– Не беги так. Никто за тобой не гонится.
Цун Жун ахнула и поспешила объяснить ему:
– Когда увидишь моих родителей, не упоминай, что видел учителя Цинь.
Вэнь Шаоцин похлопал ее по спине, чтобы помочь перевести дыхание, и с любопытством спросил:
– В чем дело?
Цун Жун выглядела расстроенной:
– Она раньше была влюблена в моего отца. Из-за нее ему пришлось сменить работу. Позже, после свадьбы папы и мамы, она больше не досаждала, но за все эти годы так и не вышла замуж. Мама уверена, что она продолжает втайне любить папу.
Вэнь Шаоцин слегка улыбнулся:
– Не ожидал, что мой тесть тот еще Казанова.
– Какой тесть?! Не кричи! – Через мгновение Цун Жун поняла, что не на том акцентирует свое внимание. – Это не тривиальный вопрос! Это катастрофа! В любом случае не упоминай имя этой женщины в присутствии матери!
Вэнь Шаоцин снова слегка улыбнулся:
– Не ожидал, что моя свекровь будет ревновать в таком возрасте.
Цун Жун нахмурилась:
– Не кричи!
Вэнь Шаоцин, будто не слыша ее слов, продолжил:
– Но не волнуйся, я никогда не был уличен в тайных романах.
– Серьезно? – Цун Жун скривила губы. – Потому что их было слишком много, верно?
Вэнь Шаоцин указал на учебное здание неподалеку:
– Это здание вашего юридического института?
Цун Жун, сама того не ведая, случайным образом привела его к институту. Она проследила за пальцем Вэнь Шаоцина и кивнула:
– Да, это юридический институт. Я раньше посещала здесь занятия по самоподготовке.
Вэнь Шаоцин схватил Цун Жун за руку, сжал ее в своей ладони и неторопливо пошел вперед.
– Проведешь экскурсию по своей альма-матер?
Цун Жун ошеломленно смотрела на его естественные и плавные движения. Что произошло? Почему они вдруг сблизились?
Вэнь Шаоцин сделал несколько шагов, прежде чем понял, что девушка не последовала за ним. Он крепче сжал ее руку:
– Пойдем!
Цун Жун рассеянно кивнула и поспешила следом.
На самом деле, в это время года институт и прилегающая к нему территория выглядели не очень привлекательно. Но, к счастью, послеполуденное солнце придавало кампусу завораживающий вид. Цун Жун жила здесь с тех пор, как поступила в начальную школу, и давно потеряла к зданию всякий интерес. Вэнь Шаоцин, напротив, с интересом осматривался, переходя от главного здания к библиотеке, из библиотеки – в кафетерий, а из кафетерия – в общежитие, время от времени задавая вопросы, когда видел что-то интересное и необычное.
– В этом здании расположено общежитие для девочек?
– Да.
– Ты раньше жила здесь?
– Нет, его построили уже после моего выпуска. Я жила в другом…
– Тогда давай подойдем и посмотрим. – Вэнь Шаоцин взял Цун Жун за руку и, пройдя по другой мощеной дорожке, указал на здание чуть постарше и спросил: – Тут?
– Ага. – Цун Жун указала на окно. – Вон там. Но я прожила там всего несколько месяцев.
– Почему?
– Потому что… – Цун Жун выждала паузу, – потому что мой дом находится на территории института, не было необходимости оставаться в общежитии.
Вэнь Шаоцин, очевидно, в это не поверил:
– А?
Цун Жун решила, что перед ним нечего стыдиться. Она не стала ничего выдумывать и сказала как есть:
– Поскольку девушка из того же общежития сказала, что я ей нравлюсь, я вернулась жить домой. Доволен?
Вэнь Шаоцин сделал несколько шагов назад и оглядел ее с ног до головы.
– Не совсем. Кажется, ориентация адвоката Цун вызывает вопросы. Я должен быть осторожнее.
Цун Жун свирепо посмотрела на него, высвободила свою руку и быстро зашагала вперед. Вэнь Шаоцин с улыбкой последовал за ней.
Когда они шли, Вэнь Шаоцин внезапно указал на человека, стоявшего неподалеку под деревом, и сказал:
– Эй, мужчина впереди, кажется, мой будущий тесть.
Цун Жун проглотила язык, сделав вид, что не заметила окончания его фразы. Однако, приглядевшись, она правда увидела своего отца. Он приказывал институтским охранникам выкопать что-то под деревом. Сбитая с толку Цун Жун подошла ближе:
– Папочка! Что ты делаешь?
– О, когда мы переехали, я зарыл здесь две бутылки вина. Сегодня вспомнил и решил во что бы то ни стало распить их вечером с Вэнь Шаоцином. Увы, не могу вспомнить, под каким конкретно деревом закопал… – объяснил отец адвоката Цун, глядя на дерево рядом с собой, бормоча: – Как эти два дерева могут быть настолько похожи…
Цун Жун даже представить себе не могла, что отец может попасть в такую забавную ситуацию. Вэнь Шаоцин тоже присмотрелся к двум деревьям повнимательнее и вдруг наклонился к уху Цун Жун и прошептал:
– Это деревья османтуса[1].
Цун Жун, ничего не понимая, посмотрела на него:
– И? В чем дело?
Из-за улыбки глаза Вэнь Шаоцина становились все уже и уже.
Он медленно произнес:
– Разве вино, зарытое под деревом османтус, не Ньюйэрхун[2]? В предании о южных растениях говорится, что у южан есть традиция: когда дочь выходит замуж, родители выкапывают зарытое под османтусом вино и угощают приглашенных гостей. Этот сорт вина называется женским вином. У него прекрасный тонкий вкус и аромат. Восхитительное выдержанное шаосинское вино. Похоже, тестю не терпится выдать тебя замуж.
Цун Жун в потрясении прошептала ему:
– Не говори глупостей!
Они разговаривали вполголоса, как будто вокруг больше никого не было, но вдруг услышали громкий крик отца Цун Жун:
– Нашлось, нашлось! Откопайте одну бутылку! Вторую оставьте, еще пригодится в будущем!
Наконец отец адвоката Цун, напевая песенку, удовлетворенно отправился домой в сопровождении Вэнь Шаоцина, державшего бутылку с вином, и ошарашенной Цун Жун.
Глава 2
Озеро влюбленных. Поцелуй на ночь
Она хотела вырваться, но он удерживал за руки. Его губы растянулись в улыбке. Он прижался своими прохладными губами к ее коже и тихо прошептал: «Спокойной ночи».
Когда Цун Жун вернулась домой, ее мать готовила на кухне. Она с кислой миной выгнала дочь, как только та вошла:
– Прочь отсюда! Куда с улицы на кухню! С детства и до сих пор никак не можешь запомнить: сначала переоденься и помой руки, а потом проходи к столу!
Цун Жун стояла в дверях кухни с неловкой улыбкой на лице. Вэнь Шаоцин вспомнил, как в прошлый раз она истратила целую бутылку моющего средства, чтобы вымыть одну миску. Он, задыхаясь от смеха, стянул с себя пальто и закатал рукава.
– Тетушка Цун, давайте помогу.
Мать Цун Жун замахала руками:
– Нет, нет, идите с Цун Жун в гостиную, пообщайтесь там. Я почти закончила.
– Все в порядке, тетушка Цун. Я часто готовлю дома, так что позвольте помочь. – Он без спроса взял нож и начал резать овощи.
Мать адвоката Цун посмотрела на его технику и поняла, что молодой человек не первый день на кухне.
Женщина рассмеялась:
– Сейчас мало кто из молодежи может похвастаться умением готовить. Наша Цун Жун вечно теряется на кухне. Неумеха от слова совсем. А ты так хорошо владеешь ножом! Я готовлю уже столько лет, но тебе и в подметки не гожусь.
Цун Жун продолжала стоять в дверях кухни. Она скептически бормотала: «Разве дело не в остроте ножа?»
Девушка махнула рукой и тут же ретировалась в гостиную, где отец с большим интересом распаковывал вино. Откупорив бутылку, он с наслаждением вдохнул исходящий изнутри аромат:
– Восхитительно!
Цун Жун тоже наклонилась и понюхала, затем прикрыла нос рукой и вышла.
Вскоре благодаря Вэнь Шаоцину ужин ждал всю семью на столе.
Мать девушки радостно сказала супругу:
– Эти блюда – дело рук Вэнь Шаоцина. Не ожидала, что он так умело готовит!
Отец Цун Жун взглянул на Вэнь Шаоцина и подмигнул дочери:
– Благословение для нашей семьи!
Цун Жун с интересом взяла свои палочки для еды:
