Глава 1

Я слышал её нежный голос каждое утро. Мой день начинался с мыслей о ней. О, боже, как же божественно она пела! В её голосе я улавливал радость, жизнь и любовь. Её звали Элина Макроуз, но для всех она была просто Эли.

Дом Макроузов выделялся среди остальных в нашем городе – светлый, уютный, с неизменной атмосферой тепла. Эли была вторым ребёнком в семье Джонатана и Кэтрин Макроузов. Их дом был полон любви, и эту семью уважали и ценили во всём Ютсоне. Джонатан, глава семьи, был не только уважаемым человеком, но и владельцем судопортовой компании, дающей работу многим жителям города.

Кэтрин любила рассказывать за чашкой чая своим подругам, как Эли появилась на свет:

– Это было февральское утро, День святого Валентина. Я думала, что умру от боли, – говорила она, вспоминая четыре долгих часа родов. – Но когда я впервые увидела нашу Эли, все страдания тут же забылись.

Эли была долгожданным ребёнком, но, к сожалению, не первой дочерью Макроузов. Трагедия двухлетней давности всё ещё отбрасывала тень на их семью. Их старшая дочь Амелия умерла от тяжёлой болезни в возрасте 13 лет. Её уход стал невыносимой утратой для Джонатана и Кэтрин.

А теперь позвольте представить меня – я Тед Гонфрид, и, как вы, наверное, уже догадались, безумно влюблён в Эли.

Моя семья переехала в Ютсон три месяца назад из Лондона. Отец, Энтони Гонфрид, был талантливым хирургом, но его страсть к азартным играм обернулась для нас катастрофой. Однажды он проиграл всё – даже наш дом. В поисках хоть какой-то опоры мы скитались по родственникам, пока судьба не преподнесла неожиданный подарок: дом в Штатах, оставленный в наследство дядей Тери, кузеном моего отца.

Я был рад уехать из мрачного, дождливого Лондона. Там я чувствовал себя чужим: школа была строгой, католической, а я всегда верил в большее, чем могли предложить её стены. Мои родители постоянно ссорились, а я, чтобы помочь семье, работал в свободное время, раздавая газеты и убирая полы в церкви за кусок хлеба.

С переездом в Ютсон жизнь словно начала меняться. Я надеялся, что здесь мы сможем начать всё заново.

Глава 2

Я хорошо помню день, когда юрист зачитывал завещание дяди Тери. В комнате была его любовница – нервная женщина средних лет, закуривавшая сигарету за сигаретой. Видимо, она надеялась на долю наследства, но, к её разочарованию, дядя Тери оказался верен семейным ценностям. Всё досталось моему отцу.

Помимо дома, в завещании была трогательная просьба: ухаживать за ивой в саду, посаженной женой дяди Тери, Жозефиной, которая умерла молодой. Эта ива теперь стояла между моим окном и соседским домом Макроузов.

Ютсон встретил нас приветливо. Отец устроился хирургом в местную больницу, а мама быстро подружилась с соседками. Я поступил в колледж Френдината, и хотя учёба не была моим сильным местом, поступить мне всё-таки удалось.

Именно в первый день учёбы я увидел её. Она была в лёгком бледно-розовом сарафане и красных балетках. Её длинные чёрные волосы блестели на солнце, а глаза были глубокими и ярко-голубыми. Это была любовь с первого взгляда.

Приехав домой, я не мог перестать думать о ней. Её имя – Эли – звучало у меня в голове снова и снова.

На следующий день я решил, что обязательно подойду и заговорю с ней. Надел свой самый нарядный костюм – белоснежный, который мама сшила для меня ещё в Лондоне. Однако всё пошло не так.

Когда меня представили классу, я нервно выдавил:

– Меня зовут Тед Гонфрид. Мы недавно переехали из Лондона.

Но тут из заднего ряда раздался голос:

– А где сшили твой костюм? В цирке?

Класс разразился смехом. Это был Грегори Райтман, местный шутник. Я почувствовал, как заливаюсь краской. Учитель велел мне сесть, и я опустился за парту, избегая взглядов.

На перемене ко мне подошли близнецы Рик и Тайлер Норвины.

– Ты правда из Лондона? – спросил один из них.

– Да.

– А зачем вы сюда переехали?

– Нам достался дом от дяди.

Они обменялись взглядами и побежали, не сказав больше ни слова.

Вечером я услышал её голос. Он доносился из соседнего дома, где Макроузы устраивали вечеринку. Я выглянул в окно и увидел Эли. Она была прекрасна – солнечный свет играл на её волосах. Вдруг она подняла взгляд на наш дом и заметила меня. Я испугался и поспешно отступил.

За ужином отец, к счастью, был трезв и даже спросил:

– Ну, как вам Ютсон?

– Мне нравятся соседи, – ответила мама.

После ужина я поднялся в свою комнату. Она была необычной – пятиугольной формы, угловой. Дом дяди Тери явно нуждался в ремонте, но пока на это не было средств.

На следующее утро я вновь поспешил в колледж в надежде увидеть Эли. В автобусе я сел на свободное место, но вскоре услышал зловещий гул. Это был Билли Гринс, которого все знали как Верзилу Билла.

– Ты кто такой? – прорычал он, усаживаясь рядом.

От его запаха у меня буквально навернулись слёзы. Я попытался ответить, но он лишь сильнее сжал мою ногу, отчего я взвыл от боли. Смех в автобусе усилился.

Наконец, автобус остановился, и я прихрамывая покинул его, мечтая лишь об одном – скорее увидеть Эли.

Глава 3

“Где я? Где я?” – повторял я, слыша лишь собственный голос. Вокруг была лишь пустота. Я ничего не видел, но ноги несли меня вперед по холодному покрытию. Вдруг впереди замаячила белая точка. Свет, подумал я, и направился к нему. С каждым шагом он становился шире.

Бум!

Я обернулся и увидел… свое лицо!

“Все хорошо, все хорошо,” – шептал я себе, пока не вскочил в кровати. Это был всего лишь дурной сон. Меня накрыло холодным потом, который струился с лица. Я взглянул на часы – полвосьмого утра. Время вставать.

Отодвинув занавески, я заметил красоту летнего утра. Птицы пели, солнце ярко светило, и ночной кошмар как рукой сняло. Собравшись, я пошел к автобусной остановке, где по привычке получил свою порцию издевок от верзилы Билли.

Выйдя из автобуса, я поправил рубашку и брюки и направился к колледжу Фердинанта. Около фонтана я заметил ее – Эли. В светло-зеленом летнем платье, она сияла, словно звезда. При виде ее я забывал все обиды и унижения.

– Привет, Теди, – услышал я.

На мгновение я остолбенел, осознав, что это обращение ко мне.

– Привет, Эли, – ответил я, сжимая в руках папку.

– Ты знаешь, как меня зовут? – спросила она, улыбаясь.

О, еще как знаю, подумал я.

– Да, мы соседи, мои окна выходят прямо на ваш дом, – ответил я, переминаясь с ноги на ногу.

– И почему же ты никогда со мной не здороваешься, если мы соседи? – продолжала она.

– Эммм…

– Может, присядешь с нами, поболтаем? – предложила она.

– Мне нужно в лабораторию, я с профессором Маккоули работаю над проектом, – ответил я, стараясь скрыть волнение.

– Ну что ж, до встречи в классе, – улыбнулась она.

– Пока, – бросил я и, стремительно повернувшись, поспешил к входу.

Она сказала мне “привет”. Это было лучше любого подарка.

Да, мне было 20 лет, и я впервые влюбился. Эли Макроуз стала смыслом моей жизни. На дворе стоял 1953 год.

Ютсон оказался маленьким городом, где все обо всем знали. Отец быстро обзавелся друзьями, один из которых предложил мне работу официантом в баре. Вечерами я разносил пиво, а утром, вымотанный, отправлялся на занятия.

Однажды, вернувшись домой, я увидел Эли с высоким, подтянутым брюнетом – Кевином Вэйстоном, сыном генерала. Вспышка ревности охватила меня, но я кто? Всего лишь “мямля”.

Вскоре родители сообщили, что нас пригласили на помолвку дочери Джонатана Макроуза. Я нашел предлог остаться дома, но не смог там усидеть и отправился в Кровавую долину – место, куда никто не смел заходить.

Сквозь холод и мрак я бродил по лесу, пока не услышал странный звук. Пройдя ближе, я увидел огненный шар и существо с длинными пальцами и фиолетовыми глазами. Оно стояло напротив меня, смотря прямо в душу. Очнулся я уже утром.