– Некогда, дон Гуг, некогда – оборвал Симонов гнев лица вчера ещё приближённого, а ныне – подозрительного, предположительно связанного с нечистой силой.
Он коротко рассказал об ударе, нанесённом в самое сердце планеты. О пропавших людях. О янтарине. Потом помолчал. Пожевал в сомнении – и стало видно, что он, в сущности, совсем старик. А потом рассказал о плане "Йормала". Слушали молча, в потрясённом молчании.
Затем Симонов перешёл к самому страшному – вот уже час ни один из кораблей не отвечает на запросы на активацию.
– Широкомасштабная атака Странников, – сформулировал Слава. На лице его отображалась полная готовность немедленно прорываться к кораблям, отбивать их у захватчиков и вступать в безнадёжный бой за свою планету.
– Подождите, Александр Васильевич. Да не может всё быть настолько страшно, – зазвенел вдруг голос Стеллы, – есть ведь у нас в институте терминал БВИ. Давайте, я попробую, – не дожидаясь разрешения, она села за экран, одним широким движением убрала всё цветное оформление. По монитору побежала черно-белая абракадабра. Все сгрудились у неё за спиной. Среди цифробуквенной мешанины время от времени проскакивало "Тьма-1 – в доступе отказано", "Тьма-2 – в доступе отказано".
– Тут неслабого бивня работа! – пробормотала Стелла, сдувая с глаз чёлку.
– Кого-кого? – не понял Симонов.
– Бивня, – внезапно густо залившись краской, – мы в школе так звали тех, кто в БВИ шарил.
– И откуда такой архаичный жаргон у твоей супруги, – усмехнулся Пашка и осёкся, увидев лицо дона Кондора.
– Скажи, Стелла, а эти твои "бивни"… они умели преодолевать защитные системы?
– Да, конечно, вот, например…
Симонов уже не слушал, лишь смотрел, как капает с экрана: "Тьма-22…", "Тьма-23…"
Он вспомнил вдруг это ощущение изумленного негодования. Тогда, десять лет назад, когда выплеснулись на экраны планеты жуткие сцены средневековой дикости. И о том, кто их выплеснул.
Ему вдруг вспомнилось всё – и загадочное спасение Руматы, и Сабина, три года уходившая под самым носом у команды эвакуации, и Джереми Тафнат… Опыт пятнадцати лет феодальной интриги свёл факты воедино – и складывалось из них нечто пугающее.
…Десять лет его затягивали будни. Давили социологи, давили экономисты, давили историки… Все они сидели на Земле и предлагали разные гипотезы. А ему приходилось воплощать их в жизнь. Тот же "Мидас", тот же "Brain-drain?". Только как объяснить таким вот молодым ребятам, энтузиастам, пришедшим "служить и защищать", что ошибки должны совершаться в Арканаре – чтобы не повториться на Земле. Будни, отчёты, проекты, интриги… И за всем этим проворонено главное: Странники на Земле и действуют. И протащил их на Землю он – Александр Васильевич Симонов. А теперь уничтожен Совет… И Флот – последний шанс планеты – парализован неизвестным "бивнем". А где-то быть может, уже разворачивается в боевые порядки другой флот. Флот вторжения…
Отец Шига смотрел на дона Кондора и медленно закипал. Информация стекалась к нему на наушник, а он не имел права ею воспользоваться. Время утекало, великолепный план горел синим пламенем, а он мог лишь наблюдать. Полномочия его были огромны, сам Генерал Ордена не вмешался бы в ход операции. Но в случае провала он ответит за всё головой. Братья пилоты доносили отовсюду – корабли заблокированы. Проникнуть удалось лишь на "Тьму-49" – но только лишь проникнуть. Оставалось лишь смотреть, как копошится Стелла, перебирая корабли.
46…47…48…
– Александр Васильевич! Есть! Номер 49 заблокировать не успели – только код сменили. Где-то через час я его вскрою.
– Нет у нас часа, Стеллочка…
Шига мысленно согласился. Да гори оно всё Пэховым пламенем!
– А строил-то их кто? Может у них есть запасной код?
Боевого магистра только что не качали. Боевого магистра хлопали по спине. Стеллочка поцеловала боевого магистра в щёку и сама же смутилась.
А дон Кондор очень официально произнёс:
– Как директор Института Экспериментальной Истории Комиссии по Контактам – принимаю решение задействовать мастер-код КОМКОН.
Откликнулся неживой голос:
"Личность идентифицирована. Мастер-код введён". И после секундной паузы: "Тьма-49" – активирован".
Боевой магистр послал команду орденским пилотам. В ответ из наушника посыпалось непотребствие, святым братьям неподобающее:
– Товарищ Шига, снова корабль заблокировали!
– Что случилось? – вырвалось у него.
– А, заметил? – жизнерадостно запищала Стелла, – я доступ закрыла. Собственным кодом. На всякий случай. Сейчас кто-нибудь из вас слетает в Мирза-Чарле, введёт его и активирует систему.
Молчавший до сих пор Пашка протянул широченную ладонь:
– Давай Стелка, съезжу.
Стелла посмотрела на Симонова. Он медленно, будто через силу кивнул. Девушка набросала несколько слов и протянула Пашке. Тот вышел.
Несколько минут сидели в молчании. Первым заговорил Симонов:
– Ты сделала то, что собиралась?
– Да, дядя Саша. При вводе кода охранная система срабатывает на поражение. При чрезвычайных обстоятельствах необходимы чрезвычайные меры, вы сами учили нас.
– А если Пашка?.. – встревожился Слава.
– Пашка не доедет, – коротко ответил дон Кондор, – Слава, Стелла – действуйте. Запуск и цель – только по моей команде.
