— Веселого мало.

— Базаришь, бро, — согласилась волшебная вещь. – Столица, мать её, тот еще рассадник дряни, ереси и говна. Сам в этом убедишься.

— Непременно, — кивнул я и поморщился, увидев в нескольких шагах от себя двух целующихся парней, в знакомых черных мантиях. – Погоди.

— Чего? – переспросила морда и коротко рассмеялась, увидев, что стало объектом моего пристального внимания. – Гомосеков тут полно. Эй, Тимка. Ебать…

— Ах ты пидарасина, — рявкнул я, подлетая к парням и хватая худощавого блондина за локоть. Тот нехотя оторвался от высокого очкарика и смерил меня недовольным взглядом.

— Отстань, противный, — манерно произнес он. Темноволосый паренек в очках кивнул и, вцепившись в руку своего сексуального объекта, потянул его на себя. Тут меня попросту накрыло и в последующие пару секунд, я размахнулся и от души влепил блондину по носу. Брызнула кровь, где-то завопила женщина, а прохожие невольно образовали маленький круг, в котором находился я и целующаяся парочка.

— Скотина, — завопил брюнет и, достав из обширных складок мантии небольшую палочку, направил ее на меня. – Авада…

— Охлади траханье, — грубо перебил его я, коротким ударом под дых отправляя очкарика на землю рядом с блондином. – Ну это уже ни в какие ворота.

— Это называется крайняя степень агрессии по отношении к сказочным сексуальным меньшинствам, Тимка, — наставительно произнесло зеркало.

— Это называется педерастия, — буркнул я.

— Примитивный термин, но тоже неплохой. Кстати, через пару минут здесь будет отряд латников, и если ты не хочешь, чтобы они засунули свои мечи тебе в жопу, то пора куда-нибудь спрятаться.

— Латники легавые – пидоры плюгавые, — пропел Колобок, забравшись на лицо блондина. Тот уже пришел в себя и принялся орать, что ему в рот говно засунули. Впрочем, так оно и было.

— Бляха-муха, — я ругнулся еще раз и, поманив Колобка пальцем, быстро скрылся в толпе, которая вновь возобновила движение.

— Как так-то? – спросил я чуть позже, спрятавшись в небольшом переулке и прислонившись спиной к прохладным каменным стенам. Морда в зеркале поджала губы, как делала всегда, если начинала сомневаться в моих умственных способностях, а затем заявила.

— А хули ты хотел? Это побочный продукт ебучих фанфиков по Гарри Поттеру. Там один порнушный слэш о том, как Гарри ебет Салли. Под Салли я имею ввиду Драко. Или Снейпа. Или Дамблдора. Короче, все мужики этого эпоса ебутся друг с другом. А самое забавное знаешь в чем?

— Нет, — покачал я головой и закурил сигарету.

— То, что эти герои существуют в определенном количестве на каждом континенте.

— Что это значит?

— Каждой твари по паре. Так понятнее? Нет? Ну ты и еблан, Тимка. А я думало, что ты умный, — съязвило зеркало. – Ладно, поясню, так уж и быть. Учитывая, что количество фанфиков по Гарри Поттеру превышает мыслимое и немыслимое, то персонажи стали реальными. В западной части материка живет оригинальный очкарик, а по всему миру раскиданы его копии, придуманные похотливыми детьми и прочими ебанатами. Поэтому в столице можно встретить Гарри и Драко, которые ебут друг друга в жопу, а через пару шагов натолкнуться на другого Гарри, который, к примеру, сосет хуй Дамблдора в подворотне.

— Фу, — скривился я, представив сию картину.

— А я о чем. Мразотина ебаная, но пипл хавает, так сказать. Да и не мешают они никому. Целыми днями лижутся и все.

— Все равно неприятно, — пожал я плечами. – Мне всегда нравилась история про очкастого паренька, который отправился в школу магии. И тут я, вижу, как он сосется в десны со своим клятым врагом.

— Фанфик, Тима. Ебаный бич на теле литературы, — буркнула морда. – Много чего переврали.

— Так. Надо бы выпить. Есть тут кабак?

— А деньги у тебя есть?

— У меня есть, — радостно осклабился Колобок и, громко отрыгнув, сплюнул на брусчатку несколько липких монеток.

— А наш говношар времени зря не терял, — рассмеялась морда. – Это ты у Белоснежки ебнул, дружбан?

— Ага. У них на кухне мешок стоял.

— Зря они, конечно, тебя без присмотра оставили, — хмыкнул я, подбирая с земли монеты. – Но нам это на руку. Голова кругом и хочется чего-нибудь крепкого. Потом и Колдуна пойдем искать.

— Лады, — согласилось зеркало. – В трех кварталах отсюда есть милая забегаловка. «Штрудели Шошанны» называется.

— Той Шошанны, о ком я думаю?

— Да, да. Шошанны Дрейфус. Вымысел же, — хохотнула морда. – Пошли уж. Для первого знакомства со столицей впечатлений многовато будет.

Сидя в небольшом ресторанчике «Штрудели Шошанны», я без стеснения лопал самый восхитительный штрудель из всех, которые когда-либо ел. Рядом, на столе, стоял большой жестяной кубок, в котором находилось холодное пиво. Знаю, вещи несовместимые, но мне было как-то плевать на гастрономические изыски.

Колобка тоже пустили внутрь, предварительно взяв с меня обещание, что уродец не будет кататься по ресторану и пугать посетителей своим видом. На том и порешили. Волшебное зеркало, дав мне как следует насладиться едой и питьем, вновь возобновило пафосные речи о цели нашего путешествия, сдабривая все это отборной бранью, в которой, кажется, черпало вдохновение.

— Сколько в тебя влезает? – хмыкнула волшебная вещь, которую я поставил напротив себя, прислонив зеркало к солонке.

— Я несколько суток не ел ничего нормально, кроме хлеба, сушеного мяса и воды, — ответил я с набитым ртом. – А штрудели реально обалденные.

— Ага. Все их хвалят. Ганс Ланда сам их делает по какому-то тайному рецепту.

— Серьезно? Немец, который завалил всю семью Шошанны, работает у нее поваром?

— Не, — поморщилась морда. – Опять ты не так все понял, Тимка. Этот ресторан в собственности немца. Просто называется в честь Шошанны, к которой хозяин питает особые чувства. Сама Шошанна шляется где-то на севере. Говорят, что драконов разводит или что-то около того.

— О как бабки гнутся, — протянул я, отпихивая четвертую тарелку с недоеденным штруделем в сторону и придвигая к себе кубок с пивом. – Погоди. Так «Бесславные ублюдки» это же не книга. Как они тогда живут в сказочной стране?

— Верно. Это сценарий. А что такое сценарий? Безумная писанина сценариста на бумаге.

— Получается, что и герои Марвел, к примеру, тут обитают?

— Естественно. У них свой собственный город есть. Блядово местечко, я тебе скажу. В каждой местной газете о них пишут. То небоскреб разъебали, то Халк Человека-паука в жопу выебал по пьяни, то Железный человек, накурившись, создал вундервафлю, которая из говна конфеты производит. Странное место.

— Значит, абсолютно все выдумки людей обретают жизнь в этом мире? Комиксы, кино, литература. Все-все?

— Блядь. Сколько раз тебе это можно повторять, а? – ругнулось зеркало. – Да, все. Да, все-все. Еще раз спросишь, и я на тысячу осколков разобьюсь, отвечаю. Заебало уже, Тимка.

— Прости.

— Хуести. К Колдуну идем или ты еще пару штруделей заточишь?

— Пойдем, — кивнул я и, бросив на стол несколько монеток, направился к выходу из ресторана.

Башня Великого Колдуна бросалась в глаза сразу же, стоило лишь войти в столицу. Не иначе, самое высокое здание. Бирюзовый шпиль упирался в небеса и ярко сверкал на солнце. Впрочем, путь к башне был немноголюдным. Возможно потому, что большинство обитателей столицы побаивалось главного мага, а возможно у всех были дела и поважнее.

К башне я подошел через час и, остановившись, задрал голову. Вблизи строение выглядело еще величественнее, и я мог только гадать, сколько же там комнат и различных помещений. Останкинская телебашня покажется обычным карликом по сравнению с этой махиной, как и любая из моего мира.

В башню вели диковинные ворота с вырезанными на них лицами неизвестных мне людей. Зеркало в излюбленной манере тут же все объяснило. Оказывается, на воротах увековечивали всех Великих Колдунов, которые жили здесь. Каждый из них был почтенным седобородым старцем с весьма мудрыми глазами и резчик, изваявший такую красоту, определенно был мастером своего дела. Лица были как живые, и им не хватало лишь частицы божественной искры, чтобы открыть глаза и посмотреть на этот мир.