— Мы и сами пару раз сдавали их маленьким дьяволам, — улыбнувшись приятным воспоминаниям, заметил Хсиа Шу-Тао.

— Вот именно, и потому они точно так же не доверяют нам. Но иногда мы сотрудничаем с ними и с японцами и привлекаем на свою сторону самых неожиданных союзников, — ответил Нье.

— Вы имеете в виду того иностранного дьявола, американца? — спросил Хсиа. — Да, он оказался очень даже полезным. Я еще никогда не видел человека, который так здорово умел бы бросать… Вы помните его имя?

— Бобби Фьоре, — ответил Нье, старательно выговаривая чужие звуки. — Без его помощи нам, возможно, не удалось бы спастись после того, как мы прикончили того чешуйчатого дьявола в Шанхае. Жаль, что его убили. Он мог бы научить своему искусству наших людей.

— Разумеется, он был реакционером, — заявил Хсиа.

— Разумеется, — согласился с ним Нье Хо-Т’инг. — И развратником.

Бобби Фьоре чрезвычайно активно пользовался услугами девушек из шанхайского борделя, в котором Нье устроил штаб по подготовке нападения на официального представителя чешуйчатых дьяволов. Как и большинство его товарищей-коммунистов, он смотрел на такую свободу нравов с возмущением. Но он был прагматиком.

— Вы правы, он оказался полезным — не только потому, что ловко умел бросать гранаты, но еще и потому, что понимал язык маленьких дьяволов.

— Рано или поздно нам все равно пришлось бы его ликвидировать, — сказал Хсиа. — Нам идейно неустойчивые люди ни к чему.

— Разумеется, — повторил Нье. — Думаю, он об этом догадывался. Бобби Фьоре по-настоящему ненавидел чешуйчатых дьяволов, пусть и по личным, а не идеологическим мотивам.

— Легко ненавидеть чешуйчатых дьяволов по личным мотивам, — ответил Хсиа Шу-Тао, и Нье Хо-Т’инг не мог с ним не согласиться.

Поднять ногу, поставить на землю, снова поднять, поставить… если заставлять работать только ноги и перестать думать, можно пройти гораздо больше, чем кажется. Этому Нье Хо-Т’инга научил «Великий поход». Он оглянулся через плечо. Люди, которых он вел за собой, растянулись примерно на ли — три четверти мили — по грязной дороге. Хорошо. Чем меньше они будут походить на военный отряд, тем меньше хлопот им доставят чешуйчатые дьяволы.

В полях и на рисовых плантациях, расположенных вдоль дороги, работали крестьяне. Они устало поднимали головы и провожали Нье Хо-Т’инга и его людей равнодушными взглядами. Они были мудрее чешуйчатых дьяволов и сразу распознавали солдат. Несколько человек приветственно помахали Нье Хо-Т’ингу: они догадались, каких солдат он ведет за собой. Их приветствие порадовало командира отряда. Если в случае необходимости его парни смогут стать незаметной миногой в огромной стае китайских крестьян, никакой враг не сумеет распознать в них борцов коммунистического сопротивления.

— Ребята, вы собираетесь пройти мимо лагеря, который тут неподалеку разбили маленькие дьяволы? — крикнул какой-то крестьянин. — Будьте осторожны, они не любят, когда там появляются чужие.

— Спасибо за предупреждение, друг. Мы постараемся их обойти, — ответил Нье Хо- Т’инг и помахал рукой крестьянину, который вернулся к работе.

Нье и Хсиа молча кивнули друг другу. Если тебя поддерживает народ, ты никогда не потерпишь поражение.

По правде говоря, Нье хотел как можно ближе рассмотреть лагерь военнопленных, но так, чтобы чешуйчатые дьяволы не заподозрили в нем шпиона. Лагеря, которые они организовали, чтобы угнетать народ, стали очень полезным источником информации, касающейся врага. Например, именно оттуда им сообщили, что у чешуйчатых дьяволов имеются специальные камеры, которые каким-то непостижимым образом видят тепло. Новость имела тактическое значение: никаких ночных костров поблизости от неприятеля — разве что в качестве отвлекающего маневра, — переходы по холодной воде там, где такое возможно… и многое другое.

Лагерь, устроенный прямо посреди поля, на котором в противном случае можно было вырастить отличный урожай бобов, напоминал большой город. Ветерок донес до путников ночные запахи человеческого жилья.

— Сколько удобрений пропадает зря, — заметил Хсиа Шу-Тао, который и думал как крестьянин.

— Да уж, — задумчиво согласился с ним Нье Хо-Т’инг.

Стараясь соблюдать максимальную осторожность, он разглядывал лагерь, окруженный колючей проволокой, небольшими укреплениями и башнями с часовыми. Конечно, очень хочется освободить заключенных, но операция унесет слишком много жизней.

По дороге быстро приближалось облако пыли. Оно передвигалось с такой скоростью, что сразу становилось ясно — здесь вот-вот будут машины с чешуйчатыми дьяволами. Нье не замедлил хода. Автомат он прятал в свернутом одеяле, перекинутом через плечо. В случае необходимости он быстро его достанет. Впрочем, бронированные автомобили обычно защищены против ручного оружия.

Хсиа шагал рядом так же спокойно, как и пять минут назад. Когда мимо промчался транспортер с солдатами, они сошли с дороги. Нье отлично знал, что стоило им пошевелиться, и водитель без долгих раздумий застрелил бы их. Что такое простой крестьянин для империалистического агрессора, в особенности если он принадлежит к расе инопланетян?

— Нам не хватает мин, — задумчиво проговорил Хсиа. — Маленькие дьяволы стали бы вести себя намного скромнее, если бы знали, что в любой момент могут подорваться на дороге.

— Наши люди делают такие мины, — ответил Нье. — Но чтобы получить их в большом количестве и как можно быстрее, придется вступить в переговоры с японцами. Здесь не так много машин, и потому они наверняка согласятся продать мины нам. Интересно, что придется отдать взамен? Наверное, продукты. Они постоянно хотят есть.

— Как будто мы не хотим, — пробурчал Хсиа. Через несколько секунд он добавил: — Вы правы, товарищ, мы действительно участвуем в очень сложной войне.

Генрих Ягер чувствовал себя футбольным мячом, который судьба гоняет по всей Европе. С тех пор как в 1939 году началась война, он побывал в самых разных уголках земного шара — Польша, Франция, Советский Союз, снова Франция… и теперь Германия.