– Опасаешься за свое золото, юноша? – Жрец хитро усмехнулся и направился в другую сторону от выхода. – Можешь не беспокоиться, это здание им не разрушить, мы хорошо подготовились.

– А как?

– Это наш секрет. – Жрец открыл небольшую дверь, которая вела вниз, в подземные ходы. – Не могу сказать ничего больше. А насчет обмана… – Мы начали спускаться. – Оборотни не люди, они не обманывают, разве ты в этом еще не убедился, юноша?

Я задумался. Действительно, слова свои они выполняли…

– Они чужды нам, потому что другие…

– Мы для них тоже такие…

Шли долго, я уже решил, что заблудились, когда стали подниматься вверх, а еще через какое-то время вышли и оказались на той стороне горы. Города не было видно, он остался за горой. Правда, это меня ничуть не обрадовало. Предо мной простирался бескрайний лес.

– Удачи, гонец!

Старик захлопнул дверь. Я остался один в совершенно незнакомом мне месте, не представляя, куда идти дальше. Однако нужно куда-то двигаться или устраиваться на ночлег.

Я продрался через кусты, остановился возле первого же сухого дерева, нарезал сухих сучьев, разжег костер и прилег. Сколько уже ночей провел я вот так, наедине с огнем… Пять, шесть, десять? Думать совершенно не хотелось. Скоро появится обещанный проводник… Или придут оборотни, чтобы убить меня.

После этой мысли мне стало не по себе. Сразу представил, как возникают из темноты гиены и набрасываются на меня. Я вздохнул… и вздрогнул, услышав волчий вой.

Может, это настоящие звери, а может, и оборотни. Если стая… Я вытащил меч и положил рядом.

Плохо все – жизнь не удалась. Я лежал и смотрел в огонь.

Постепенно небо заволокло тучами, а потом раздался оглушающий удар грома. Скала затряслась, рядом сошла осыпь. Засверкали молнии, одна за другой они стали бить в одно место где-то по ту сторону горы. Что это значило, догадаться было нетрудно: гиены призвали оружие богов – гром и молнии…

Скоро все стихло, и пошел дождь, мелкий, моросящий… Капли шипели, падая на огонь, от костра пошел пар, и стало совсем мерзко. Особенно после того, как пламя потухло и на меня навалилась ночь, темная, беспросветная, наполненная далеким волчьим воем и шорохом дождя.

Я нашел сухое место под скалой и лег, завернувшись в куртку. Мне было холодно, неприятно и тоскливо. Наверно, потому и снились очень печальные сны, в которых неприятностям не было конца.

Утро было таким же сумрачным, мокрым и холодным, наполненным промозглым туманом, мокрыми травой и землей.

Завтракать мне было нечем. На всякий случай я вывернул свой мешок, но ничего не нашел, кроме сменной одежды, штанов и рубашки.

За ночь ничего не случилось, я по-прежнему не знал, куда идти и что делать.

Вздохнув, я углубился в лес. Там деревья словно специально ждали, когда я под ними пойду, чтобы обрушить на меня ведра ледяной воды. Всего-то прошло несколько минут, а уже промок до нитки. Дорогу постоянно преграждали либо высокие кусты с острыми шипами, либо упавшие, наполовину сгнившие деревья, покрытые скользким мхом.

Вскоре я устал так, словно прошагал целый день, и решил вернуться, чтобы подождать обещанного проводника, но оказалось, что заблудился. Все кусты похожи один на другой, деревья тоже, а мои следы надежно спрятал мох.

Так и шел неизвестно куда и вряд ли понимал зачем. Но стоять было невозможно, ноги сразу глубоко погружались в скользкий мох, и я сам себе начинал казаться вросшим в землю деревом. Ощущение, надо сказать, не очень приятное.

Когда устал, я сел на поваленное дерево. А вскоре тучи разошлись и явилось солнце. Настроение немного улучшилось.

И тут сзади послышалось странное тявканье. Я обернулся и увидел серую волчицу, смотревшую на меня огромными желтыми глазами. Была в ней одна странность: на звере висело что-то вроде небольшого мешка такого же серого цвета, как и ее шерсть.

Когда я это разглядел, тут же понял – передо мной оборотень.

– Крина? – спросил я, одновременно нашаривая на всякий случай рукоятку ножа. Кто его знает, а вдруг оборотень, да не тот?

Волчица тявкнула в ответ, потом еще раз, потом вдруг начала вертеться на месте – так иногда делают собаки, когда пытаются поймать себя за хвост. Скорость вращения все увеличивалась, вот передо мной уже вертелся серый волчок – теперь я понял, откуда появилось название детской игрушки, – цвет его начал меняться, а потом передо мной предстала Крина. Она возлежала на траве в очень соблазнительной позе.

Увидев мой взгляд, направленный на определенные места ее соблазнительного тела, девушка тут же схватила свой мешок, вытащила оттуда небольшой арбалет с десятком серебряных болтов и серый балахон, который натянула на себя, чем меня несказанно расстроила.

– Тебе же велели ждать возле подземного хода?

– Во-первых, мне не сказали, что моим проводником будешь ты. – Тут я улыбнулся и потянулся к ней, чтобы поцеловать, но остановился, увидев занесенную для удара руку. Крина могла и ударить, зверь же, что с нее возьмешь. – А потом пришлось долго ждать, я устал, замерз и решил искать дорогу самостоятельно.

– А почему идешь в противоположную сторону? Струсил?

– Не струсил, а просто заблудился…

– Как можно заблудиться в лесу? – Взгляд ее стал подозрительным. – Это же не город, чтобы в нем плутать…

– Что ты говоришь?! – Я даже растерялся, не зная, что сказать. – Я уже с жизнью простился, куда ни пойду – везде одно и то же. В городе-то как раз не заблудишься, там все разное, дома, трактиры, улицы, площади…

– Да… – Крина вдруг рассмеялась и поцеловала меня, правда, в щеку. – Все время забываю, что ты не из нашего племени. В лесу надо ориентироваться не глазами, а чутьем и слухом.

– Как раз тем, чего у меня нет…

– Ладно, будем считать, что ты заработал себе прощение. – Я снова потянулся к ней, но получил толчок в грудь. – Э… нет! Сначала нам нужно выполнить одно очень важное дело.

– И какое же?

– Забыл? – Крина посмотрела на меня с изумлением. – Открыть дверь в чужой мир!

– А… разве это важно? – Мои руки сами тянулись к ней, особенно к некоторым выпуклым местам, и соответственно получили довольно болезненный удар. – Ты для меня намного важнее и приятнее любого дела!

– Сначала храм, потом все остальное. И ты, кажется, забыл, кто я? Между нами не может быть ничего прочного, мы с тобой принадлежим к разным родам. То, что было, всего лишь мой каприз, и он закончился. – Наверно, она заметила, как я помрачнел, потому что чуть смягчила концовку своей речи. – Но если будешь вести себя хорошо, то еще что-нибудь, может, и будет….

– Не надо со мной играть. – Я отвернулся. – Не стоит. И обманывать тоже. Не маленький мальчик и вполне понимаю, кто ты и кто я. Ты – герцогиня, а я простой смертный.

– Не в этом дело. Ты – человек, а я оборотень. Дети от такого брака рождаются очень редко, и всегда непонятно, кем они станут.

– А мне плевать!

У меня слезы навернулись на глаза, все вокруг потеряло резкость, поплыло как-то, размазалось. Даже до этого не понимал, как она меня зацепила. Действительно, что может быть между нами общего? Мы принадлежим к разным общественным кругам и расам, она проживет лет триста, а то и больше, я всего через сорок стану глубоким стариком. Она будет убегать по ночам в полнолуние, чтобы поохотиться на зверей или людей, ей без крови и охоты не жизнь. А я буду сидеть у окна и ждать, вздрагивая от каждого шума, в страхе, что ее подстрелит какой-нибудь охотник на оборотней. Она права но что же сердцу-то так больно?!

– Ты не понимаешь…

– Да знаю! – Я раздраженно махнул рукой. – Ты права во всем, но как только подумаю, что тебя не будет в моей жизни, то сразу теряется ее смысл. Не хочется мне жить без тебя…

– Правда?! – Столько изумления было в ее голосе, что мне стало трудно дышать, я снова отвернулся. – Что же это такое с нами творится?

– Творится? С нами?

– А ты думаешь, почему я здесь? Мне что, некого было послать за тобой?