При свете тусклой лампы змей бесшумно пересёк почти половину дворца, как привидение, пугая зажмуривающихся от ужаса гвардейцев.
Канцлер спал, обняв вместо жены очередную папку с непогашенными векселями. Криво ухмыльнувшись, Ангерран схватил его за плечо и потряс.
– Я прочитал, – прошипел он прямо в белое от ужаса лицо, открывшего глаза вельможи. – Я ознакомился, – повторил он. – Что ты можешь предложить?
– Мы проследили путь воррума с седоком. Они следуют в сторону побережья и портового города Ия. С воррумом и его хозяином следует женщина. А там, где женщина там... эээ... интрига. Я посмел разослать описание этих путешественников. Учитывая предупреждение и награду за сообщение о ящере, думаю, что, прочитав его, компания свернёт в сторону. Там недалеко небольшой посёлок. Будучи преданным делу Вашего Величества и Королевства, я посмел предупредить нашего агента, некоего Донсезара. Теперь остается ждать...
***
Ночь прошла, на удивление, мирно. Эмили молча легла на свою кровать и почти сразу заснула. Косте удалось задремать под утро. Когда же яркие солнечные лучи заполнили всё пространство небольшой комнаты, и он, с трудом, открыл глаза, его первой фразой была высказанная им в слух мысль:
– Я параноик!
Он посмотрел на лазоревое море с маленькими редкими, мирно накатывающими на каменистый берег барашками, на городок, с белыми домиками; синими, как небо крышами и, вспомнив сказку о Волшебнике Изумрудного города, вдруг заулыбался и прошептал:
– Жевуны, Виллина, Элли...
Потом весело хрюкнул носом и громко сказал:
– Вставай, маленькая Элли, Тотошка перестал пугать ворон, пошли к морю искать наш кораблик...
Его спутница, не умевшая долго обижаться, пыхтя, запихала разобранные на ночь вещи. Они взяли Девгри под уздцы и направились вниз, с горки, к морю.
Не успев пройти и полсотни шагов, компанию окликнул со стороны качающихся у пристани лодок знакомый ехидный голос:
– Эй, вы там долго размышлять ещё собираетесь?!
У небольшого причала, за заросшим кустами мысом, покачивался на волнах большой крытый баркас. Хитрая сияющая физиономия вчерашнего знакомца полностью выдавала его профессию.
«Угу, контабандист. Точно, не пират», – решил для себя Костя и, нарисовав задумчивость на лице, повернул в сторону Донсезара.
***
Уже следующей ночью они попали в шторм. Яростные порывы ветра и нерасторопность рулевого почти сразу сорвали оставленный на грот-мачте парус. С оглушительным треском сломало фок, а державшие его гнилые пеньковые канаты лопнули. Огромное бревно тут же смыло в море. Большая лодка, лишённая управления, как скорлупа от ореха, перекатывалась с одного огромного вала на другой.
Пухлый, трясущийся от ужаса, контрабандист, вспомнивший о тихом прошлом начальника склада, всю свою жизнь командовавший в порту Ии, рыдал и молил богов.
Эмили, один раз испуганно взвизгнув, крепко схватила Костю. Мир затопила серая пелена. Дракон внутри человека радостно приветствовал стихию, а человек, не испытывая внутренней тревоги, тихо баюкал на руках свою испуганную добычу.
Под шум волн они заснули.
Глава 56 Легенды Оромеры. Великий Орёл СХВАТКА. Похищение Летящего ... (Оксана Лысенкова)
Лис Борн и шакал Танри пили по четвёртой кружке в «Капитанском ботфорте».
Поймавший их на воровстве чужой доли после последнего набега Камаль не выдержал. Это была вторая кража у шакала и третья — у лиса. Камаль не стал ни судить, ни выносить приговор. Он напоил воров до невменяемости и просто бросил в порту без средств.
Борн и Танри протрезвели. Поняли масштабы постигшей их невезухи. С горя обчистили зазевавшегося заезжего аристократа и тут же напились снова. Так повторялось три раза, пока незадачливые пираты не поняли, что таким образом ситуацию не исправить. Тогда они решили, что им нужен корабль. Только где взять его, особенно сейчас, когда стремительно приближается время зимних бурь? Сорвиголов, готовых выйти в открытое море в это время, не найти. Ну, не считая Камаля, конечно. Но Камаль вышел туда уже давно. К тому же, если сунуться на «Блуждающий риф» вот так, имея в арсенале лишь две похмельных рожи и четыре заметно трясущиеся руки, то приговор капитана на этот раз будет столь же прост и краток, как предшествующее изгнание, и акулья семейка Стохан знатно попирует у ближайшей Дозорной скалы. Говорят, Стоханы особенно ценят человечину после недельного настаивания на местной сивухе. Не-ет, ищи дураков! Нужен другой корабль, маленький, но скоростной и манёвренный, лучше тартана или шебека. И вот тогда они плотно сядут на хвост своему шальному шансу. А упускать такой шанс не любили и не собирались ни лис, ни шакал.
Решено было набрать одноразовую ватагу отморозков в ближайших слободских трущобах, захватить более-менее приличное судно в плавучих доках, выйти в море, напоить ватагу якобы в честь удачно выгоревшего дела и отправить их всех в водовороты у Дозорных скал в качестве подношения Стоханам, а самим устроить погоню за быстрым, но менее манёвренным «Блуждающим рифом», скоростные качества которого в штормовом море превращаются в пшик, манёвренность же малых судёнышек с косым штормовым вооружением лишь возрастает.
По поводу рождения этого блестящего плана было решено завалиться в «Ботфорт» и устроить хорошую вечеринку, благо денег у ограбленного вчера ростовщика оказалось навалом, и пропить их за один вечер не смогли даже такие завзятые пьянчуги, как Борн и Танри.
Третья кружка довольно отвратного дешёвого пойла под вяленые креветки смогла раскрепостить могучие пиратские умы ровно настолько, чтобы план цепко ухватился за раздавшиеся снаружи приглушенные выкрики зевак: «Дирижбомбель! Смотрите, смотрите, эвон!», и стремительно трансмутировал. Атака «Блуждающего рифа» с воздуха представилась собутыльникам ещё более фееричной, чем погоня на тартане и попытка абордажа в жестокую бурю.
Лис и шакал подскочили со своих стульев и бодро вымелись за жалобно скрипнувшую вслед дверь. Пинта бормотухи и гора креветок вперемешку с уже вылущенными панцирями так и остались на заляпанной дубовой столешнице.
***
Смешавшись с толпой обывателей, воры постепенно подобрались к самому основанию башенки, к верхушке которой был пришвартован воздухоплавательный аппарат. Оболочка была приспущена, кое-где залегали глубокие складки. На тёмном борту гондолы, справа от входного люка, светилась свежей белой краской надпись: "Летящий на..."
- А? - ободряюще толкнул напарника в плечо шакал Танри. - Прям как специально для нас назвали! Вот тебе моё мнение: это знак для нас! И он явно хороший. Чего приуныл, рыжий?
Лис и вправду был рыж, словно кленовый лист сухой солнечной осенью. Даже в человеческом обличье это сказывалось огненной шевелюрой, густой и вечно нечёсаной, живописной копной обрамляющей узкое заострённое лицо с тонким длинным носом. В тон волосам была жиденькая клиновидная бородка и частая поросль, сплошь покрывающая руки выше запястий и уходящая под рукава матросской рубахи, которые лис всегда держал закатанными по локоть.
- Я думаю, - заключил в ответ лис. - Вот скажи, Танри, ты умеешь летать на дирижабле?
- Х-ххх, - захихикал шакал, - Ты издеваешься? Скажи ещё спасибо, что я эти штуки видел, знаю, что на них летают по небу и могу сделать из этого напрашивающиеся выводы!
- Ну а как тогда ты собрался лететь на нём за "Блуждающим рифом"?
- Проще пареной пшеницы. Мы захватим не только сам дирижабль, но и его рулевого, или как он там называется. Заберёмся туда, спрячемся, а как только рулевой появится - захватим корабль.
- Люк ведь, наверное, на замке.
- Х-ххх! Когда замки задерживали тебя дольше, чем на минуту, трусливая твоя рожа?
Шакал умолк, признав сокрушительную справедливость мудрых лисьих слов, и напарники отправились шататься среди зевак, дожидаясь приближающихся сумерек и ночного холода, которые живо разгонят толпу по домам.
