Когда гэ-гэ проведал о том, что малыш Лианг едет в Санкт-Петербург, сразу же стал размышлять, как бы провернуть все должным образом. В одну из ночных смен пазл сложился, и Шэнли попросил Лианга подъехать к нему на работу.

Встречал он младшего брата не у лаборатории, а возле проезда в приемное отделение. Лианг тогда удивился, но виду не подал. Шэнли объяснил, что ему нужна помощь крепкого парня с одним особым пациентом. Все-таки ночь, медсестрам хочется помочь. Лианг кивнул, хотя все это казалось подозрительным. Шэнли же продолжал: «Особого пациента, – говорит, – срочно нужно было увозить. Потому тут его нет. Только… вещи». Лианг растерялся еще больше. Шэнли тем временем завел его в кабинет и надел перчатки, предложив такие же Лиангу. «Справишься с вещами?» – спросил Шэнли, улыбаясь.

Лишь спустя мгновение Лианг осознал подставу, которую учинил гэ-гэ. В коробке на больничной койке кто-то жалобно затявкал. Шэнли тут же пояснил, что пациент – бездомный. Медсестры только в приемном покое обнаружили, что у него по всем карманам распихан щенячий помет. Сам бездомный сказал, что пытался греть малышей. «В общем, принимай, – похлопал по плечу Лианга гэ-гэ. – Это твои ребята».

Передать состояние Лианга в тот миг сложно. Как ветеринар и просто человек он хотел броситься к щенкам и проверить их состояние. Состояние… От этого слова в голове Лианга нажался тормоз. Шэнли неспроста так подчеркивал, что щенков нашли у бездомного. Что там с ними?

«А хочешь сделку? – Гэ-гэ подошел к коробке и, широко улыбаясь, заглянул в нее. – Да уж. Надо бы помыть вас хорошенько. Уши почистить. Продезинфицировать…»

Лианг понял, что богатое воображение уже умчало его далеко вперед, потому не стал юлить: «Чего ты от меня хочешь?»

Шэнли хотел самую малость – Лианг должен обещать, что тот пригласит какую-нибудь девушку на свидание. Лучше, конечно, на пару свиданий. Потому что, зная брата, Шэнли был уверен, что первая попытка провалится. Кроме того, два – счастливое число.

Девушка. Свидание. Мысли об этом, пожалуй, ничем не лучше воображаемых блох. Так же хочется чесаться и куда-нибудь сбежать.

Лианг никогда не был хорош в отношениях.

Любая школьная влюбленность могла закончиться такими проблемами, что никто из учащихся и не помышлял о романтике. К тому же ни одна девочка так и не захватила его сердце и разум. Лианг со многими дружил, но не влюблялся. Еще мама наседала, что нужно заниматься, к экзаменам готовиться. Прохлаждаться было некогда.

В университете большая часть его знакомых завязывали отношения. Лианг тоже пару раз пробовал. Возможно, проблема была в том, что делал это из-за фонового ощущения неполноценности. Все влюбляются, а он будто из камня. В итоге встречи заканчивались унылыми расставаниями. После Лианг ощущал скорее легкость, чем тоску и желание все вернуть. Он смотрел на некоторых своих знакомых и не понимал, зачем те пытаются прыгнуть выше головы ради воссоединения. Ко всему прочему, у Лианга в студенческие годы не было ни квартиры, ни машины, ни каких бы то ни было маркеров статуса. Он хотел, если уж ввязываться в отношения, то представлять себя основательным. Однако предложить ничего не мог. Слишком молодой и всего лишь перспективный. Кичиться туманной перспективностью на свиданиях он не умел.

Со временем Лианг окончательно убедился в своей несостоятельности в качестве бойфренда. Слишком молчаливый, слишком погруженный в работу. Вся его жизнь крутилась вокруг парка и панд. За билбордами он не следил, популярные треды в соцсетях не читал, богатством похвастаться не мог. В общем, не ухажер, а полное разочарование. Редкие попытки устроить личную жизнь заканчивались ломаной беседой в ресторане и нервным прощанием.

Шэнли поднял с кушетки коробку и протянул Лиангу: «Не переживай. Сестренки уже их обласкали и накормили. Смотри, какие милахи».

В ту ночь Лианг взял на себя два поручения гэ-гэ: отвезти щенков в приют, где о них позаботятся, и хотя бы попробовать найти любовь в Санкт-Петербурге.

Сегодня Лианг попытается это сделать.

В его семье Санкт-Петербург стал любовной фантасмагорией. Идея приехать и встретить там кого-то, кто предначертан судьбой, казалась такой захватывающей и манящей, что Шэнли искренне считал своим долгом позаботиться о скромном малыше и отправить искать далекую возлюбленную. Лианг же рассуждал более трезво.

Да, он пообещал. Однако судьбе он не слишком доверял и стал заранее знакомиться с китаянками, которые сейчас из-за учебы или по работе находились в Санкт-Петербурге. Однако вскоре оказалось, что один этнос не делает людей подходящими друг другу.

«Так странно устроен мир, – говорил йе-йе. – Порой люди с рождения рядом: по соседству сидят в школе, учатся в одном университете, похоже развлекаются и после вместе работают. Но родными они не становятся. Словно параллельные прямые идут по одной дороге, ни разу не коснувшись душ друг друга. В то время как человек, рожденный за океаном, выросший в условиях, противоречащих твоим представлениям о мире, занимающийся совершенно неизвестными тебе вещами, – вдруг такой человек завладевает всем твоим сердцем, и идти по дороге жизни без него ты уже не в силах».

Лианг и сейчас вспоминал эти слова, рассматривая себя в зеркале хостела. Сегодня он встретится с Ниной. Она – молодой врач, и ему показалось, что у них может быть много общего. Все-таки Лианг тоже в какой-то степени доктор.

Женя писал, что русские девушки любят цветы. Лианг долго стоял в цветочном и рассматривал букеты. Стоило бы тогда у Жени уточнить: какие цветы любят русские девушки. Пышные и экзотические букеты он отмел, потому что боялся показаться слишком экспрессивным. Нет, ему подошел бы какой-нибудь лаконичный неброский букет или даже просто цветы, которые бы что-то значили. Лианг улыбнулся и попросил продавца упаковать две желтые розы.

Нина странно посмотрела на букет. Поблагодарила, но Лианг почувствовал в этом какой-то подтекст. Хотел объяснить свой выбор, но его отвлек официант. Говорил так быстро, что Лианг перешел на английский. Нина еще раз странно на него посмотрела. И Лианг опять не понял, насколько уместно его поведение. Стоит ли ему просить ее заказать что-то для него?

– Я плохо говорю на английском, – вдруг сказала Нина. – Мы же переписывались на русском. Ты использовал переводчик?

У Лианга гора с плеч свалилась, и он быстро пояснил, что русский понимает, только официант тараторит. Нина улыбнулась. Ее улыбка показалась ему красивой и более естественной, чем на фото в профиле. Лианг улыбнулся в ответ и спросил, почему она выбрала это место. Беседа началась хорошо. Не зря он составил план вопросов и закинул в заметки языковые конструкции, подходящие под вопросы уточнений. Хоть он и чувствовал себя скорее на экзамене, чем на свидании, все равно это было лучше, чем выразительно молчать, растерянно комкая салфетки.

Однако за горячим Нина стала что-то подозревать. Или ей просто не нравилась атмосфера. Слишком уж это походило на интервью. Слишком сухие вопросы, подразумевающие совершенно непримечательные ответы. Лианг рассказывал также про себя. Но этот монолог оказался гораздо короче, чем он ожидал. Нина, несмотря на свое медицинское образование, не впечатлилась его знаниями физиологии. А он еще заготовил рассказ про то, как проходят роды у панд. Был уверен, что раз Нина специализируется на акушерском деле, то ей будет это интересно. Но, как оказалось ближе к финалу свидания, Нина меньше всего хотела слушать про роды. Она планировала отдохнуть и не ожидала, что в личную жизнь просочится профессиональное. Лианг же считал это слишком поздно. Он не успел вовремя понять по милому лицу Нины, что ее утомил. Она вызвала себе такси. Лианг хотел все переиграть, но не успел. Некоторое время смотрел на оставленные на столе две розы, а затем вышел из ресторана.

Он бродил по заснеженным улицам и разглядывал прохожих. Как-то вдруг порадовался, что Нина не с ним. Она ему понравилась. Обаятельная и умная. Но… Наверное, у них бы получилось стать отличными коллегами, возможно, даже друзьями.