? Или ещё чего… Ах, ладно, придётся рискнуть.

– Что ты там про ногу бормочешь? – испугалась девушка.

– Ничего-ничего, – отмахнулась Яга.

Дальше шли молча.

Князь с Юлием неспешно брели по лесу. Каждый думал о своём.

– А ведь это мог быть первый турист, – прервал Юлий затянувшееся молчание. – Первая ласточка, так сказать, в индустрию. Первый добровольный иностранный взнос в киевскую казну. Ты видел, какая у него карета?

– Да, – равнодушно кивнул Князь. – Интересно, как он мимо моей охраны проехал? Говорил же: от меня ни на шаг, – проворчал он недовольно. – Ещё хорошо, что он меня не узнал.

– Вот-вот, никто тебя не знает и не узнает, – проворчал Юлий.

Оба снова погрузились в свои мысли. Князь любовался видами, а его верный спутник только позёвывал и недовольно качал головой. Наконец Юлий опять не выдержал:

– Эх, Княже, неужели тебе не хочется сделать что-нибудь масштабное? Попасть, так сказать, в историю?

– Вот сколько себя помню, с тобой как раз очень легко в историю попасть, – насупился Князь. – Очень. И даже не попасть, а вляпаться!

– Да я про другую историю… – отмахнулся Юлий.

– Тс-с-с, – неожиданно прервал его Князь и указал куда-то в сторону.

Конь повернулся и увидел необыкновенное растение – стебель высотой в пол человеческого роста, увенчанный пышным бутоном.

– Какая красота! – восхищённо вздохнул Князь. – Интересно, что за цветок такой?

– Да что тут может расти? – хмыкнул Юлий, рассматривая диковинку. – Картошка какая-нибудь…

Между тем Князь подошёл поближе, вдохнул аромат, исходящий от цветка, и закатил глаза от блаженства.

– А пахнет… Пахнет-то как! Юлий! – Правитель жестом подозвал коня.

– Да что я, картошки никогда не нюхал, что ли? – проворчал Юлий, но послушно подошёл.

Конь встал по другую сторону цветка, зажмурился и сделал глубокий вдох.

Свечение, исходящее от цветка, стало ещё ярче. А затем… всё в лесу как будто остановилось на мгновение, а Князя и Юлия неведомая сила подняла над землёй. И тут случилось кое-что совсем уж невероятное. Копыта коня исчезли, и вместо них выросли длинные пальцы. Руки Князя превратились в лошадиные ноги. Лицо государево вытянулось, а вот нос Юлия будто усох. Лошадиный хвост у него вдруг пропал, а у правителя – наоборот, появился! Всё вокруг залил ослепительный свет, и наши грибники рухнули в траву…

Подняв голову, Князь не поверил своим глазам. На него смотрел… он сам?! Государь медленно перевёл взгляд на свои руки… а вместо рук – копыта! Тут уж Князь истошно заорал и поскакал прочь, не разбирая дороги.

В нескольких вёрстах от злополучной полянки с тремя дубами расположилась княжеская дружина. Служивые отпустили коней на луг пощипать травку, а сами прилегли немного передохнуть у кареты правителя.

Внезапно до их слуха донёсся отдалённый вопль.

– О! Слыхали? – с тревогой спросил один из солдат.

– Пустое, – вздохнул воевода, лениво пожёвывая травинку. – Это селезень так кричит.