— С детства ненавижу этих склизких гадов. Они такие мерзкие, — процедил смертный, глядя на ползущий по ступеням шипящий ковёр из извивающихся тел, похожих на толстые зелёные верёвки.
— Думаю, в глазах змей ты тоже не красавчик, — ухмыльнулся я, перехватил трубу поудобнее и пошёл раскалывать змеиные черепа.
Главное, чтобы ни одна тварь не цапнула меня загнутыми как сабли зубами, с которых капал жёлтый яд. А они мелькали в опасной близости от моих ног.
Однако мне всё же удалось зачистить лестницу от змей. Реакция не подвела. Хоть она тут работала так же хорошо, как и в реальном мире. Громову даже не пришлось вступать в бой. Он просто спустился по лестнице, залитой змеиной кровью.
А уже в разгромленной гостиной нас встретили свежие следы в чёрной жиже на полу. Жижа лениво смыкалась там, где красовались отпечатки человеческих ног. Точнее, не совсем человеческих. Отпечатков пальцев было шесть.
— Я знаю, что это… — облизал верхнюю губу Громов, присев на корточки около следов. — Отец пугал меня в детстве тем, что за мной придёт Лихо Одноглазое, если не лягу спать. Он говорил, что у этого существа ступни шестипалые и расположены задом наперёд. Лихо ходит пятками вперёд, запутывая детей.
— Вот для этого и нужны психотерапевты, чтобы прорабатывать детские травмы, — пояснил я и двинулся в ту сторону, куда смотрели пятки следов.
Мы с напряжённым Громовым миновали пару комнат и попали в пропахшую смрадом разложения столовую. В камине чернели обугленные человеческие кости, а на столе на тарелках громоздилась тухлая пища. По ней лазили жирные белые черви, а над столом жужжали зелёные мухи.
Громов за моей спиной забулькал, намереваясь блевануть. Но его быстро «исцелило» шевеление кучи прогнившего тряпья, лежащего около дальней стены.
Мужчина судорожно уставился на выпрямившуюся старуху в изодранной одежде. Худые руки с острыми когтями вытянулись в нашу сторону, а рот с зубами-иголками распахнулся, демонстрируя длинный тонкий язык. На бледное лицо падали седые сальные патлы, не скрывая единственного глаза. Белок оказался чёрным, а зрачок краснел, как точка лазерного прицела. Другая же глазница была пустая.
Лихо с пронзительным воплем ринулось на нас. И этот крик будто изгнал из нас желание сопротивляться. Плечи Громова опустились, а во взгляде появилось покорное ожидание смерти.
Я тоже повесил голову, искоса наблюдая за приближающимся существом. А оно уже ликующе засверкало глазом, взмахнув рукой.
— Вы оба сдохнете, непослушные сорванцы, — визгливо проскрежетало оно, выпустив изо рта чёрную жижу.
Ещё миг — и когти разорвут моё горло. Но я вовремя отшатнулся и ударил по руке трубой. Раздался треск сломанной кости.
Лихо заверещало от боли и отпрыгнуло, с великим удивлением глядя в мою сторону. Оно словно не понимало, почему на меня не повлиял её визг. Громов же до сих пор покорно ждал, когда ему седую башку оторвут.
— Меня такими визгами не проймёшь, — криво усмехнулся я, наступая на монстра. — Особо наглый потомок Тора и не так визжал, когда я его за волосы таскал. Сейчас покажу, как это происходило…
Я ринулся на Лихо, а оно на меня.
К счастью, мне чуть ли не первым ударом удалось сломать и вторую руку монстра. А потом я провёл подсечку, отправившую чудовище на пол. И не давая ему встать, принялся азартно молотить трубой по голове Лихо. В моё лицо сразу же полетели капли чёрной крови, ошмётки мозга и сгустки лопнувшего глаза.
Когда я выпрямился и удовлетворённо выдохнул, башка Лихо напоминала арбуз, который переехал грузовик.
— Хорошая работа, — выдохнул я, стёр кровь с лица и глянул на Громова.
Тот наконец-то пришёл в себя. Сглотнул и пробормотал с нотками возмущения в голосе:
— Да чего ж я рыхлый-то такой? Не могу справиться с чужим воздействием.
— Наверняка ты как-то так и женился, — прохрипел я, махнул ему рукой и пошёл в сторону подвала. Почти уверен, что где-то там и скрывается главный страх смертного.
Громов тяжело вздохнул, сменил ножку от стула на стоящую около камина кочергу и двинулся за мной, внимательно глядя по сторонам.
Но до самого подвала на нас никто не напал. Я открыл проржавевшую металлическую дверь и спустился по бетонным ступеням. У их подножия нас ждала ещё одна дверь. Такая же ржавая и толстая. До неё еле добирался призрачный свет, идущий из дверного проёма за моей спиной.
Я со скрежетом открыл и вторую дверь. За ней прятался большой подвал с узкими прямоугольными окнами под потолком. В них проникали лучи света, так что тут царил полумрак, из которого проступали силуэты больших ящиков, обитых железными полосами. В паре мест они громоздились до самого потолка.
— Никого не вижу, — выдохнул мне в затылок Громов.
— Думаю, монстр не появится, пока ты не зайдёшь в подвал. Это что-то вроде финальной битвы с боссом.
— Каким ещё боссом? — искренне удивился смертный, не познавший в силу возраста всей прелести компьютерных игр.
— Потом объясню, — проронил я и двинулся по бетону, щедро политому чёрной жижей, чавкающей под ногами.
Мужчина пошёл за мной.
— … Дедушка, — вдруг раздался слабый тенор из-за ящиков. Он мог принадлежать умирающему парню.
— Папа, — оттуда же донёсся женский голос. Тихий и дрожащий, словно его хозяйка сейчас разрыдается.
— Дедуля, — прозвучал ещё один голосок. На сейчас раз детский и укоризненный.
Громов судорожно вздрогнул и побледнел.
— Смертный, возьми себя в руки. Это не твоя семья, — проговорил я, остановившись в центре подвала и напряжённо глядя на ящики. Позади них маячили три силуэта. — Как только они выйдут, мочи всех без разбору. Сейчас не до сантиментов. Отринь страх и сомнения. Это всё что-то вроде очень реалистичной иллюзии.
— Ага, — решительно проронил мужчина и забормотал молитву, упрашивая богов помочь ему.
Я хмыкнул и увидел пошатывающуюся троицу, дёрганой походкой вышедшую из-за ящиков. Лидия, Павел и Александр. Все в изорванной одежде со следами запёкшейся крови. Лица мертвенно-синие. Губы, веки и носы срезанные. А в глазах дикая ненависть.
— Это всё из-за тебя, — в унисон вкрадчиво зашептали они, злобно глядя на бледного Громова. — Ты виноват в том, что с нами произошло. Ты призвал Локки. Его проделки навлекли на нас беду.
— Так вот каков твой главный страх, — понятливо проговорил я, посмотрев на взволнованного мужчину.
Тот ответил нервной улыбкой и для пробы разок взмахнул кочергой. Она со свистом рассекла вонючий воздух. Этот звук словно послужил сигналом для начала финальной битвы.
Монстры ринулись на нас, пронзительно завывая. Их вопли били по ушам. Первый же пропущенный Громовым удар отшвырнул его на пару метров. Мужчину словно лягнул сам конь Слейпнир, хотя его всего лишь приголубил худосочный Павел. Кажется, он сломал ему пару рёбер.
Мне пришлось метнуться к Громову и встать на его защиту, пока тот судорожно кашлял и стонал. Монстры же активно пытались добраться до родственника, но я ловко охаживал их трубой. Хрустели кости, летели выбитые зубы и кровь. Однако эти порождения кошмарной ловушки оказались удивительно живучие.
Лидия даже с проломленной головой и висящим на жгутике нервов глазом умудрялась ловко орудовать кулаками. А я даже не пытался блокировать их, просто уворачивался. Уж больно мощными были удары.
— Громов, я понимаю, что с пола удобнее смотреть за дракой, но тебе уже пора встать. Есть у меня одна идея.
Мужчина ещё раз кашлянул, выхаркивая сгустки крови, а затем поднялся на ноги. В его руках покачивалась кочерга, а взгляд сфокусировался на чудовищах. На губах же выступили кровавые пузыри — верный признак того, что сломанное ребро проткнуло лёгкое. Если так дальше пойдёт, велик шанс, что Громов помрёт, а следом за ним и я. Хреновая перспектива.
Благо у меня имелся план.
— Бежим! — выпалил я, цапнул смертного за плечо и потащил его за ящики.
Мне удалось горячечным шёпотом выпалить в ухо мужчине свою идею, пока монстры мчались за нами. Тот вроде всё понял и полез на гору из ящиков. Я последовал за ним. Ну а монстры присоединились к нашему восхождению. К счастью, мне не составило труда отправить их на пол с помощью трубы.
