– В причальном кольце есть какая-нибудь активность?

– Никаких изменений с момента прибытия «Галара».

– А кто там вообще кроме нас?

– Межорбитальный ресурсный паром T-Orbiter 814 корпорации «Интерсервис Солар», аварийно-спасательное судно ОКИБ «Eirene», частный туристический лайнер «Black swan».

– Туристический?!

– Истинно так.

– Это было эмоциональное восклицание, а не вопрос… Как-то я не наблюдал здесь других туристов. Какого он класса?

– Защищённый транспорт индивидуального проекта. Открытая декларация, пункт назначения – Каллисто, орбитальная станция «Indigo spire», основная цель полёта – туризм, попутный коммерческий груз – логические компоненты и органические элементы замкнутых биосфер.

– Редкая птица.

На краю поля зрения моргнул таймер, отмечая автоматическое продление аренды помещения на следующий час. В голове скреблись мысли о том, что неплохо бы отдохнуть, дожидаясь прибытия «Фьялара» на Церере, обсудить ситуацию с магистром и потом спокойно продолжить путь, но такие рассуждения вызывали чувство вины, а значит, были не слишком праведны. Два однотипных корабля на одной базе, оба – с идентичной стартовой точкой и очень своеобразной программой полёта, оба – с недобором экипажа, оба – из Северного союза… Слишком большой соблазн для службы безопасности, неоправданный риск для стоящей перед ними задачи и лишняя задержка, которая будет только накапливаться.

Он вскочил с постели, словно та могла поколебать его решимость и развратить излишним комфортом. С «Остии» нужно было убираться и как можно скорее. Подключившись к терминалу, Алекс проверил статус запроса на конвертацию.

«Ожидание».

– Ожидаемое ожидание. Хвалёный корпоративный сервис.

«Раздел портового обслуживания. Галар: запрос на приобретение термоядерного топлива и реактивного топлива.»

«Проверка платёжеспособности.»

«Проверка правового статуса.»

«Оценка возможности совершения сделки.»

«Ожидание.»

Секунда. Пять. Десять.

Чудовищным усилием он загнал назад все слова и эмоции, которые отчаянно искали выход наружу. Прошёлся по комнате, поглядел в зеркало, украсил своё отражение встроенными стилями, налил и выпил стакан воды (счётчик потреблённых услуг не преминул тут же отразить всё выпитое в балансе), потом нацепил фильтр-маску и вышел. Никаких проявлений нервозности – они лишь усугубят ситуацию. Никаких жалоб, ругани и попыток всё прояснить. Сохранять спокойствие, твёрдость духа и ясность мысли. Северный союз далеко, его флот едва справляется со всеми задачами, его представителей нет на всей Церере и единственный, кто может что-нибудь сделать – Александр Воронин, мастер-оператор корабля союзных ВКС «Галар».

Стерильная белизна отсеков «Остии» казалась изощрённой ловушкой. Прогулявшись немного по Эмеральд-плаза, Алекс облокотился на ограждение площадки второго уровня, почти над озером, и принялся разглядывать других посетителей. Его не арестовывали, не ограничивали в правах, не шантажировали – просто придерживали, наверняка уже оценив общую массу корабля и остаток запасов топлива, которым тот располагал. Для чего?

Новостные каналы не сообщали ничего нового. Представители Северного союза по-прежнему эпатировали пластиковых делегатов в Мировом совете, но до открытой конфронтации дело не доходило. Новости из самого Союза в «Остии» не принимали, а спрашивать Корвуса было неразумно, но едва ли на Земле приключилось что-то такое, что могло бы вынудить ОКИБ действовать. Широкая коалиция продолжала давить мятеж иниматов, Корпоративный альянс жаловался на «незаконное ограничение коммерческой деятельности», однако Единое правительство не демонстрировало готовности предпринимать по этому поводу какие-то действия, ограничившись общими заявлениями.

«Самодеятельность местного СБ, отупевшего от безделья? Вполне возможно. Значит, придётся немножечко потерпеть, а потом много блефовать и хамить. Хамить я умею, а блефовать научусь, поскольку деваться всё равно некуда.»

Минута тянулась за минутой. Участь туриста на Церере была незавидна, да и само слово «турист» применительно к этому планетоиду звучало нелепо: кто, находясь в здравом уме, мог потратить огромные деньги, чтобы попасть в место, где нечего делать и не на что посмотреть? Унылые ландшафты едва ли могли вызвать хоть какие-то чувства, а комфортная, но совершенно безликая «Остия» уже через пару часов навевала жуткую скуку. Это скуку нужно было как-то купировать, при том – не выдавая беспокойства и раздражения, так что Алекс озаботился составить программу действий, чтобы со стороны его поведение выглядело максимально естественно.

Он прогулялся по центральным аллеям. Нашёл и осмотрел витрину с безумно дорогими сувенирами, заглянул в виртуальный каталог и сделал вид, что раздумывает над покупкой. База торговала образцами местных минералов, заключёнными в прозрачные призмы разных размеров. Можно было приобрести кулоны в виде самой Цереры, изготовленные из добытых в Поясе металлов, и даже хрустальные бутылочки с местной водой, которая ничем, кроме происхождения, от обычной не отличалась. Чеканилась местная монета – из платины и палладия, причём внутрь каждой помещались изотопный маркер и чип, подтверждающие подлинность места происхождения.

Полюбовавшись на бессмысленные предметы, заглянул в общественную столовую и съел «рацион номер девять» – один из двадцати вариантов, имевшихся в меню пищевого принтера. Столовая оборудовалась индивидуальными кабинками, так что по желанию можно было принимать пищу и в одиночестве, но Александр устроился в маленьком общем зале, где кроме него оказались целых три человека. На большом стереоэкране расцветали красочные сады, перемежаемые доктринальными литаниями «Интерсервис Солар» – то нежными и вкрадчивыми, то полными оптимистичной патетики. Двое мужчин в комбинезонах с огромными зелёными треугольниками в половину спины негромко беседовали, захватывая пинцетами шарики какой-то еды. Девушка с фиолетовой полосой вдоль правого бока поглядывала на экран, но, похоже, была погружена в себя и временами начинала постукивать своим пинцетом о край гермокружки. Еда, против ожиданий, оказалась недорога – даже для продуктов, приготовленных из водорослей и синтетики.

Посещать развлекательные центры Алекс не рискнул, поскольку сомневался в своей способности адекватно воспринимать предлагаемые там развлечения, зато внимательно обследовал музей освоения Цереры – большой круглый зал, в центре которого крутился голографический шар планетоида, а вдоль стен размещались экраны с информацией об основных событиях. Подходя к любому из них, можно было видеть, как на глобусе разыгрывается маленькое представление: подсвечивается соответствующий регион, совершает посадку «Прагматик», возводится первая очередь «Остии» или прочерчивают поверхность контейнерные дороги. Других посетителей в музее не обнаружилось, так что Александр задержался, рассматривая артефакты в витринах под экранами – в основном, опознавательные знаки погибших, части старинного снаряжения и элементы давно несуществующих – а иногда и до сих пор стоящих на поверхности – космических аппаратов. От «Прагматика», основавшего первую обитаемую станцию, остались только старый микропроцессор и титановая пластина с выгравированным названием – корабль, в полном соответствии со своим именем, был полностью разобран и переработан.

Шальное желание нарушить запрет и всё-таки прыгнуть в шахту лифта удалось подавить в зародыше. Вместо этого Алекс посетил «джамп-куб», довольно роскошное по космическим меркам заведение, где можно было безопасно наслаждаться прелестями низкой гравитации – совершать огромные прыжки, мягко ударяясь о пружинящее покрытие. Куб, конечно, был не настолько велик, чтобы реализовать весь потенциал человеческой мускулатуры, зато годился для адаптированных спортивных игр в трёхмерном пространстве и бега по потолку. Бегать приходилось с помощью адгезивного покрытия, но аттракцион всё равно выходил волнительным, поскольку вестибулярный аппарат уверенно отличал верх от низа даже при весе тела в жалкие два-три килограмма. На серебристо-красную громоздкую фигуру Александра откровенно пялились, однако маршрут он одолел – едва не расплескав содержимое желудка и проклиная свой глупый авантюризм.