– Я уверена, – с металлической твёрдостью в голосе ответила ученица. – Не просто так дан мне дар, что открывает дорогу к знаниям, не всем доступным. Моя судьба – служить богам, передавать людям их волю, охранять мир, созданный природою для нас. Этот путь предназначен мне, и противиться я ему не стану, – разгладив платье руками, девушка повернулась к старшей жрице. – Я готова.

Всеока кивнула, взяла в руки вышитую ею повязку и направилась к двери. Ученица последовала за ней, прихватив огниво и трут. Ведающие направились к реке, что текла прямо за окном жреческой избы. Луна уже поднялась на вершину небосклона, её лик отражался в чёрной воде, поддернутой рябью от течения, освещая ветви растущих по краю берега берёз. Между двумя белокорыми красавицами прошли Всеока и Ясна. Девушка развязала пояс, брови его к берёзовому стволу, туда же старшая жрица положила повязку. Обменявшись взглядами, наставница и ученица кивнули друг другу и начали обряд.

Раскинув руки и обратив свой взор к пестреющему белыми огоньками тёмного небу, Всеока воскликнула.

– Великие славянские боги! Примите под своё крыло новую жрицу, ученицу мою Ясну, дочь Велислава и Живы. Обучилась она всему необходимому и готова стать посланницей вашей воли в наш земной мир! Примите новую жрицу Ведолеса Ясну!

Звучный голос наставницы, подобный песни сурового зимнего ветра, заполнил всё пространство вокруг. Услышали его заливные луга, шумные леса да высокие холмы.

Ясна вышла вперёд. Опустившись на колени, приложила ладони к земле, покрытой мягкой травой.

– Прими меня, земля! – тише, чем Всеока, звонко, как трель весенней птицы в лесу, но мягко, словно спускающиеся с крыши капли дождевой воды, произнесла девушка.

Поднявшись, она зажгла две земляные свечи6 на берегу, те образовали огненные ворота, символизирующие вход в новую, другую жизнь.

– Прими меня, огонь!

Ясна прошла через свечи к реке, но остановилась у её края, подняв руки к небу.

– Прими меня, воздух!

Распущенные пшеничные локоны тронул лёгкий, но ощутимый порыв ветра. Девушка зашла в воду, погрузившись в неё по грудь.

– Прими меня, вода! – она положила ладони на речную гладь. Подняла глаза на лик полной луны.

– Примите меня, великие славянские боги! Истинно верую в вашу силу и мощь, буду я служить вам. Добровольно отказываюсь от благ семейной жизни, роли жены и матери. Отныне мой путь определён, душа навеки в вашем услужении, – закрыв глаза и сделав глубокий вдох, Ясна погрузилась в воду. Прохладная река сомкнула свои объятия над головой девушки. Постепенно перед её глазами потемнело, сознание

улетало куда-то, тело всё меньше поддавалось контролю и ускользало от внимания. Внутреннему взору Ясны предстало бесконечное пространство, похожее на ночное звездное небо, только вот маленькие огоньки были ближе, чем обычно. Под ним на бескрайнем лугу стояло множество силуэтов.

«Боги!»

Их взоры были обращены на Ясну. Впереди всех выступал Род, позади него остальные божества.

«Мы принимаем тебя, Ясна. Отныне ты – жрица!» – их голоса слились в один. И звучание его ни передать словами, ни описать образами.

Реальность вернулась слишком внезапно. Глаза защипало от речной воды, она попала и в нос. Девушка вынырнула, и как в тумане вышла на берег.

– Они признали тебя? – спокойно, без тени сомнения или переживания спросила Всеока.

– Да, – голос Ясны прозвучал слишком уверенно для её физического состояния.

Старческое лицо наставницы растянула гордая улыбка, она надела повязку на голову девушки.

– Поздравляю тебя, Ясна. Младшая жрица Ведолеса.

Глава 5

Прошло несколько дней. Девушка чувствовала себя прекрасно – её мечта сбылась, боги признали Ясну своей проводницей в мир людей. Она стала полноправной жрицей и выполняла свои обязанности наравне с бывшей наставницей. У девушки появился собственный посох из дуба, он служил главным ведовским атрибутом. Когда ученик становился жрецом, он срезал нижнюю ветку могучего дерева, символизирующего мудрость и вечность, и делал из неё посох, нанося на кору специальные магические знаки.

А Всеоке тем временем становилось всё хуже. Она ничем не болела, но организм её слабел с каждым днём. Вскоре женщина совсем перестала выходить из избы. Старшая жрица всё реже вставала, больше лежала, укрывшись шерстяным платком, пребывала в состоянии беспамятства.

***

Ясна возвратилась с полей, где жители сегодня сажали пшеницу, рожь, овёс и ячмень. Жреческим долгом было сопровождать посев зерновых культур, дабы обратить взор богов к ним.

Солнце уже закатилось за горизонт, когда девушка переступила порог дома. Всеока по-прежнему лежала на кровати, видимо спала. Смерив старшую жрицу взглядом, полным сочувствия и грусти, Ясна принялась за ужин. Достала из печи поставленное заранее томиться в горшке мясо с бульоном, порезала испечённый с утра хлеб, посыпав его рубленой свежей зеленью. Бросив в кувшин, наполненный водой, горсть травяного сбора, девушка поставила глиняный сосуд в печь, настояться.

– Ясна…, – слабо позвала Всеока.

Младшая жрица мигом соскочила со скамьи и подбежала к бывшей наставнице. Та повернула к ней голову, в мутно-серых измождённых глазах читалась озабоченность.

– Ясна, видение про тебя посетило сознание моё, – тихо промолвила Всеока. – Присядь.

Девушка опустилась на стул рядом.

– Слушай, внимательно, девочка моя. Сложная тебя судьба ждёт, тернист её путь да извились.

Ясна заметно побледнела, ладони вспотели от предчувствия близости какого-то жуткого продолжения.

– Ты отмечена и признана богами, должна нести их волю. Стремления, преданности и веры тебе не занимать, только…, – старшая жрица захрипела. – Встретишь ты преграду на пути своём. Один человек помешает тебе и попытается свести с дороги судьбы. Удастся ему это или нет, решать тебе. Да только смерть узришь ты в тот час, когда выбор сделаешь. Береги себя, Ясна, люди на тебя надеются.

Всеока снова захрипела, а потом веки её сомкнулись, навсегда закрыв глаза от солнца.

Глава 6

Со старшей жрицей простились на следующее утро и сожгли тело её в костре погребальном. Тяжесть скорби сопровождала Ясну около недели. Девушка всё никак не могла смириться со смертью бывшей наставницы, ставшей ей родным человеком. Ведь со Всеокой Ясна провела даже больше времени, чем с родителями. В избе теперь было так пусто и одиноко. Первые ночи девушка почти не спала. Всё ей слышалось хриплое дыхание умирающей жрицы, а кривые тени жуткими змеями ползали по стенам. Покоя не давало и пророчество Всеоки.

«Кому нужно пытаться свести меня с пути?» – никак не могла понять Ясна. – «Да кто бы это ни был, ничего у него не выйдет! У меня есть свой долг, свои обязательства перед богами и людьми, я жрица и буду ей всегда. А того, кто препятствия чинить мне удумал, незавидная участь ждёт!» – так решила девушка в одну из бессонных ночей, и сразу же царство сновидений завлекло её в свой дивный мир.

***

Спустя несколько дней Ясне стало легче, ведовские обязанности занимали все её мысли, близилась Купальская ночь – праздник юности и любви. Когда молодые красавицы плетут венки, предавая их милости реки, молодцы играют на гуслях дивную летнюю мелодию, а лес уже делится с людьми первыми спелыми ягодами.

Жрица приготавливалась к празднику. Новые сшитые ею же ленты украшали оголённую шею, пояс с символами Купалы, цветами и водными узорами выделял тонкую девичью талию. Фартук и юбку девушки, как правило, в этот день не надевали, а оставались в простом белом льняном платье, подпоясав его, но распустив рукава. В праздник Солнцеворота7 одевались легче, чем обычно, но пояс снимали лишь при гадании на суженого, в конце праздника.

Девушки также распускали волосы, украшали голову венком, сплетённых из собственноручно собранных особенных трав, привлекающих любовь. Но поскольку жрица не должна была рассчитывать на встречу с суженным, венок Ясна не сплела и не надела, хоть косу и распустила. Взяв посох, девушка покинула дом.