Сергей, конечно, понимал, чего хочет от него Дина, но он этого не хотел. Объяснить почему, он не мог, не хотел и всё, хотя физическая потребность в близости с женщиной, конечно же была.

– Прости… но я не могу сейчас… ни о чём думать не могу. Перед глазами стоит отец и мать в слезах. Они так любили друг друга… – не глядя в глаза жене, произнёс Сергей.

– Понимаю… и мы ведь так любим друг друга… правда? – подняв голову и заглядывая в глаза Сергею, спросила Дина.

Она замечала, что Сергей в последние полгода стал менее страстным, видела, что он ласкает её не так нежно и ласково, как раньше. Дина относила это к обстановке, конечно, эти встречи тут, в колонии. Сергей мечтал о свободе и она это понимала. Сергей, не смея смотреть ей в глаза, просто кивнул головой.

– Может поедим? Остынет же… – предложила Дина.

– Хорошо, поедим. Но есть совсем не хочется. Я отца не видел с тех пор, как меня в то июньское утро арестовали. Помню выражение его глаз… в них не было испуга, недоумение, непонимание… будь проклят тот день, когда я пошёл на этот выпускной вечер! – стукнув кулаком по столу, в отчаянии воскликнул Сергей.

Дина, вздрогнув, испуганно смотрела в пол.

– Если хочешь… ты можешь уйти. Я пойму… сейчас, я ничего говорить тебе не буду… не время. Только… я не слепая, Серёжа, ты изменился и не сегодня, месяцы назад. Женщины это чувствуют, поверь. Давай, я соберу тебе продукты… – опустив голову, говорила Дина.

Слёзы капали на пол, она отвернулась, чтобы Сергей не видел её слёз. Он с недоумением посмотрел на неё, кажется до него не доходил смысл её слов.

– Не понял… о чём ты? Какие месяцы? Ничего не понимаю… – растерянно произнёс Сергей.

Но он, конечно, понял, о чём говорила Дина. Он и себе боялся признаться, что тех чувств, что он испытывал вначале, нет. Нет той страсти и тоски по ней, когда расставшись после очередного свидания, он считал дни, которые приближали его к встрече. Но это словно растаяло, как дым.

– Всё ты понял, Серёжа. Я лучше пойду… – сложив все продукты в сумку, что она принесла с собой, сказала Дина.

Сергей видел, она говорит совершенно серьезно и сейчас просто уйдёт и вполне возможно, никогда больше не придёт. Хотя они и были мужем и женой, но ему казалось, что всё происходит понарошку, не по-настоящему.

– Что же ты стоишь? Она же сейчас уйдёт… подойди к ней, обними, приласкай… или же… не любил? – проносились мысли в его голове.

Но ноги словно окаменели, он не мог и шагу ступить навстречу к девушке.

– Прости… я и сам не знаю, что со мной… ни о чём другом думать не могу. Не уходи… – смог заставить себя сказать Сергей.

Дина словно ждала, когда он это скажет, она тут же бросилась ему на шею и прижалась к его крепкой груди.

– Ты должен знать, Серёженька… я тебя очень люблю! Но… если твои чувства ко мне остыли… не нужно заставлять себя, это будет нечестно. Я никогда не упрекну тебя, если ты сейчас уйдёшь. Это будет означать, что ты меня не любишь, а быть может и не любил никогда… – крепче прижавшись к нему, говорила Дина.

Сергей заставил себя обнять Дину. Правда, он не понимал, как она может сейчас говорить о чём-то, когда у него в душе бушует океан. Все его мысли занимала мама, которая осталась совсем одна. Тоска резала так, что становилось невмоготу.

Дина подняла голову и приподнявшись на цыпочки, потянулась к Сергею, подставляя губы для поцелуя. Глаза у неё были закрыты, Сергей, застыв, смотрел на неё.

Не дождавшись поцелуя, Дина открыла глаза и освободившись от рук Сергея, села на кровать. Обида душила её, слёзы невольно капали из глаз. Но слова Сергея заставили её застыть от испуга и изумления.

– Помоги мне бежать отсюда. Я не выдержу больше! Умоляю тебя! Кроме тебя, мне никто не сможет помочь. Всё! Не могу больше! За что? За что мне всё это? Я отца не увидел перед смертью, он ушёл из-за меня! Как мне с этим дальше жить? – схватившись за бритую голову, воскликнул Сергей, отходя к окну и отворачиваясь от Дины, чтобы она не увидела слёзы в его глазах.

Он никогда не плакал, но тут не смог сдержаться. Тоска сжала его сердце, казалось, оно готово было выпрыгнуть из груди, видимо, наболело на душе у парня и смерть отца была последней каплей. Дина вскочила и подбежала к нему. Крепко обняв его сзади, она неистово целовала его спину.

– Серёженька… любимый мой… родной мой… прошу тебя, не нужно, а вдруг тебя убьют? В колонии так уже было, мне страшно… не пугай меня, милый… – разрыдавшись, не переставая целовать спину Сергея, поверх робы, говорила Дина.

Сергей резко повернулся к ней.

– Что ж… пусть лучше убьют! Нет сил больше терпеть! Разве это жизнь?  Мои самые лучшие годы проходят в колонии, за что? А? Кто мне ответит? Пусть убивают! Лучше так, чем терпеть такие унижения ещё восемь лет! Нееет… уж лучше смерть! – сжав кулаки, свирепо сверкая глазами, сказал Сергей.

– Я помогу тебе… –  вдруг успокоившись, глухим голосом ответила Дина.

Сергей, застыв, с надеждой посмотрел на неё.

– Правда? Но как? – спросил Сергей.

– Евгений Николаевич… – не глядя в глаза Сергею, ответила Дина.

Девушка знала, что если Сергей сможет сбежать из колонии, она его больше никогда не увидит.

– Пусть так, дальше так не может продолжаться. Он уже охладел ко мне, если бы я хотя бы родила за эти годы… а так, скоро он меня просто возненавидит и будет мучиться больше меня. Я согласна пожертвовать собой… – лихорадочно думала Дина.

– Не понял… при чём тут твой доктор? – у Сергея от волнения дрожали руки.

– Евгений Николаевич свою машину оставляет недалеко от больнички, причём, подальше от глаз. Если сможешь открыть дверцу, спрячешься за передним сидением, пониже притаишься. Его машину, обычно, не обыскивают, а когда он доедет до дома… ты сможешь ночью спокойно выйти из неё и уйти, – ответила Дина, с неким сожалением глядя на Сергея.

– Так просто? Такое возможно? Ты так говоришь, словно уже помогала кому-то сбежать. Господи… я так тебе благодарен, Дина! – воскликнул Сергей, крепко обнимая Дину.

– Мне твоя любовь нужна, а не благодарность… – прижимаясь к Сергею, вдыхая его мужской запах, подумала Дина.

– Если вдруг… я говорю, вдруг, мало ли что… если вдруг не получится, ты не вини себя, ладно? Но я уверен, у меня получится. Можно прямо сегодня выйти, я ведь на свиданке, до завтрашнего вечера меня никто и искать не будет… – растерянно говорил Сергей.

Его глаза лихорадочно блестели, дрожь в теле не давала ему успокоиться. Он ни о чём больше думать не мог, но Дина заставила его поесть. Смеркалось и они вышли во двор.

– Мы погуляем немного, душно в комнате… – сказала она на проходной и так как её хорошо здесь знали, их пропустили.