День разоблачения стремительно приближался.

Мила вовсю швырялась шпильками, заламывала руки и причитала. А я мечтала сбежать на чердак жилого корпуса академии и немного подумать в тишине.

Наша шалость сначала казалась удивительно забавной. Потом – удачной и правильной. И только сейчас масштаб приближавшейся катастрофы, который мы с подельницей почему-то не просчитали, грозил вылиться в международный скандал.

Началось всё, конечно же, с принца. Ну, как с принца. Дорн Маффет в очереди на престол, был даже не в первой десятке. Семнадцатый. Учитывая, как крепко обычно драконье здоровье, его шансы примерить корону стремились к нулю. И для местной элиты были брачные цели поперспективнее в количестве шестнадцати штук.

А вот для маленького Илебрана, откуда я родом, это был отличный вариант. Тем более в наличии имелась подходящая наследная принцесса. Мария Валериа Леммонс. То есть я.

С принцем нас познакомили в мои семь. Мы друг друга очень впечатлили. Он меня – юношескими прыщами, я его – беззубым великолепием ввиду скоропостижно начавшейся смены всего белоснежного фасада. Чаша взаимного совпадения даров загудела, едва делегация вошла в зал. Я заорала не хуже чаши, поскольку мой слух ранее не был осквернён столь громкими звуками. Хорошо, что в этот момент я сидела у папы на коленях и он быстро купировал разгорающуюся панику в детских рядах. Проще говоря, дал мне в руки свой державный скипетр и позволил им поиграть.

Дорн Маффет взирал на меня с превосходством и снисхождением, пока я мощным броском скипетра едва не снесла ему голову.

Короче, друг другу мы не особо понравились.

Мысль устроить нам вторую встречу пришла маме только год назад, в мои полные 18. Тогда мы с сыном конюха и поварихи сколотили банду и ограбили королевские кладовые. Пара кружков колбас, головка сыра и бутылка вина – а последствия словно у дворцового переворота. Моих компаньонов выпороли, а меня отправили в Королевскую Академию в соседнюю страну под крыло к будущему мужу. Правда, милостиво дождались, пока не пройдёт моё первое в жизни похмелье.

Мне оставалось доучиться год на магическом лекарском факультете, на это время меня и перевели в заграничное учебное заведение.

Жить под прицелом глаз жениха мне не хотелось. Да, я допускала, что прыщи сошли и он теперь вполне ничего себе. Но кто за это может поручиться? А если он пишет дрянные стихи. А вдруг невоздержан в добрачных связях. А может, и вовсе не любит мясо. Это же катастрофа!

И когда со мной на обучение отправили мою подругу, герцогскую дочь Милерну, в моей голове родился этот гениальный план.

Мы должны поменяться!

Мы с Милерной одного роста, примерно с одним цветом волос – каштановым, а что глаза у неё карие, а у меня зелёные – так этой мелочи,никто и не заметит. Подруга была аристократкой, так что с манерами и осанкой проблем возникнуть было не должно. Всё складывалось просто идеально.

– Ни за что! – ахнула Мила. – Ты с ума сошла?

Я знала, что подруга трусиха. Но и рычаги давления на неё у меня имелись. Во-первых, я ей дала письмо, где объяснила, что заставила её помогать мне шантажом. Во-вторых, я напомнила ей, что, назвавшись моим именем, она получит в ухажёры самого принца. А в-третьих, если ты принцесса – то и в академии тебе будут поблажки.

Короче, я её уломала.

Некоторая схожесть её первого имени и моего второго позволило мне остаться Лерой – так меня звали домашние вне официальных мероприятий. Ну а Мила в Марию переделывалась вообще легко.

Так мы и прибыли в Академию. Подруга в блеске славы, и я в тени её величия. Как же это было здорово! До настоящего момента.

– И что мы будем делать, когда завтра Жемчужный кубок в пару к тебе определит Дорна Маффета? – Мила взирала на меня, явно не планируя предлагать решение возникшей проблемы.

– Ну это же не обязательно? – неуверенно протянула я.

– Скорее всего именно так и случится. Артефакт распределения экзаменационных пар наверняка чует истинные пары, и уж точно вас не разделит. – Мила заходила по нашей комнате, печатая каждый шаг.

– Мы не истинная пара, – ворчливо заметила я.

– Но чаша…

– Чаша сказала лишь то, что наши дары и энергии друг другу подходят!

– Так это почти одно и то же.

– Ты думаешь, я бы не знала, если б меня тянуло к Дорну? – возмутилась я.

И правда, никаких особых чувств принц у меня не вызывал. Он был довольно интересен внешне, и мысль, что такой красивый мужчина может стать моим мужем, меня, конечно, волновала. Но больше точек соприкосновения с ним я не нашла. Он был амбициозен, я – не особо. Он был популярен, я не жаждала быть на первых ролях. Он был окружен девицами, а за мной ухаживал лишь однокурсник Родни, и то, подозреваю, потому что хотел списывать контрольные на регулярной основе.

– Тебя ни к кому не тянет! – в сердцах бросила Мила.

– Угу, – согласилась я, надеясь, что голос мне не изменил.

Не думать! Только не думать о Гаррете Шоу. Он – преподаватель, я – студентка. Он – не принц, я – принцесса. Он…

Ох, он наглец, что украл мой первый поцелуй и даже не помнит об этом!

За год до этого

Это был первый постоялый двор после границы. Я с удовольствием примеряла на себя новую роль команьонки принцессы и уже вовсю раздавала указания. Какую ей приготовить комнату, насколько горяча должны быть вода в роскошной ванне и что бы мы хотели на ужин.

Именно ужин меня и подвёл.

Я не оценила вместительность Милы, которая съела почти всего цыплёнка, пока я плескалась в горячей воде. Одна оставшаяся ножка и кучка овощей меня не насытили. Мила, испытав угрызения совести, подорвалась было на кухню, но я запретила. Раз она принцесса – моё дело добывать еду. Но с дороги было лень, и я решила потерпеть до утра.

Но мой организм решил иначе. Я просто не смогла уснуть. Поэтому покопалась в гардеробе Милы и выудила самое простое платье, которое могла надеть без чужой помощи, стянула разобранные ко сну волосы узлом на макушке и отправилась на поиски.

Надо признаться, ночной дожор меня настигал частенько. Но наша экономка на все полуночные ужины смотрела снисходительно.

– Ешь, родная, может, хоть где жирок прибавиться, – улыбаясь, любила приговаривать она.

Но боги оказались глухи к её молитвам. Ни женственных тяжёлых бёдер, ни нормальной детородной груди у меня так и не выросло. Росли результаты лазания по деревьям и скорость бега. Но эти достижения экономка отказывалась принимать как достойные.

Коридоры были пусты, и в общем зале уже все разошлись. За стойкой не нашлось хозяина, в кухне никто не гремел. Исключительно чтобы не беспокоить понапрасну людей, я решила сама порыскать по полкам. Завтра заплачу за всё, что найду, и с лихвой.

Еды почти не осталось, а из того, что стояло в магическом ларе, ничего не было мясом. Я порылась в холодильном шкафу и там на верхней полке нашла свёрток. На нюх он был божественный. Избавленный от хрустящей бумаги, выглядел ничуть не хуже. Я блаженно зажмурилась, предвкушая трапезу. Будучи целиком в этом ароматном аппетитном кусочке, я просто подпрыгнула от испуга, услышав чей-то насмешливый голос.

– Это что за мышка-воришка здесь завелась?

Я выглянула из-за дверки и увидела мужчину, прислонившегося к косяку входа. Он был высок, крепок и хорошо одет. Чёрные волосы в беспорядке, а глаза блестят, возможно, от выпитого вина. Хотя драконов вино почти не берёт, разве не так? Ещё один постоялец, чтоб его шмыги покусали!

Взгляд тёмных глаз говорил о том, как сейчас весело их владельцу. Поймал воровку на горячем. Думай, Лерка, думай! Зачем он здесь так поздно? Тоже голоден? Так, папочка, пора вспомнить один из твоих советов. Не можешь пресечь переворот – возглавь!

– Это мясо, – сообщила я.