«Моя хата с края, я ничего не знаю».
Но ведь народную мудрость и Вселенский закон:
«Что посеешь, то и пожнёшь»,
ещё никто не отменял, и они целиком и полностью остаются в силе.
Поэтому для каждого из нас было бы неплохо осознанно подумать о том, какие эмоции, чувства и мысли присутствуют в каждом из нас по отношению к остальным, пусть даже совсем незнакомым нам людям.
Макс с большим увлечением что-то рассказывал мне о своём проекте, а я смотрел на этого юношу и был буквально поражён. Поражён теми переменами, которые произошли в нём с тех пор, как он переступил порог нашей школы. И хотя мне уже далеко не в первый раз доводилось быть свидетелем таких преображений, я сидел и смотрел на него сейчас, словно заворожённый. А мои мысли, по-прежнему сконцентрировавшись на нём, приняли несколько иное направление.
Напротив меня сидел сейчас совсем другой Максим. Отнюдь не тот застенчивый и неуверенный, а порой даже и агрессивный молодой парень, каким я его узнал в день нашего знакомства, а личность, которая в эти минуты поистине творила. Божественная сущность в образе этого юноши прямо здесь и сейчас создавала из невидимого пространства перед моим мысленным взором с такой силой мысли, воодушевлением и стремлением, что у меня уже не осталось вообще никаких сомнений, что его идеи рано или поздно неизбежно воплотятся в жизнь. А если говорить языком нашей современности – материализуются.
Наверное, так же, только, конечно же, совсем в иных масштабах, творит и созидает эта Сила, что все народы и во все времена величали и величают:
«Всемогущий Создатель».
Сотворив не только землю и небо, солнце и звезды, но и всю нашу Вселенную, вместе с видимым и невидимым, что в ней присутствует и её населяет, он через одного из своих посланников неустанно призывал и призывает каждого из нас:
«Отнесись к ближнему своему, как к самому себе»
Макс увлечённо рассказывал мне о своих идеях, а я, посмотрев на часы, вновь перевёл свой взгляд на него и, постепенно переставая его слышать, мысленно погрузился в прошлое.
Сколько же времени прошло с тех пор? Наверное, уже больше года, когда, точно так же как и сегодня, донесся стук в дверь, и Макс, изрядно прихрамывая, в первый раз перешагнул порог этого кабинета. Он поздоровался, и в его голосе, который я едва расслышал, звучали нотки растерянности и неуверенности. Буквально застыв в дверях, он лишь нервно теребил в руках свою кепку и, несмотря на моё приглашение, никак не решался пройти.
Я встал, сделал несколько шагов ему навстречу и протянул руку.
– Слушай, – сказал я довольно непринуждённым тоном и сразу переходя на «ты».
– Я, конечно же, могу тебя донести до твоего кресла, но вижу, что сейчас в этом нет никакой необходимости. Так что проходи сам и, пожалуйста, садись. Улыбаясь во весь рот и пожимая его вспотевшую ладонь, я усадил его в кресло и бодро сказал:
– Я думаю, что для начала мы с тобой сейчас чего-нибудь выпьем. Не знаю, как ты себя чувствуешь, а у меня, дорогой, лишь от одного твоего вида в горле буквально пересохло. Выбор у меня небольшой, но могу тебе предложить чай, кофе, минералку или простую воду, – сказал я довольно раскованно и даже слегка небрежно, стараясь тем самым снять с него напряжение.
Он попросил кофе, а я, приготавливая две чашки, что-то непринуждённо рассказывал ему о погоде и хорошем настроении.
– Да уж, – наконец-то произнёс он и добавил: – Настроение лучше не придумаешь.
– А кто же тебе его испортил? – спросил я, подавая кофе и садясь напротив него.
– Да я и сам не знаю, – ответил он довольно нервно и даже слегка агрессивно. – После окончания школы всё в моей жизни пошло наперекосяк. И сейчас я уже вообще ничего не могу понять. Слово за слово мне удалось его разговорить, и он поведал мне свою незадачливую историю.
Максим был единственным ребёнком в семье. И, к сожалению, как часто бывает именно в таких семьях, был и остался для своих родителей не только центром их забот и внимания, но и почти единственным смыслом их жизни. Родители Макса тоже не являлись исключением, и, воспитывая его по-своему, они буквально душили его в своих объятиях. А в награду за его податливость и послушание они исполняли, если не все, то почти все его желания. Но даже несмотря на это, Макс не вырос эгоистом. Он, по-своему, очень любил своих родителей, и в благодарность за такое к нему отношение вырос на редкость вовсе не капризным, а довольно послушным ребёнком.
Из своих воспоминаний он рассказал мне, что его комната была буквально завалена всевозможными игрушками. И среди них достойное место занимали всевозможные детские конструкторы, которые были его любимым занятием. Вспоминая своё детство, Макс не раз упомянул, что он очень часто и с огромным удовольствием пытался что-то мастерить, всегда стараясь при этом соорудить что-нибудь новое и необычное. С большим увлечением он поведал мне тогда одну историю.
Однажды в детстве, не предупредив родителей и шокировав их этим, он пешком и совершенно самостоятельно отправился в магазин строительных материалов, который находился довольно далеко от его дома. На деньги, подаренные ему на день рождения, Макс хотел реализовать одну из своих идей, которую он сначала старательно спланировал и скрупулёзно обмозговал. Без какой-либо посторонней помощи он подыскал в строительном магазине всё необходимое для этой идеи и, чуть ли не надрываясь при этом, принёс всё домой. Почти две недели понадобилось ему, чтобы смастерить то, что он задумал. И получилось довольно неплохо.
Это был не просто домик для птиц, а настоящая, в два этажа, птичья вилла с просторной, так называемой, террасой на первом этаже и небольшим балконом на втором. Рассказывая мне тогда эту историю, Макс на какое-то время ожил, и глаза его буквально засияли, излучая при этом свет того человека, который занят любимым делом. Но, несмотря не только на его страстное увлечение, но и умение что-то изобретать и мастерить, по непонятным для Макса причинам его родители, и в особенности его отец, хотели, чтобы их сын стал врачом. И не просто врачом, а известным врачом – хирургом, желательно с мировым именем.
Очень быстро пролетели годы счастливого детства и беззаботной юности. Макс довольно хорошо окончил школу и, не желая огорчать своих родителей, поступил в медицинский университет. Но, несмотря на то, что он был очень способным к обучению, учёба в университете давалась ему чрезвычайно тяжело. Его мозг практически наотрез отказывался воспринимать и усваивать ту информацию, которую там преподавали. Вот тогда-то, как первые ростки бурьяна на плодородной почве, зародились у Макса первые сомнения. Сомнения и неуверенность в своих собственных силах и способностях.
С таким положением, он конечно же, был не согласен, и поэтому пытался всеми доступными ему способами приучить себя к тому, что ему было чуждо и непонятно, а самое главное – совсем неинтересно. Прилагая все усилия для того, чтобы хоть как-то исправить эту ситуацию, в которую он угодил, он тратил на это пустое и бесполезное занятие всё свободное от занятий время. Но все его усилия по-прежнему не давали никакого результата. И тогда, на втором курсе, по причине неуспеваемости, Максим был вынужден покинуть университет.
Это первое поражение в его жизни, к которому он был совсем не готов, нанесло весьма серьёзный ущерб его мнению о самом себе и оставило в нём первые и довольно глубокие следы неуверенности и страха. Ничего не понимая, что с ним происходит, он чувствовал себя безвольным слабаком, предавшим не только своих родителей, которые сделали всё возможное для его образования, но и самого себя. Совершенно неподготовленный к такому повороту событий и абсолютно не зная, где и как найти выход из сложившейся ситуации, он покинул университет и, находясь в довольно раздавленном состоянии, не придумал ничего лучшего, чем пойти работать на стройку простым помощником, где он зачастую выполнял самую тяжёлую и грязную работу.
