– Выпить хошь? – спросил голос.
Ире хотелось нахамить непрошенному гостю, вторгшемуся в её грустные мысли, но что-то удержало её от этого – видно, почувствовала в нём такое же одиночество, как и она сама.
– А у Вас что? – спросила она.
– А что мадам предпочитает? – мужик порылся в своей сумке и вытащил за горлышко, начатую бутылку «беленькой»: – Могу предложить шампанское, – он снова полез в сумку…
– Нет, спасибо. Лучше покрепче… З-замёрзла я…
– Э-э-э-э… Да ты совсем окалела!!! На-ка вот, отпей, – он протянул ей бутылку:
– Фужеров не держим – не обессудь… С горлА придётся…
Если бы ещё утром сказали ей, что она будет пить прямо из бутылки… на улице… с незнакомым мужиком… Докатилась ты, Ирина Евгеньевна!
Холод до такой степени сковал её тело, что ничего не оставалось, как пригубить «горькую». Она поднесла бутылку к губам и сделала большой глоток. Жидкость обожгла ей рот и потекла вниз по пищеводу, медленно согревая нутро. Она сделала ещё пару глотков поменьше и закашлялась.
Незнакомец снова полез в свою сумку и, достав оттуда кусок колбасы, протянул его Ире.
От вида колбасы Ира почувствовала такой голод, что едва успела освободить колбасу от целлофана, как вцепилась в неё зубами. Она жадно ела, чувствуя, что хмелеет.
– Досталось тебе, видать… – глядя на то, как она ест, посочувствовал незнакомец.
– Что же мне с тобой делать-то?.. Тебе, наверно, и идти некуда?
– Пошему некуда? – икнув, возразила Ира:
– Ешьть куда… Я на Вернадского живу, – интенсивно пережёвывая колбасу, прошепелявила она.
– Эк тебя занесло!
Мужик свистнул, проезжающим мимо «Жигулям». Водитель притормозил и, спросив куда им надо, скомандовал:
– Только быстро! Опаздываем.
До нового года оставалось несколько минут…
Они вышли почти у дома Ирины. Улица была пуста. Из окон доносились весёлые крики, музыка и смех.
Когда они поднимались по лестнице, из всех комнат звучало новогоднее обращение президента к российскому народу. В комнату Иры, они заходили под звуки гимна России.
– С Новым Годом тебя! – сказал незнакомец.
– И тебя! – отозвалась Ира.
Дома было тепло и Иру слегка развезло.
Незнакомец торопливо выкладывал на стол содержимое своей сумки. Чего там только не было… Шампанское, колбаса, сыр, банка огурчиков, хлеб, мандарины, конфеты и, даже баночка красной икры.
– Гуляем, девка! Где у тебя стаканЫ? Бум отмечать Новый год!
Меньше всего Ире хотелось сейчас что-либо отмечать. Ей хотелось залезть под одеяло и уснуть.
– Как тебя звать-то? – спросил незнакомец.
– Ирина.
– О, Ирка – в попе дырка! – сострил он:
– А меня можешь Горынычем звать. У тя чайник где?
Ира кивком головы указала на чайник, легла на диван и отвернулась к стене.
…Кажется, она заснула.
– Кончай ночевать, Ирка! Смотри, чё я тут соорудил… – он довольный стоял у стола, заставленного всякой едой.
Ира проглотила слюну – пахло вкусно.
– Я у тя картошечку нашёл. Вот… Сварил с тушёнкой. Давай, подползай!
Ира уплетала горячую картошку с селёдкой и маринованным огурчиком.
Куда-то на задний план отошли мысли про Глеба и его маму. Рядом с этим весёлым здоровяком ей было по-домашнему уютно и спокойно.
Потом они пили чай с пирожными, которые утром оставил Глеб… Потом ели мандарины… Потом Горыныч снял со стены гитару, которая висела здесь с незапамятных времён, так как осталась ещё с общежития и неизвестно кому когда-то принадлежала и, стал что-то бренчать. Он перебирал струны, настраивая инструмент. Оказалось, что Горыныч отлично играет и здорово поёт. Пел он про войну, про Афган, про Чечню, про жизнь…
Ире совсем расхотелось спать. Она с восхищением рассматривала своего гостя – с каждым мгновением он нравился ей всё больше и больше.
За окном рвались петарды, слышался смех и пение; где-то играла гармошка, но это было там, за пределами их тесного мирка.
Горыныч играл и пел, а Ира разглядывала его, отмечая, что он довольно не плох собой: лет тридцати семи – сорока на вид, спортивного телосложения, с умными серыми глазами и ямочкой на подбородке. Ире нравился такой тип мужчин.
Горыныч заметил, что Ира его разглядывает:
– Думаешь, что я бомж опустившийся?
– Нет, не думаю так, – улыбнулась Ира.
– Я в свою квартиру друга пустил с девушкой. – сказал Горыныч:
– Друг из Беларуси приехал, а девушка его – из Чечни. Когда-то, она спасла ему жизнь. Он влюбился в неё и хотел жениться, но отец девушки не позволил дочке выйти замуж за иноверца. Сейчас её отец умер и, она согласна выйти за моего друга.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
