– Американо и… печенье на ваш вкус.

Максим сделал заказ и расплатился. Бариста зашумела посудой, пыхнул пар, а из ларька потянулся аромат выпечки и молотых кофейных зерен. Лианг подумал, что в морозном воздухе запахи становятся острыми и волнующими. Он решил: пожалуй, взять горячие напитки с собой – хорошая идея.

– Сколько нам доехать? – спросил Лианг, когда Максим подал ему стакан и бумажную тарелочку с печеньем.

Максим сверился с каким-то приложением и ответил, что не более получаса. У него во дворах припаркована машина, сейчас все будет. Лианг не совсем понял последние слова. Что будет? Но пошел за Максимом. Добраться до работы за полчаса казалось ему новогодней сказкой, не иначе. Самому Лиангу приходилось ездить в соседний город, а потом – в парк. Он так привык к поездкам с пересадками, что решил тратить это время с пользой. Папа посоветовал потратить на учебу, а йе-йе[1] сказал учить языки. Лианг так и поступил. Английский он знал, азиатские языки ему были неинтересны. Потому долго размышлял над европейскими. В итоге выбрал русский. Проходил уроки по пути на работу, потом стал искать друзей из России, чтобы практиковаться. Это было сложно, особенно учитывая скованность Лианга в общении с незнакомцами. Но, на удачу, судьба свела его с Женей. И вновь повезло. Тот ложился около двух ночи, и потому каждое утро Лианг мог общаться с ним, добираясь до парка.

В Ленинградский зоопарк они приехали даже быстрее, чем планировал Максим. Лианг нервно пригладил торчащие после шапки волосы и пошел здороваться со знакомыми киперами[2]. Миша и Люда приезжали в Китай на обучение. Открытые и влюбленные в панд. Лианг отметил именно их вовлеченность и искреннее восхищение его национальным сокровищем. Возможно, именно киперы из Ленинградского зоопарка стали последним аргументом, чтобы поехать в Россию. Даже несмотря на то, что толком пообщаться им не удалось. Тогда Лианг лишь сопровождал группу, главным в парке всегда был его папа. Он дотошно инструктировал русских гостей и рассказывал все тонкости ухода и сложности наблюдения за пандами. Теперь эту роль предстоит сыграть ему самому. Показаться на публике как представитель Китая и лицо заповедника панд. Передать МоМо в новый дом. Ответить на все вопросы журналистов. Лианг судорожно поправил галстук.

– Нервничаешь? – доброжелательно улыбнулся Максим.

– Все хорошо, не беспокойтесь. – Лианг достал из рюкзака папку с речью и листами личного дела МоМо. – Я много репетировал. Кроме того, я буду говорить на своем языке. У меня будут паузы, чтобы собраться с мыслями.

Лианг улыбнулся, но заметил, что Максим не сразу его понял. Лишь потом изобразил что-то наподобие «А-а, вот ты хитрец!» Стало неловко. Лиангу всегда было не по себе, а его попытки развеять нервозность разговора паузами лишь добавляли недопонимания.

Проверка нового дома МоМо и общение с сотрудниками зоопарка прошло быстро и, к удивлению Лианга, легко. Он сто раз видел начальственное поведение папы, но всегда думал, что он так не сможет. Однако именно благодаря тому опыту, Лианг превосходно проинспектировал киперов и даже дал несколько толковых комментариев. Наконец пришло время официальной передачи МоМо зоопарку.

Журналисты столпились, сначала вслушиваясь в речи представителей Китая и России. После официальной части журналисты переключились на представителя питомника. Лианг почувствовал себя главным экспонатом на выставке и сухо зачитал приготовленную речь. Ровно до того мгновения, когда в павильон «Бамбуковый домик» вышла МоМо. Интервью иссякло, как пересохший ручей, а сам Лианг зашел внутрь. Рядом с животными он чувствовал себя намного спокойнее. Журналисты снимали красавицу МоМо, а он мимоходом комментировал, чем вообще занимаются люди, которых выбрали ухаживать за пандами. МоМо была совсем еще малышкой, которая любила лакомиться теплым молоком. Лианг так расслабился, что подошел ближе и начал увлеченно рассказывать про добавки и температуру, необходимую медведю. И сам не заметил, как присел рядом с МоМо и вытер ей морду полотенцем. В парке он часто ухаживал за медвежатами, и эта привычка осталась где-то на подкорке. Лианг осознал, насколько неформально себя ведет, только услышав умиленные вздохи невольных зрителей. Он поднял голову и резко встал. Папа его прибьет. Это официальная передача панды зоопарку, а он тискается с ней, будто с домашним котенком. Скомканно закончил представление МоМо собравшимся уже посетителям зоопарка и вышел из павильона.

– Вот видишь, – подбодрил его Максим. – Все прошло прекрасно.

– Спасибо, – кивнул Лианг и решил, что могло быть и хуже. Просто у него мало опыта и он совсем не подходит для официоза.

– Тебя отвезти в хостел? – спросил Максим.

Лианг вспомнил о своих ночных размышлениях и попросил Максима сказать, где можно купить сим-карту и какие приложения ему стоит установить. Максим с радостью проинструктировал его и, к удивлению Лианга, помог со всеми организационными вопросами.

– Теперь домой? – весело спросил Максим. – Плохо выглядишь. Поспать бы тебе.

– Спасибо. Не сейчас. У меня много планов.

– Серьезно? А я думал ты, как только в зоопарке дела закончишь, сразу домой. И какие планы? Новый год встречать в Питере?

– Нет, – смутился Лианг. – В Новый год я уже уеду. Поэтому у меня график. Сегодня мне нужно добраться до Академии ветеринарной медицины.

– Ого! – Максим совершенно не ожидал такое услышать. – Зачем тебе в академию? Пригласили лекцию прочитать, что ли?

Лианг покачал головой. Никто его в академии не ждал. Он всего лишь хотел посмотреть на нее и сделать фото. Ведь там когда-то учился его дед.

Лианга всегда восхищало стремление его йе-йе к путешествиям, познанию и исследованию нового. Он был таким неугомонным и пылающим от рождения. Конечно же, когда представилась возможность, тогда еще юношей, он отправился в дальние края. До конца не понимая, что там ждет, но веря, что горячее сердце и чистая душа преодолеют все трудности. Так и случилось. Холодные далекие земли подарили Чжану знания и профессию. Но, как он сам всегда говорил Лиангу, самое ценное сокровище, которое он там нашел, – большая любовь.

Поступив на учебу в ветеринарное училище Ленинграда, йе-йе Чжан, как это бывает со всеми китайцами, прибился к своим. Таким же студентам, желающим лучшего будущего для своих семей. И так он познакомился с най-най[3]. «Мы родом из одного города, могли бы тысячу раз встретиться, но встретились отчего-то в Ленинграде. Такова, значит, наша судьба», – завершал свой рассказ йе-йе.

Сегодня Лианг стоял напротив Ветеринарной академии и делал множество фото. Когда он только получил предложение ехать в Россию, твердо решил пройтись по местам учебы своей семьи. Привезти им сквозь время привет из далеких холодных земель.

– Захарьевская, двадцать три, пожалуйста, – с трудом выговорил Лианг, садясь в такси.

Причина, по которой Лианг торопился в свой номер, – гэ-гэ[4] Лианга, Шэнли.

С самого детства Шэнли любил подшучивать над Лиангом. Особенно удачно это получалось, когда Шэнли как бы случайно показывал что-нибудь противное. Несмотря на любовь к животным, Лианг совершенно не мог вынести некоторые их болезни. Потому всегда сторонился бездомных. Всегда боялся, что вдруг бродячий пес повернется к нему боком, а там лишай. Лианг даже в воображении не мог вынести это зрелище. Ему казалось, что в тот же миг его вырвет и будет рвать без перерыва еще несколько часов. Также Лианг боялся блох. От одного только слова он сразу же начинал чесаться и стряхивать с себя несуществующих паразитов.

Природа сыграла с братьями злую шутку: насколько сильно Лианг сторонился всего отвратительного, настолько это же притягивало Шэнли. Он с азартом расковыривал корочки затянувшихся царапин и с большим интересом рассматривал статьи о всевозможных заболеваниях. Родители были уверены, что Шэнли станет врачом, возможно, даже хирургом. Однако гэ-гэ совсем не интересовался людьми. Он выбрал насколько возможно прямую специализацию – гистолог.