– Что-то я никого встречающего нас не вижу, – задумчиво заявил Лексин выглядывая в иллюминатор.

В ответ капитану я только кивнул. Вообще это странно, Мария Николаевна никогда слов на ветер не бросала и исполнителей выбирала чрезвычайно придирчиво. Если ожидаемого нами человека нет, значит что-то не так.

Некоторое время мы втроём разглядывали приземистое здание из пенобетона и стекла наверняка выполняющее функцию аэровокзала, внутри которого даже свет не горел, а затем я активировал сканеры истребителя.

В динамиках что-то громко загрохотало. Но не так как совсем недавно, словно кто-то долбил железной палкой по огромной кастрюле, а по-другому, будто раз за разом на метал бросали пригоршни тяжёлой дроби.

– Вы слышите? – наморщил широкий лоб Мальцев подняв вверх указательный палец. – По-моему это не гром!

– По-моему кто-то ведёт бой и судя по данным сканера не так далеко, – бросил я, движимый интуицией решительно направляясь к оружейному сейфу у дальней стены кабины.

Внутри меня ожидало шесть штурмовых винтовок «Ливень», парочка до боли знакомых «Мономахов», крупнокалиберная автоматическая снайперская винтовка с объёмным магазином – «Пересвет», ручной револьверный гранатомёт «Потеха», новенький пулемёт КПТ-12 (в армии этого серьёзного малыша называли «Пал Палыч» и искренне любили) и даже оттюнингованная ДВК-22 – крупнокалиберный армейский дробовик, на котором сразу было видно, и муха не сидела. Целый арсенал. Знаменской мой поклон. Да, была ещё дюжина гранат, несколько кубиков пластида и много-много патронов.

Я вооружился «Ливнем», засунул в карманы куртки две Ф-14 и мысленно пожалел, что не могу запрыгнуть в свой защитный костюм. Бог с ним с КПУЗДом я бы и на «Покров» сейчас согласился.

Лексин на моё удивление довольно крякнув вытянул из шкафа старичка «Мономаха», а поняв, что в руках у него доработанная покойным Женькой Зобуном версия, прямо расплылся в улыбке как кот при виде миски сметаны.

Мальцев надвинув на лоб личный визор достал «Пересвет» тут же синхронизировав его с виртуальными очками. Судя по тому как ловко Лёша закрепил на поясе дополнительные цинки с боеприпасами это ему было не в первой. Отличный кандидат наук мне достался…

Поставив «Неясыть» в режим «максимального негостеприимства» (теперь всякий кто попытается приблизится к ней на сто метров об этом сильно пожалеет и узнает на практике, что такое «и полетят клочки по закоулочкам») мы, выстроившись в колонну друг за другом, быстрым шагом, но не забывая поводить стволами из стороны в сторону в поисках возможной угрозы, двинулись вперёд по улице.

«16» был городком на холме. Здесь хватало и корпусных, сборных зданий которых настроили ещё в начале заселения планеты и крепких многоэтажных домов из пенобетона. Винегрет подобных достроенных и недостроенных строений густо покрывал возвышенность делая её похожей на праздничный торт со свечками.

Первый труп встретился нам около бакалейного магазинчика. Худощавый мужчина лет пятидесяти в синем комбинезоне напоминавшем форму (скорее всего местный полицейский) лежал на спине раскинув в стороны руки. На поясе его была закреплена расстёгнутая потёртая кобура в настоящий момент пустовавшая. Пуля разворотила бедняге грудь. Запасных магазинов тоже и след простыл…

Молча, знаками, я приказал ребятам оглядеться, и они полукругом рассредоточились вокруг бакалейной, витрина в которую была прошита очередью, а внутри на полу в луже крови лежала пожилая женщина с правой ноги которой слетела синяя туфля на каблуке.

«Мертва», – одними губами произнёс Мальцев, приложив руку к шее хозяйки лавки и мы, не теряя времени продолжили путь тем более что стрельба стала громче.

Третье мёртвое тело лежало на боку в конце переулка и это был грузный толстяк в шерстяном пиджаке и шляпе. В окровавленных руках его мигала быстро сменявшимися картинками электронная газета.

Мой взгляд выхватил только заголовок сообщавший о том, что премьер-министр «Синдиката» Они Каору глубоко возмущён нарушением условий договора с Империей о прекращении её экспансии на территории периферийных миров.

«И чего это мы должны тут прекратить если до 52% проживающих здесь наши соотечественники и их близкие?», – подумал я, прижимая приклад к плечу высовываясь из-за угла обсыпающейся от старости двухэтажки.

Лексин идущий впереди замер на месте, а затем вздёрнув руку вверх сжал кулак.

Тут же впереди загрохотал пулемёт, а в ответ ему нестройно ударило несколько штурмовых винтовок и кажется несколько пистолетов-пулемётов.

«Мы тут как на ладони!» – оценив обстановку я ногой выбил дверь справа и начал подниматься по узкой лестнице на второй этаж чытырёхэтажного дома. Мальцев лениво пожёвывая жвачку двинулся за мной предварительно маякнув нашему герою-разведчику.

Четвёртый, пятый, шестой и седьмой труп валялись в пыли на маленькой аккуратной площади посредине которой замерло трёхэтажное здание (больше всего оно напоминало замок или крепость феодала – узкие стрельчатые окна, тяжёлая дверь у входа стилизованная под средневековые ворота, зубцы крепостной стены на крыше) с небольшой антенной башенкой. Впрочем, сейчас параболический отражатель не двигался, уставившись остриём вниз.

– Музей это что ли какой-то? – шепнул справа Мальцев, рукой смахивая капли пота с бровей.

Человек шестнадцать боевиков, вооружённых разнокалиберным оружием прячась за автомобилями, киосками и трупами убитых товарищей стреляли по окнам гордой маленькой «крепости», а им в ответ со второго этажа коротко огрызалось пара штурмовых винтовок и тяжёлый пулемёт феноменально точно лупивший по нападавшим откуда-то с чердака многоподъездного четырёхэтажного дома полукругом замыкавшего маленькую площадь. Прямо при нас короткая очередь опрокинула на землю сразу двоих боевиков защита которых состояла только из панцирных бронежилетов и шлемов кустарного производства.

Толкнув меня в локоть, Лексин показал рукой на участок под стенами «крепости» где собралась группа из дюжины гражданских. Мужчины, женщины и даже двое детей вздрагивали от каждого выстрела и пригибали головы от сыпавшихся им на головы осколков камня. Нападавших явно здоровье и жизни этих людей не беспокоили, а вот защитников наоборот. Пулемётчик сменил огневую точку отсекая стрелков от горожан, а засевшие в «крепости», вместо него, дружно в два ствола начали причёсывать противника пытавшегося прорваться к входной двери.

Кто тут хороший, кто плохой было очевидно. Ну и слава богу.

– Лёша, поднимайся на крышу и лупи по тем, что рвутся к гражданским… в общем разберёшься. Мы с Лексиным порадуем тех, что прячутся за автомобилями и киосками.

Мальцев кивнув рванул на крышу по ходу движения подмигнув старой бабульке, высунувшей нос в щель раскрытой двери, а мы с Александром устроившись у окон тщательно начали выбирать себе цели.

– Как любил говорить Виталий Константинович: «окропим снежок красненьким», – пробурчал себе под нос я, ловя в прицел типа с высунутым языком целящегося в гражданских.

ДУХ-ДУХ-ДУХ-ДУХ-ДУХ! – как только сверху сухо застучал пулемёт Мальцева среди противника началась паника. Ловко брошенная мной в один из автомобилей граната превратила поцарапанный синий «Де Голль» в огненный цветок уничтожив стразу троих боевиков. Плавно нажимая на спусковой крючок «Ливня», я насквозь пробивал бесполезную защиту боевиков. В окне рядом бухали короткие очереди «Мономаха» Лексин, на лице которого не было ни одной эмоции, поставив ногу на подоконник целился и стрелял, целился и стрелял. Правильно, в бою думать вредно. Нужно делать то чему тебя учили. Думать будем потом…

Мечущийся по парковке тип с волосами, собранными на затылке в конский хвост забросив на переднее сидение оружие прыгнул в грузовичок загруженный ящиками с овощами. Машина успел подняться в воздух только на пару метров после того как я всадил остатки магазина прямо в лобовое стекло. Автомобиль сделав круг на месте тут же прянул носом вниз, раздавив зазевавшегося товарища убитого, от бедра, с остервенением, поливавшего наши позиции из старенькой штатовской МН-231.