И в этот момент в машину, стоявшую в десятке метров справа от меня, ударила граната. От вспышки я едва не ослеп, в землю ударил веер осколков, а я, запнувшись, кубарем полетел на жесткий асфальт. Китель, и без того державшийся на двух пуговицах, с треском порвался – и наружу выпало что-то тяжелое и жесткое. Обдирая ладони, я поднялся.

На земле среди осколков и гнутых железяк лежала книга.

Но едва я потянулся к ней, как рядом вспухла вереница каменных фонтанчиков, выбитых очередью из автомата.

– Вот он! Стреляйте в пацана! – раздалось сзади.

Измотанный побегом, я мгновенно бросился вперед и подхватил книгу. Поскальзываясь на каменном крошеве, метнулся к ближайшему горящему остову. Но стоило пробежать пару метров, как из-за обломков с визгом тормозов выскочила машина и остановилась буквально у моего носа. Со скрипом распахнув дверь, водитель протянул мне руку.

– Княжич, залезайте, скорее!

– Осип!

Просить два раза не требовалось. На чистых инстинктах я нырнул в салон, и "АМОшка" тут же рванула с места. Уже на ходу захлопнув дверь, Осип рванул с места, выжимая из старенькой машины все до последней капли.

– Давай, родимая…

Ревя мотором, "АМОшка" круто развернулась и рванула в ближайший переулок. Заднее стекло с грохотом разлетелось: шальная очередь полоснула по подголовнику, оставив дырки в лобовом стекле. Но, к счастью, никого не задела.

***

Дождавшись, пока мы отъедем подальше от дворца, я выглянул наружу. Погони, вроде бы, не было. Можно и выдохнуть.

– Спасибо, Осип.

– Вы бы не спешили, сударь, – тихо заметил он. – Вдруг они за нами…

– Им не до того. А чего ты не уехал, как остальные?

– Так это… – замешкался он. – Вы же сказали, что долго там не задержитесь, я и не стал глушить машину. А как началась стрельба, отъехал подальше, и это… кхм.

Он посмотрел на меня в зеркало – и добавил.

– "Если начнут стрелять – спасай моих детей и уезжай подальше". Это был последний приказ вашего отца, сударь. Вот я и выполняю.

Я лишь кивнул в ответ. Словами было не передать моего уважения и благодарности. Воистину, отец был великим человеком. Даже слуги безмерно уважали его.

– Так что там случилось?

– Террористы совершили покушение на наследника, – сухо ответил я, вытащив книгу из-за пазухи. Покушение, конечно, было. Но не только оно.

Уроды целенаправленно преследовали меня. Один из них сказал, что видел… что?

Я скосил глаза на книгу. Жёсткий, безликий коричневый переплет, покрытый узорами, с металлическими углами и замком не был похож на отцовский кодекс.

Но это точно был он.

Кодекс цесаревича.

В груди тут же кольнуло. Я сморщился от боли, потирая ушиб. Если предположить, что при взрыве кодекс случайно отбросило в меня, то становится понятно, почему террористы гнались за мной.

Помимо цесаревича целью бунтовщиков был именно кодекс. Тогда план был понятен: воспользоваться паникой и неразберихой, выкрасть кодекс, а дальше – все дороги открыты.

Книга – ключ к управлению кодексом. Кто владеет ей, владеет и артефактом. И он сейчас в моих руках.

От этой мысли меня бросило в жар. Сила императорского кодекса прямо передо мной!

– Княжич!

Едва я поднял взгляд на Осипа, как машину мотнуло в сторону от тяжелого удара.

– Нашли, сволочи…

– Я уже понял, – прошипел я, оглядываясь по сторонам. Рядом с нами мчался тяжелый армейский джип с выбитыми стеклами, а позади пристраивались еще две машины. Выбив стекло, из внедорожника высунулся террорист и попытался прицелиться в нас из автомата, но Осип резко крутанул рулем. Мы ударили в джип, едва не бросая его на встречку, но тяжелая машина удержалась.

– В городе нам некуда деваться, княжич!

– Свор-рачивай! – рявкнул я, озираясь по сторонам. О был прав, пока мы в центре, мы не можем ни оторваться, ни маневрировать. Всюду машины, а гнать по пешеходным зонам значит задавить кучу людей. И вряд ли террористы будут их жалеть.

– Не, оторвусь! – осклабился Осип. – Держитесь, сударь!

Взревев движком, "АМОшка" свернула на повороте и рванула вперед. Преследователи держались как приклеенные, а машин вокруг стало заметно меньше – дорога дублировала проспект Императрицы Марии и шла к парку.

– Эх, жми, старушка!.. – процедил слуга, выжимая педаль.

Старенький седан взвизгнул шинами, но едва мы разогнались, как сзади прогремела очередь. По обшивке забарабанили пули, машину мотнуло вправо и потащило к обочине.

– Шину пробили, княжич!..

Он попытался вернуть машину на трассу, как тут же мы получили мощнейший удар в борт. Черный джип сумел нас догнать и бешеным боковым ударом отправил многострадальную "АМОшку" на обочину.

Машину неистово затрясло и завертело. Вжавшись в сиденье, я вцепился в поручни, но инерция все равно приложила меня о потолок и швырнула на пол. Отбив себе всё, что можно, я рванул на себя ручку двери – та со скрипом открылась, – и бросился наружу.

Ублюдки столкнули нас с дороги на улицу, идущую ниже. Прокатившись по обочине несколько метров, машина едва не врезалась в столб. Я быстро глянул внутрь – Осип повис на ремне безопасности и вяло шевелился. А столкнувший нас джип уже разворачивался обратно.

Лихорадочно поозиравшись, я вытащил из салона кодекс и рванул к ближайшей узкой улочке неподалеку. Осип остался в машине, но преследователям нужен я, а не слуга, его они вряд ли тронут. Чем быстрее я уведу их за собой, тем лучше!

Возле нашей машины остановились сразу три автомобиля преследователей, уже заметивших мой побег.

– Отлично, идите за мной, сволочи!

Я побежал так, как не бегал никогда в жизни. Преследователи бежали следом, я хорошо слышал их ругань и сбивчивое дыхание, гады не давали шанса оторваться. Один вариант – затеряться в толпе, но как назло, вокруг шли только узкие улочки. Я даже не знал, где нахожусь.

В конце улочки показался свет уличных фонарей и послышалось журчание воды. Наконец-то! Собрав остатки сил, я рванул на свет.

Выскочив из переулка, я оказался на набережной небольшой реки, шедшей вдоль уютной улицы рядом с парком. Вокруг гуляли парочки и семьи, неподалеку виднелись лотки с пирожками и морсом, играла музыка. Люди, еще не знавшие о случившемся о дворце, совершали вечерний променад.

Едва не сбив чинно одетую старушку, я свернул налево и побежал вдоль улицы. Если повезет, я затеряюсь в толпе и подонки потеряют мой след.

Сзади раздались зычные крики. Преследователи выбежали на набережную, и поняли, что им грозит.

"В сторону!"

Чужой голос прогремел в голове как удар грома. Затормозив у небольшого ресторанчика, откуда как раз выходило несколько человек, я бросился в ярко раскрашенный переулок слева. И в тот же миг раздался грохот автоматных очередей.

Стена справа от меня покрылась фонтанчиками серой крошки. Автоматные очереди полоснули прямо по толпе, фотографирующейся у стены. На моих глазах пули изрешетили пожилую пару в серых шляпах, срезали молодую барышню, прижимавшую к груди собачку, разнесли голову толстяку в дорогом пальто. Не выпуская руки молодой спутницы, шедшей рядом, он пошатнулся – и упал на неё, как подкошенный, закрыв своим телом.

А шквальный огонь не прекращался. Закрыв собой кодекс, я вжался в брусчатку дороги.

Стрельба прекратилась. Еле разлепив веки, засыпанные бетонной пылью, я поднял голову.

У стены напротив лежала гора тел, но среди них я заметил ошарашенный взгляд девушки с залитым кровью лицом. Та самая, что шла с богато одетым толстяком. Она слепо смотрела на своего убитого спутника и была готова закричать.

– Шш! – я прижал палец к губам, но шокированная девушка меня не видела. Издаст хоть звук, нам обоим конец!

А с улицы за углом, где были террористы, донеслось.

– Идите и проверьте всё! Ищите книгу, боссу нужна книга! Если кто выжил, добейте.