— Эй, конфетка, автобус приехал, пошли грузиться.

Пухлая рука Евгения Константиновича грузно опустилась на моё плечо как раз в тот момент, когда я допивала чай. Естественно, я подавилась, но на это не обратили никакого внимания.

— А где кавалеры? — мужчина покрутил головой, выискивая начальство. — Уложила двух мужиков? Ну ты даё-ёшь! Надо было с вами идти!

— Я не…

— Да ладно тебе. Знаю я, что ты не в своём номере ночевала.

— Откуда? — искренне удивилась.

— Оттуда, — не признался Евгений и неприлично шлёпнул меня по спине, — хватит булки жрать, а то автобус уедет.

Я недобро посмотрела на коллегу, но тот и глазом не моргнув пошёл вперёд. Пришлось подняться и идти следом. Надеюсь, Максим уже в автобусе и спасёт меня от этого надоедливого Евгения.

Увы, мои ожидания сегодня бьются с треском, как фарфоровые тарелки. Оказалось, что Максим тоже срочно уехал по делам. Меня бросили оба босса. Это нормально вообще?!

Обиженная и злая я мусолила эту тему в своей голове всю поездку и в итоге прибыла на конкурс в самом скверном настроении. Мне ещё пункт такой дали, где нужно оценивать качество парковки большегруза в узком туннеле. Понятное дело, что придется весь день провести на ногах.

По началу всё было сносно. Мужчины спокойно проходили парковку и получали лист с оценкой и подписью. Все были серьезны, особо не разговаривали. Лишь иногда спорили за ошибки, но быстро сдавались, видя сбитый конус. Однако, имея за плечами опыт работы в транспортной компании, я понимала, что столь безоблачное существование невозможно, и непременно найдутся водители придурки, любящие хохмить и не способные воспринимать происходящее всерьёз. И это предположение вскоре подтвердилось.

Под конец конкурса трое дальнобойщиков, ожидавших своей очереди в стороне, предавались веселью, громко смеясь и переговариваясь между собой. Но вскоре им наскучило это занятие, и они решили развлечься за мой счёт.

— Девушка, а вы во всём любите большие размеры? — крикнул один из мужчин, намекая на большегруз.

Я была дико уставшей, голодной и настолько злой, что скрипом зубов пришлось сдержать грязные ругательства, чтобы не уронить достоинство.

— А давайте я лучше в своём номере сдам вам норматив по входу в узкие пространства! — подключился второй, переходя на грязные темы.

Зря он так…

— Ещё хоть одно слово вылетит из ваших вонючих ртов, и я без сожаления поставлю всем троим ноль баллов! Усекли?!

Мужчины поняли, что я на нервах и шутить перестали. Только отвернувшись я услышала произнесённое сквозь зубы:

— Стерва!

Хотя эта троица успешно прошла испытание без каких-либо ошибок, я нашла к чему придраться и чисто из вредности снизила оценку. Дальнобойщики попытались вернуть утраченные баллы, но я бесцеремонно отправила их к следующему пункту, после чего услышала в свой адрес немало лестных отзывов.

После окончания конкурса снова приехал автобус, который должен был отвезти всех участников обратно в отель. Завидев в толпе Евгения Константиновича, я с тихим вздохом повернула в другую сторону. День, итак, выдался тяжелым и добивать себя его пошлыми шутками совсем не хотелось.

С помощью карты в телефоне построила маршрут и пошла в отель пешком. По пути зашла в пиццерию и взяла две средние пиццы, которые, естественно, одна не съем. Потом немного подумала и заскочила ещё в супермаркет, отовариваясь дорогим шампанским.

Уже в номере поставила свой набор «брошенки» на журнальный столик в гостиной, раскидала вещи по спальне и отправилась в душ.

Расслабившись под горячими струями воды, я решила выбросить прошедший день из головы и завернувшись в полотенце вышла в гостиную.

— Привет, милая! — первый босс весело помахал рукой, а следом разлил открытое шампанское по бокалам. — Что отмечаем?

Мой инфаркт, видимо…

— Ты как вошёл? — сипло спросила, унимая колотящееся сердце от испуга.

— Ключом дверь открыл, — пожал плечами начальник.

Я запоздало заметила, что рядом с моей сумкой появилась вторая, Метеоровская, а сам мужчина сидел в домашней майке и шортах.

— И как это понимать?

— Ну не мог же я тебя отпустить в новый номер одну, — доверительно сообщил он, — вдруг опять тараканы приползут, а я не услышу? Как спасать тебя?

— Меня не надо спасать, — ответила устало.

— А я бы поспорил, — подмигнул начальник, возвращая давнишнюю фразу. — Как вообще всё прошло?

— Хреново, — не сдержалась в высказывании и отправилась в спальню одеваться.

Скинув сырое полотенце и облачившись в ночной костюм, я вернулась в гостиную, но не решилась сесть рядом с мужчиной, застыв у кресла в нерешительности. Робко подняла взгляд на начальника, а тот возьми и ляпни:

— Иди ко мне.

Стас раскинул руки в приглашающем жесте, и я, охваченная желанием найти поддержку, подалась вперёд, оказавшись в его крепких объятиях.

Обнимая Метеорова, я почувствовала, как все тревоги и заботы уходят на второй план. Я была благодарна ему за поддержку и понимание, его теплые и надёжные объятия, дарили мне ощущение защищённости и спокойствия. В этот момент я осознала, что могу положиться на начальника в любой ситуации. Это понимание стало решающим элементом в выборе мужчины. Я подняла глаза, собираясь с мыслями, чтобы сказать Станиславу Михайловичу как он мне нравится. Но только я открыла рот, как тот перебил меня, сказав невероятное:

— Давай, обо всём, что случилось утром, просто забудем?

Что-о?!

***

Метеоров.

«И начнём всё с начала!».

Вторая часть фразы утонула в хлёсткой пощёчине.

Весёлая в моей голове шутка превратилась в разъярённую женщину. Вообще, когда я это говорил, то надеялся наткнуться на ступор милой девушки, а не на ураган телесных повреждений!

— Так значит, да?!

Одна коробка с пиццей пролетела в сантиметре от моей головы и перевернулась начинкой вниз.

— Ами, милая, я не договорил… — выставляю руки вперёд, спасаясь от летящей подушки.

— А тут первой фразы достаточно!

Вторая коробка больно впечатывается в плечо.

— Ами, прекрати истерить! — вплетаю нотки злости в слова, хотя хочется улыбаться во все зубы, наслаждаясь эмоциями этой фурии.

— Пошёл во-он!

Девушка ловко подхватывает бутылку шампанского, но вовремя осознаёт, что предмет намного опаснее подушки и замирает.

— Амелия, успокойся, — аккуратно делаю шаг вперёд, подгадывая момент для перехвата.

— Не подходи ко мне! — визжит в ответ и замахивается бутылкой.

— Ами, это была шутка! — выдаю наконец.

— Шутка? — Авилова резко становится спокойной и ставит шампанское на место.

— Да-а, — протягиваю с нервной улыбкой. Что-то быстро она гнев на милость сменила.

— Ой, а я как-то не поняла сразу, — Ами включает дурочку и маленькими шажками двигается ко мне, а я весь напрягаюсь, не ожидая ничего хорошо. — Только знаешь, что, Станислав Михайлович?

— М?

— Хреновые у тебя шутки!! — выкрикивает, оглушая и с немалой силой толкает в плечи.

Я удерживаю равновесие, но ловлю новый толчок, который заставляет пятиться назад.

В конечном итоге Ами вытолкала меня за дверь и кинув в ноги сумку, завершила гневным:

— И не подходите ко мне больше, Станислав Михайлович!

Дверь с грохотом закрылась раньше, чем я успел открыть рот.

— Львица, — произношу удовлетворённо, подхватываю вещи и ухожу прочь.

***

Мерзавец! Клоун! Пустоголовый болван!

Пошутил он! Просто шутка, ха!

Вчерашняя ситуация никак не выходила из моей головы. Только я сделала выбор, отдавшись чувствам, как этот насмешник с языком змеи взял и всё испортил! Опять!

Не будь этот момент для меня столь важен, я, быть может, посмеялась. Однако, это был первый раз, когда я первая собиралась признаться в чувствах. И, чувствуется, последний.

Вместо счастья, нежности и любви во мне бушевала ярость. Да такая сильная, что разгоралась всё больше, натыкаясь на озорную улыбку и шаловливые подмигивания Метеорова. Тот вёл себя непринуждённо, словно не врывался в чужой номер и не уворачивался от летящих подушек. Само спокойствие! Даже моё откровенное приставание к Спутниковую его ни коем образом не задело.