– Почему только ты вернулся живым? Почему? – крикнула я.

Дядя остановил машину на обочине, поднял к лицу толстые ладони и начал бить себя по щекам.

– Это я во всем виноват.

Шлеп! Щеки мгновенно покраснели.

– Мне правда жаль.

Шлеп! Мелкие кровеносные сосуды лопались, на коже выступала багровая паутина.

– Я не должен был возвращаться.

Шлеп! Глаза покраснели, губы потрескались.

Шлеп!

Я топнула ногой, будто пытаясь противостоять дяде, и он тут же перестал давать себе пощечины. Кто-то постучал в пассажирское окно.

– Чон Джиан! Почему ты не ходишь в школу? Мы даже думали, что ты переехала.

Это был сын владельцев фотостудии Чонмин, с которым мы учились в одной школе. Его мать, стоявшая рядом с зонтиком для гольфа, приветственно моргнула. Дядя, прикрывая покрасневшие щеки, опустил стекло.

– Чонмин так соскучился, что даже письмо написал, – сказала женщина, искоса взглянув на лицо дяди.

– Я не могла прийти… Была занята в дядином магазине всякой всячины.

Я сама не поняла, почему сказала, что забросила учебу из-за магазина, который еще даже не открылся. Но Чонмин и его мать, похоже, поверили.

– Ты посмотри: Джиан старается, помогает дяде в его работе. А ты даже стакан воды сам себе принести не можешь, все мать должна делать. Вот Джиан – умница.

Пока мать Чонмина болтала, дождевая капля скатилась с ее зонтика и упала мне на лоб. Чонмин, недовольно покосившись на нее, сделал шаг назад.

– Чон Джиан, завтра обязательно приходи. Хорошо? Если ты не будешь ходить в школу, я тоже не буду – вот так!

Чонмин помахал мне рукой. Я забыла, что ему ответила. Но, как ни странно, в моей памяти ясно отпечатались влажный воздух ранней осени, запах земли и образ мальчика, размахивающего руками: персиковый румянец на щеках, карие глаза и челка полукругом. Всякий раз, когда мне хотелось дать себе пощечину или топнуть ногой, я вспоминала о Чонмине в тот день.

Стройка склада началась на следующий день. Дядя не ограничился задним двором и сровнял с землей небольшой холм рядом с домом. Водитель экскаватора протянул руку, прося дополнительную плату за то, что проделал такой путь в горную глушь по плохой дороге. Дядя молча заплатил двойную цену.

– Дядя, ты богач, что ли?

Я очень удивилась, увидев, как дядя, который всегда был безработным, вынул из кармана большую пачку купюр.

– Да уж побогаче тебя, – ухмыльнулся он и надел солнцезащитные очки.

– Так ты нас обманул. Я-то думала, ты жил за наш счет, потому что беден.

Единственными вещами дяди в нашем доме были пять-шесть комплектов одежды, две пары кроссовок и ноутбук. Дядя месяц пробыл неизвестно где и вполне мог вернуться к азартным играм – опустошать карманы наивных людей.

– А, если ты об этом… – Он уже открыл было рот, словно собирался что-то объяснить.

– Нет, неважно. Мне неинтересно, откуда взялись деньги.

Услышав мои слова, дядя усмехнулся и достал из грузовика складной стул. Усадив меня, он взял резиновый шланг, чтобы хорошенько полить землю и прибить пыль.

– Откуда могли взяться деньги? Конечно, я получил их за усердную работу.

Накрывая мою ручку своей пухлой, похожей на паровую булочку, ладонью, дядя нажимал большим пальцем кнопку на шланге, чтобы отрегулировать напор воды. Могу поклясться, я никогда в жизни не видела, чтобы он работал, и потому тихонько фыркнула.

– Дядя, а где находится твой магазин всякой всячины?

Вода, выливавшаяся из резинового шланга, извивалась змеей и просачивалась в почву.

– В интернете.

– Значит, он ненастоящий?

– В смысле? Неважно, где он, главное – он существует, а значит, магазин самый настоящий.

Я снова похолодела от мысли, что мне придется расти под его опекой. Хозяин магазина всякой всячины, у которого есть только склад, а самого магазина нет, и сирота! Я встала со стула и отдала резиновый шланг дяде.

– Не волнуйся. Клиентов будет больше, чем ты думаешь. Я ведь перед началом хорошенько все разузнал, так что ты сможешь спокойно учиться…

– Знаешь, что говорил папа, когда тебя не было?

Дядя сделал невинное лицо и покачал головой.

– Хорошо бы и Джинману получить техническое образование. Тогда однажды он сможет найти жену, пусть даже из какой-нибудь жаркой страны[2].

Стоило подумать, что дядя, который никогда не занимался бизнесом и не отличался сообразительностью, вкладывает деньги, заработанные на азартных играх, в интернет-магазин, как у меня закружилась голова. Если бы отец был жив, он бы сделал все возможное, чтобы этому помешать. Но моих скромных сил было совершенно недостаточно. В тот день дядя больше ничего не говорил. На ужин я пожарила пулькоги[3] – купила полуфабрикат в магазине, – но у дяди, похоже, не было аппетита, и он съел всего две тарелки. Мы лежали рядом на кровати в родительской спальне и ворочались. Мне пришла в голову мысль, что я сказала то, чего не следовало говорить. Дядя был взрослым, к тому же единственным родственником, который у меня остался, поэтому, что бы там ни было, именно ему предстояло растить меня.

– Дядя, а ты будешь продавать игрушки в своем магазине? – Я тихонько притянула его руку и положила себе под голову.

– Игрушки… Да, игрушки тоже будут… – Дядя неуклюже повернулся ко мне.

– Такие, как Пороро[4]?

– Нет, игрушки в виде людей, – сказал дядя, похлопав меня по спине. Мой лоб коснулся его груди, и звук равномерного дыхания приятно окутал все мое тело.

– Значит, такие, как куклы Барби? А как их зовут?

– Намного больше, чем Барби. Такие же лысые, как я, а имя у них – Сэм.

– Но кто станет покупать лысых кукол?

Постепенно меня одолел сон.

– Люди все покупают. Не волнуйся. Ни о чем не волнуйся.

Я уснула, опьяненная кисловатым запахом дядиного тела и его гулким голосом. Может быть, во сне я продолжала смеяться. Ну что за лысая кукла по имени Сэм?

Сотрудник центра проверки счетчиков воды…

Обнаружен…

В ванной…

Лезвие для бритья…

Чрезмерная кровопотеря…

Дядя…

Чон Джинман…

Самоубийство…

Чон Джиан…

Чон Джиан…

Госпожа Чон Джиан…

Я не отвечала, и позвонивший полицейский обратился ко мне по имени.

– Единственный живой родственник – это вы, Чон Джиан. Пожалуйста, приезжайте на опознание. Чон Джиан! Госпожа Чон Джиан, вы меня слышите?

Я как раз собиралась выходить из дома на репетицию спектакля, который мы готовили в театральном кружке. Я стояла около обувницы и отсутствующим взглядом смотрела на входную дверь. Три запасных ключа, которые повесил там дядя, все еще блестели как новые.

Когда я поступила в университет в Сеуле и стала искать жилье, дядя приехал со мной. Студии в университетском городке он отверг, выбрав эту квартиру с охраной. Управляющий четко и ясно, как комендант общежития, предупредил о запрете держать домашних животных и необходимости соблюдать тишину после десяти часов вечера. Выйдя на веранду, обзор с которой загораживали маленькие виллы[5], я вздохнула. Мне так хотелось включить гирлянду из лампочек, похожих на молочную карамель, собраться с друзьями и выпить пива, слушая популярные песни. Ведь мне только исполнилось двадцать лет, и я недавно обзавелась айфоном.

– Запомни. Хороший дом – безопасный дом. Это критерий, который по удобству нельзя сравнить с близостью к станции метро или Макдоналдсу. Конечно, здесь безопасно. Как минимум, пока. Никогда не делай дубликат ключей. А если ты хоть один потеряешь, нужно будет сменить замок. Чон Джиан, ты меня слушаешь?

Слова дяди продолжали звучать в моих ушах.