Они медленно шли по тротуару, выложенному серой плиткой, вдоль зданий с вывесками магазинов, кафе, салонов красоты. Вдруг Леопольд оторвался от Эльвиры, проворно ступил в сторону, показывая рукой на дверь, над которой красовалось название цветочного магазина: «Розы, тюльпаны».

– После бара я зашел сюда и купил Эльвире букет цветов. Ты помнишь, Эля, два дня назад я принес тебе букет?

Та глянула на него с некоторым недоумением, поправила, растягивая слова:

– Леопольд, это было не два дня назад, это было с неделю назад.

– Ну что ты, Эля, что ты говоришь? Я же в здравом уме. Ты забыла.

– По-твоему, я свихнулась?

– Ну что ты! – прогудел он. – Зайдемте, зайдемте и спросим. Продавец должна меня помнить. Пока она собирала мне букет, я рассказал ей анекдот про крокодила, который услышал в пивном баре. Она подтвердит, что это было два дня назад.

– Ну, если ты пообещаешь подарить нам цветы, – уступила Лилия.

– Разумеется, подарю. Хотя это будет перебор, потому что у тебя имя цветочное.

– Оно означает только одно: что я люблю, когда мне дарят много цветов, – уточнила она.

– Я так и подумал, – сбавил тон Леопольд.

– Ты еще способен думать? Для такого козла после случившегося в пивбаре это роскошь, – осадила Лилия.

– Хватит зубоскалить, – прервала Эльвира. – Идем в цветочный магазин. Хотя я много раз ходила по этой улице, но никогда не видела его тут. Наверно, открылся недавно. Посмотрим.

Свернув с тротуара, они направились к магазину. Под ногами была такая же плитка. Высокое крыльцо перед дверью с красивыми перилами. Металлическое витье под ними напоминало сплетенные лилии. Ступени – в коричневых тонах, дверь – рубиновой окраски. Внутри за прилавком девушка с пышными волосами, длиннющими наклеенными ресницами, ярко-красной помадой на губах, в светло-зеленой блузке и темно-зеленой юбке. Лилия спрятала усмешку в уголках губ. Эльвира глянула на продавца ревностно. Взор Леопольда озадаченно забегал по помещению:

– А где продавец?

– Я – продавец, – картавя, подала голос девушка.

– Нет, другой продавец. Та, которая торговала два дня назад.

– Другой продавец болен. Уже дней десять торгую только я.

– Но этого не может быть! – растерялся он.

– Не поняла, – уставилась на него девушка.

– Два дня назад я покупал цветы у другого продавца. Я еще рассказывал ей анекдот про крокодила, – затоптался Леопольд.

– Анекдот про крокодила? – задумалась она. – А, вспомнила. Так это ты мне рассказывал, только неделю назад. Я тогда сформировала тебе красивый букет.

– Неделю назад я не знал этого анекдота, – пробасил он.

– А я тут при чем? – удивилась она.

– Я тебя не помню.

– Зато я помню, – она мгновенно перешла в нападение. – Ты еще спросил мое имя и сказал, что тебя зовут, как кота в мультфильме с мышами. Леонтий, кажется.

– Леопольд его зовут, – подсказала Лилия, с интересом слушая их диалог.

– Точно, точно. Леопольд, – подхватила девушка.

– И все же, два дня назад он был в этом магазине или нет? – попросила уточнить Лилия.

– Не был, конечно. У меня на лица безупречная память.

– Чудеса! – изумилась Эльвира. – У одного – стопудовая память, у другой – безупречная память, а объяснения не состыковываются. Леопольд, ты действительно что-то крутишь, мозги конопатишь.

– Да это она морочит мне голову. Не знаю, с какой целью. – Он исподлобья глянул на продавца.

– Я? Ах ты, урод! Меня обвиняет в своем вранье! – зыркнула по нему уничтожающим взглядом. – Говори: будешь покупать цветы? Если нет, то убирайся к чертовой матери, трепло собачье!

С улицы вошли три человека преклонного возраста: женщина и двое мужчин. Все трое одеты безукоризненно, но по современным меркам не совсем модно. Ко всему в движениях – налет благородных манер. Впрочем, вполне вероятно, что благородство было их внутренним состоянием. Однако на первый взгляд, без общения, определить трудно. Сразу эти трое направились к филенчатой двери с красивой ручкой в противоположной от прилавка стене. На полпути один из мужчин, с седой ухоженной бородкой, торчащей клинышком, приостановился, чуть поклонился продавцу:

– Туда разрешите, уважаемая?

– Да, конечно, проходите, смотрите. Я сейчас подойду к вам, вот покупателей отпущу, – заторопилась продавец, улыбаясь во весь рот.

Трое скрылись за дверью.

– Что у вас там? – поинтересовалась Лилия.

– Художественный салон-магазин. Там для продажи выставлены картины разных художников, – был ответ.

– А вывески снаружи нет, – вспомнила Эльвира.

– Еще не успели. Мы открыли салон несколько дней назад.

– Как интересно! – Лилия покосилась на филенчатую дверь. – И что, уже есть покупатели?

– Представьте себе! С первого дня, – улыбнулась продавец.

– А художники местные или не только? – поинтересовалась Лилия.

– Начали с местных. Но уже появились и другие.

– Другие – это какие и откуда? – вклинилась Эльвира.

– Например, вчера выставили на продажу две картины с выставки художника Хаюрдо, – сообщила девушка.

– Даже так? – вскинулась Лилия.

– А чему вы удивлены? – не поняла продавец.

– Да нет, ничему. Можно нам тоже пройти в художественный салон?

– Разумеется, – обрадовалась продавец и с неприязнью посмотрела на Леопольда. Вероятно, вспыхнувшее негативное отношение к нему не прибавляло ей желания видеть его в числе посетителей салона. Между тем обязанности продавца брали верх над чувствами. – Смотрите, выбирайте, покупайте. – Она вышла из-за прилавка и с улыбкой просеменила к двери. Распахнула. – Прошу вас.

Лилия с Эльвирой вошли первыми, Леопольд плелся за ними. Помещение было небольшим, но и не маленьким. Что-то среднее. Все стены увешаны картинами. И так же, как в Выставочном зале, на подставках стояли на полу. У Лилии мелькнула мысль, что это можно было назвать мини-выставкой. Трое, что вошли до них, безмолвно стояли у разных картин, не обращая ни на кого внимания.

– Что-нибудь понравилось? – обратилась к ним продавец.

Мужчина с седой бородкой клинышком оторвал взгляд от картины, поднял голову, приложил палец к губам:

– Тише, тише, мадемуазель! Вы слышите, уважаемая, сколько тут голосов? Они вокруг нас. Это голоса картин. Каждая рассказывает о своих достоинствах. Не мешайте им выражать себя. Нас привлекли три полотна. Мы вслушиваемся в их голоса, чтобы выбрать подходящее. Но сходимся на том, что никак не можем прийти к единому мнению, найти для себя, так сказать, золотую середину, а потому, наверно, возьмем все три. Нас вчера заворожили эти полотна, и сегодня не можем оторваться от них. Вы простите нас, но… – И вдруг он оборвал свой монолог, его взгляд побежал мимо продавца, глаза остановились на лице Лилии, расширились удивленно, а потом взор сместился к лицу Эльвиры. И реакция была такой же, как на лицо Лилии.

Те в это время начали обход салона. Мужчина вцепился в них глазами и какое-то время точно оцепенел от увиденного. Потом с поразительной живостью отбросил напыщенность и как одержимый кинулся к Лилии:

– Позвольте, позвольте мне посмотреть на вас ближе, барышня.

– В чем дело, дедушка? – оторопела Лилия, поворачиваясь к немулицом.

– Я видел вас, я только что видел вас!

– Я тоже вас видела там, у прилавка с цветами.

– Нет-нет, вы здесь присутствуете. И ваша товарка – тоже.

– Да, мы здесь. И что в этом удивительного?

– Вы не поняли. – Он неожиданно для Лилии учтиво подхватил ее под руку и потянул в другой конец салона. – Пойдемте, покажу. Это удивительно, все удивительно, – подвел ее к двум картинам и показал: – Смотрите, это вылитая вы, а рядом вылитая ваша товарка. Вы позировали самому Хаюрдо? Но почему он вас обрядил в старинные одежды? Вы сами так захотели? В этом есть свой шарм.

– Никому мы не позировали, – растерялась Эльвира, подходя к картинам следом за Лилией.

– Но как же? Этого не может быть! Такое невероятное сходство!