Внизу проходили Альберт и его жена.

– Всё хорошо, – обратился к ним риэлтор, – Мистер Лэйн чуть не упал с лестницы.

– О боже! – воскликнула Мария, посильнее сжав руку Альберта, – Мистер Лэйн, у вас всё в порядке?

– Как ваше колено, мистер Лэйн? – осведомился Хэмминг, – Давайте я вам помогу.

– Убери от меня руки! – огрызнулся Хью, резко вырываясь.

Он встал на ноги и злобно глянул на Хэмминга, оскалившись, как раненая горилла.

– Да! – махнул своей лапой Лэйн, давая молодой паре понять, что у него всё в порядке. – Всё хорошо! Не беспокойтесь.

– Осторожно, – сказал Альберт, – Так можно и шею сломать, не приведи господь!

– Да, – процедил Лэйн, не сводя взгляда с Хэмминга – Запросто можно.

– Ну чтож, – сказал Альберт. – Доброй ночи, господа!

С этими словами, Мария и Альберт покинули холл.

– Когда решишься, – ледяным тоном произнёс риэлтор в лицо Хьюго, – не забудь прихватить с собой запасные зубы.

Мелкие глаза Хью при этих словах налились кровью.

– Потому что твои я заберу себе в коллекцию, – завершил Хэмминг.

– Пошёл ты, – прорычал Лэйн.

Хэмминг наконец добрался до своей комнаты.

Если бы сейчас Хэмминг защёлкнул дверь в свою комнату на замок, то неандерталец, остававшийся на лестнице услышал бы это и, возможно, сделал бы ошибочные выводы о риэлторе. Однако зная непредсказуемую и мстительную натуру человека, Хэмминг на всякий случай приложил к двери монетку. Она бы оповестила его в случае опасности.

Итак, Хэмминг благополучно уснул.

Эту ночь он спал как младенец. Никто не посмел его беспокоить.

***

На следующее утро в комнату осторожно постучали, но риэлтор уже не спал. Он привык вставать спозаранку.

– Войдите, – сказал Хэмминг, застёгивая манжету своей сорочки.

Ручка повернулась и в отворившейся двери появился дворецкий.

– Утро доброе, сэр, – произнёс Карсвелл, – Завтрак подан.

С этими словам, дворецкий вернулся в коридор и вкатил в комнату сервировочный столик с парой подносов, в свою очередь накрытых серебряными клошами: большим и маленьким.

– Кофе, сэр? – спросил Карсвелл.

– Можете оставить, – ответил Хэмминг, не глядя, – Я разберусь с этим сам.

– Как скажете.

Дворецкий поставил столик поудобнее и вновь обратился к риэлтору, созерцающему свою сорочку в ростовое зеркало:

– Господин Гринхэлм попросил сообщить вам, что до обеда он вместе с сыновьями будет срочно отсутствовать. А так же он просил передать вам, чтобы вы в его отсутствие не отказывали себе ни в чём и чувствовали себя как дома.

– Что же, – ответил Хэмминг, глянув на будто проглотившего шпагу дворецкого, – Видимо дела неотложные, раз мистер Ричард решил так внезапно отлучится в свой заслуженный отпуск.

– Так и есть, сэр. Приятного аппетита.

С этими словами дворецкий удалился, бесшумно закрыв за собой дверь.

«Интересно», – подумал риэлтор, – «Куда же отправился Ричард вместе с сыновьями?»

Во время завтрака, Хэмминг к собственному удивлению обнаружил под чашечкой со свежими ягодами конверт.

Допивая ароматный чёрный кофе он сломал старомодную печать с изображением кельтского узора, похожего на диковинно сплетённые лозы. Развернув конверт, который и представлял из себя письмо, риэлтор прочёл его.

Прекрасный каллиграфический почерк письма весьма лаконично гласил:

«Жду вас у себя -..-.»

Ниже располагалась подпись:

«Ночной Гость»

Уничтожив письмо, Хэмминг накинул пиджак и вышел из комнаты.

Используя дедуктивный метод, он обнаружил комнату Марты и, ещё раз убедившись через замочную скважину, что искомая особа находится у себя, осторожно постучал условным сигналом, как было указано в послании.

– Войдите, – послышался из-за двери холодный голос Марты.

Готовый к любым сюрпризам, Хэмминг прошёл в комнату.

Идеального размера комната, судя по убранству представляющая собой будуар, была наполнена лёгким ароматом абрикоса. Великолепный сводчатый потолок с белоснежной лепниной, обрамляющей небольшие картины порхающих в эдеме ангелочков с флейтами, несказанно радовали глаз. Но вместе с тем красные элементы в деталях потолка, довольно резко контрастирующие с расслабляющими пастельными тонами комнате, вызвали неопределённую настороженность.

Марта сидела на деревянном стуле изящной работы и курила папиросу через длинный тонкий золотой мундштук. Словно и не замечая гостя, чуть отвернувшись к рабочей конторке, она отрешённо смотрела куда-то сквозь стену и потягивала ядовитый дым.

Коричневые кожаные туфли, бежевая юбка чуть выше колен, лёгкий кардиган с невысоким поднятым воротником, синяя блузка. Кружевной чокер цвета крем-брюле с лёгкой синей полосой по центру, украшенный тройкой бирюзовых жемчужин. Строго заколотые волосы цвета корицы и неброские жемчужные серьги в золотой оправе. Всё это невероятно оживляло строгий образ жены Гринхэлма и заставляло взглянуть на неё в совершенно другом свете.

– Миссис Гринхэлм, – сообщил о своём присутствии Хэмминг, закрыв за собой дверь.

– На замок, пожалуйста, – произнесла Марта, всё так же глядя в сторону.

Риэлтор повиновался.

– Прошу, присаживайтесь, мистер Найтблюм, – предложила Марта, в задумчивости вальяжно выдохнув заклубившийся едкий дым.

Отодвинув менее изящный стул от стены, риэлтор сел.

Воцарилась тишина. Но не надолго.

– Вы хотели меня видеть? – спросил Хэмминг, позволив себе первым нарушить застоявшуюся, по его мнению, тишину.

Отвернувшись от словно застывшего в пространстве курительного приспособления, Марта, наконец, одарила его своим оценивающим взглядом. Лицо женщины теперь не было таким обычным – идеальное количество косметики делало его невероятно обольстительным. Её выразительные карие глаза отливали холодным металлом.

– Мистер Хэмминг, – сказала Марта, деловито стряхнув пепел в стеклянную пепельницу, – Давайте на чистоту. Вы знаете зачем мой муж пригласил вас сюда?

– Насколько я понял, вашему мужу понадобились мои навыки, – начал издалека риэлтор.

– Если бы Ричарду понадобились лишь ваши навыки, то он бы устроил встречу с вами по месту работы, – резко ответила Марта, – Официально.

– Возможно мистеру Гринхэлму нужен человек, которому можно доверять, а для этого нужно состоять в более дружеских отношениях?

– О, я умоляю вас, – утомлённо закатив глаза, женщина выдохнула в потолок струю дыма.

– Люблю, когда женщина так говорит, – со всей серьёзностью сказал Хэмминг.

– Неужели вы думаете, что я вам поверю?

– Почему бы и нет? Знаете ли, у меня есть некоторый опыт в сделках с элитной недвижимостью.

– Это-то меня и беспокоит.

– Весьма интересно узнать, миссис Гринхэлм, – подался вперёд риэлтор, хитро прищурившись, – чем именно я вас беспокою? Надеюсь, только хорошим.

Марта замерла, остановив свой взгляд на собеседнике.

Взгляд её сделался жёстким. Со всей серьёзностью она рассматривала Хэмминга, словно тяжёлую свинцовую статую.

– Мистер Хэмминг, – строго отчеканила Марта, выдохнув табачный дым носом, словно внутри она была раскалена от гнева, – Я знаю о ваших, мягко говоря, серых делишках.

– Неужели? – нарочито удивился риэлтор, спокойно откинувшись на спинку. – Позвольте узнать, какие именно, не устраивающие вас делишки мне решили приписать мои конкуренты?

– Отнюдь не ваши и вовсе не конкуренты?

– Тогда вопрос закрывает сам себя ввиду отсутствия объективности.

– Если суд весьма часто остаётся на вашей стороне…

– Всегда, – позволил себе уточнить Хэмминг,

– То это не значит, что вы остаётесь правы по совести.

– Извольте, миссис Гринхэлм, – учтиво заметил риэлтор, – но зачем упоминать подобные, к тому же столь устаревшие понятия в наше время? Вы ведь не хуже моего понимаете, что понятия правды и неправды всегда относительны. Судебная система в нашей великой стране развита достаточно, чтобы изъять понятие совести из обихода, как таковое. В этом плане я, как и любой уважающий себя бизнесмен, считаю себя вправе пользоваться ей и с её помощью отстаивать свои интересы. А злые языки и сплетни. Хм. Они будут всегда.