Уровень навыка «Ниэламийский Эпсилон-Словарь» повышен на 1.

— Как скажешь. Жду тебя завтра, — наставник спорить не стал, как и давать домашние задания.

Эслинн всё занятие просидела на задней парте и явно тренировала свои руки, раз теперь более уверенно ими двигает. Мы выходим из библиотеки.

— Ну, идти домой? Или принимать еду? — я, наконец, могу сказать что-то осмысленное по-эльфийски, только с несоблюдением грамматических правил и с жутким акцентом.

Языковой барьер между нами начинает понемногу рассыпается, что не может не радовать. Правда, Эслинн в ответ говорит что-то слишком сложное для меня. Не понял почти девяносто процентов сказанного, и навык мне тут пока не поможет.

— Воу-воу, держать коней. Моя твоя не понимать. Я начать сегодня изучать эльфийский.

К счастью, теперь этого достаточно для того, чтобы хоть как-то коммуницировать, а не только жестами пытаться передавать мысли.

— Зачем? — спрашивает Эслинн.

— О, знаю это слово. Что «зачем»?

— Зачем помог?

«Закономерный вопрос. У меня ведь не было никакой особой причины делать это или выбрать в качестве первого заемщика именно её. Думаю, она просто не знает, что я задумал, поэтому опасается», — я останавливаюсь и внимательно смотрю на Эслинн, а она вполне спокойно глядит в ответ зрачками бледно-серого цвета.

Кажется, в культуре эльфов пристальный взгляд считается нормальным. И хорошо, что я додумался сегодня поспрашивать Гилберта конкретные слова, которые могут пригодиться.

— Долга нет. Причины тоже нет. Я помог, потому что мог помочь. Ты мочь остаться, а мочь уйти, — стараюсь максимально простыми предложениями передать главную суть.

Кажется, мой ответ удивил Эслинн. На самом деле могу представить, как это выглядит со стороны. Маловероятно, что кто-то будет так тратиться на совершенно незнакомого человека без задней мысли. А я даже не собираюсь требовать возврата долга. В отличии от Корка я не знаю, чем именно мне может пригодиться Эслинн. Хотя через нее можно попробовать навести мосты сотрудничества к другим эльфам.

— Кушать хотеть? Пойдем обожремся, — последнее предложение сказал на родном языке.

Я разворачиваюсь и иду дальше, предоставляя эльфийке самой решить, что она хочет делать дальше. Вообще, рассчитывал на то, что она пойдет следом, как уже делала до этого, но она уходит в другую сторону! Что же, такой вариант тоже существовал. Раз я сам сказал, что она ничего не должна и может уйти, то удивляться нечему.

— Приятно было познакомиться, — киваю ей вслед и направляюсь в дом Гаренса, так как моему организму голод уже давно не страшен.

Оказывается, пока я был на занятии, Гаренс и Корк уже сходили к дриаде-целительнице. Черноволосый юноша с посохом теперь сбросил повязку с глаз и явно не может прекратить наслаждаться тем, что видит всё вокруг себя. Кажется, настроение у него резко улучшилось, если судить по ауре.

— Может, вы хотите пойти пожрать? Я угощаю.

— Пойдем, я знатно проголодался, — кивает Гаренс и встает с кровати. — А где эльфийка?

— Она получила свободу и решила ею воспользоваться, — пожимаю плечами.

— То есть просто ушла? Спасибо хоть сказала?

— Нет, не сказала.

— Ты правда потратил изумрудную монету на полное восстановление случайной бродяжки, а потом не стал требовать возврата долга? — Корк, значит, уже в курсе об Эслинн от Гаренса, а кукла на его плече как будто смеется надо мной.

— Ну, да, все верно. У тебя тоже этого требовать не буду, но все же надеюсь, что ты нам поможешь. Я намерен изменить этот этаж, сделав его не таким печальным местом.

— Раз я сказал, что помогу, то помогу. Не в моих правилах нарушать обещания, — чуть горделиво произнес Корк. — Но я тоже проголодался.

— Тогда пошлите обмывать новые глазки.

Мы направились в таверну, где я в прошлый раз оставил депозит, так что можно наесться от пуза и до отвала.

— Вот только в чем именно ваш план? Это новый проект Выдр? — спрашивает во время ужина Корк.

— Нет, к Выдрам это не имеет отношения, — сразу отвечает Гаренс. — Это наша личная инициатива.

— Вот именно, — поддакиваю я, облизывая ложку. — Я не хочу просто пролететь этаж, оставив его за бортом как скучный сон. Я хочу изменить Башню, но делать это могу пока только поэтажно. Соответственно, нахожу то, что мне не нравится в текущих реалиях и думаю, что с этим можно сделать. Третий этаж вроде бы нацелен на обучение претендентов на восхождение, но организовано это… Не то чтобы через жопу, скорее до преступного гениально. Скажи, Корк, что ты думаешь об этом этаже?

— Очень гнилое место, — собеседник дает лаконичный и точный ответ.

— Вот именно. Организаторы при помощи фей как будто преследуют цель отсеять тех, кто как будто случайно добрался до этого места. Раз здесь проходит основное обучение, то на четвертом этаже без этого почти никак. Но почему именно такая форма обучения? — я продолжаю рассуждать. — Прибывшим объясняют главные правила, а потом отпускают на все четыре стороны. Я считаю, что этот этаж незаслуженно называется «учебным». На самом деле подход Башни Испытаний никак не поменялся: игроков бросают в реку неизвестности и смотрят, кто сможет научиться плавать быстрее, чем утонет. А тех, кто не просто быстро учится плавать, а еще умудряется оседлать волну, так вовсе могут считать очень перспективными восходителями.

Мои спутники молча продолжают есть, словно ошарашены глубиной моих рассуждений. Или просто у них слишком заняты рты.

— Так вот, — продолжаю я. — Нас загоняют в очень жесткие рамки, заставляя быстро учиться и одновременно успешно выполнять задания, чтобы хватало монет на занятия и на налог феям. Администраторы превратили этаж в бесконечную гонку со временем и достаточно всего один раз споткнуться, чтобы уже не смочь встать.

Судя по мрачному лицу Корка, он отлично понимает, о чем я толкую.

— И разве этим дело ограничивается? Увы, нет. Такие условия заставляют игроков быть волками друг другу. Эти постоянные нападения с целью грабежа, правило на запрет прятания золотых монет в инвентаре или в тайном месте, закрытие глаз на порой бесчеловечные вещи… Они одновременно раздробляют общество восходителей, заставляют с подозрением смотреть на любое незнакомое лицо, но одновременно вынуждают искать новые знакомства, собираться в группы, банды и кланы. Парадоксально, но так и получается.

— И ты хочешь это изменить? — спрашивает Корк, словно потеряв интерес к еде из-за темы разговора.

— Хочу, — киваю в ответ.

— Типа поднять всех на революцию?

— Нет-нет, революцию феи кроваво подавят, без вариантов. Внутри Башни Испытаний мы на позиции слабых и нас могут убить, если вдруг захотят. Или отправят в ссылку на минус первый этаж, а туда я попадать не советую. Я собираюсь организовать всех игроков, которые захотят присоединиться, а завлекать буду безвозмездными пожертвованиями. То есть снизим угнетающее влияние правил этажа совместными усилиями. Представь, сколько страждущих к нам придет за помощью. А на такую большую группу не каждая банда захочет залупаться.

— Выглядит наивно, — вздыхает Корк. — Чтобы это сработало, звезды на небе должны сойтись. Чтобы помочь вообще всем, потребуется огромное количество монет. А также нужно представлять из себя внушающую силу, ведь местные банды, которые тоже построили бизнес на местных правилах, не будут в восторге от того, что кто-то переманивает «клиентов» отсутствием необходимости возвращать долг.

— Полностью с тобой согласен, но неужели трудности являются причиной не пробовать? Я так не считаю и готов без еды и сна зарабатывать монеты, чтобы исполнить задуманное. И если начнется война банд, я первым вступлю в бой и уничтожу любого противника. Так что думаешь, Корк? Есть, чем платить завтра феям? Или хочешь получить от меня безвозмездно пять золотых?

Закатив глаза, собеседник демонстрирует, что думает о моем вопросе.

— Вот и договорились. Так что, вы двое начинаете искать новых членов, которые смогут быстро вернуться в строй и вновь ходить на задания. Я же отправлюсь на самые сложные заказы. А монеты оставлю вам на сохранение.