– А теперь, – продолжил я, не обращая внимания на его эмоции, – внимательно подумай о своём собственном отношении к самому себе.

Из-за чего и почему ты относишься к себе так, как относишься, не имеет ни сейчас, ни потом вообще никакого значения. Как ты думаешь, нужен ли ей неудачник, или, ещё хуже того, мужчина, который, судя по его же словам, является не только безвольным слабаком, но даже ещё и предателем? – спросил я его с лёгкой издёвкой и широко улыбаясь. Я ещё больше добавил сарказма и, буквально издеваясь над ним, продолжил:

– Интересно, а с какого это перепуга у неё вдруг должно возникнуть желание и потребность иметь рядом с собой такого мужчину, который при первой же неудаче сдаётся, и, вместо того чтобы искать и находить новые решения и воплощать их в жизнь, этот мужчина погрузился в такую атмосферу, где, мягко говоря, непривлекательно, холодно и весьма неуютно. Я выдержал короткую паузу и затем спросил его:

– Скажи мне, Макс, ты на самом деле хотел бы пригласить её в этот мир, в котором ты находишься сейчас? И вместе со всем этим мусором, который присутствует у тебя в твоих мыслях, находиться с ней не только рядом, но и сопровождать её по жизни? Я думаю, что ты, скорее всего, был так увлечён этой довольно забавной идеей, то есть ошеломить её при помощи дорогого и роскошного автомобиля, что ты просто-напросто даже и не задавал себе таких вопросов.

Опустив свой взгляд, он ничего не ответил, а я продолжил:

– А знаешь, что я думаю по этому поводу? Ведь будь ты на её месте, ты бы, скорее всего, отказался и от такого приглашения, и от такого попутчика. А ещё я думаю, что если бы она даже и согласилась, по непонятным для меня причинам, на эту авантюру, то уже спустя лишь короткий промежуток времени у неё возникло бы непреодолимое желание оставить этого попутчика где-нибудь на обочине и, продолжая двигаться в одиночестве, вновь попробовать начать всё с чистого листа.

Надеюсь, ты понимаешь, что именно я хочу тебе этим сказать? – уже откровенно издеваясь над ним, сказал я и вновь замолчал.

Какое-то время мы сидели молча и не проронили больше ни слова. И всё же те слова, и самое главное, тон, которым я задавал Максу последние вопросы, где насмехаясь, а где-то даже и откровенно издеваясь над ним, попали точно в цель.

Через какое-то время его взгляд буквально заполыхал огнём. А в его теле, с широко расправленными плечами, я вдруг увидел фигуру спортсмена, что стоит перед решающим стартом, способным изменить всю его жизнь. Глаза его буквально горели и выражали даже некоторую злость. Но это чувство было не обыденным мальчишеским перевозбуждением, а именно тем самым здоровым темпераментом, который соединившись с азартом, бросает нам вызов, и буквально принуждает нас к каким либо свершениям. Именно эти качества, объединившись однажды, буквально окрыляют нас, и передвигают по жизни с такой скоростью, которая в обычном состоянии, просто-напросто, немыслима.

– Я думаю, что мне удалось понять, когда и где я допустил ошибки, которые и привели меня туда, где я сейчас нахожусь, – сказал мне Макс в ответ на мой юмор и сарказм.

– Ты только думаешь или знаешь? – спросил я его, не меняя тона. А он вскочил из кресла и, сильно прихрамывая, стал ходить по кабинету из стороны в сторону, говоря при этом:

– А я ведь на самом деле всё понял. Если совсем кратко, я просто не хотел разочаровывать своих родителей. Это с одной стороны. А с другой, я хотел слышать в свой адрес лишь одобрения и похвалу. Поэтому я соглашался и делал то, что не хотел, и, самое главное, не должен был делать.

Несмотря на то что профессия врача меня не интересовала, от слова совсем, я всё-таки согласился быть тем, кем я в принципе быть вообще не хотел. Из-за страха потерять любовь родителей я многократно предавал самого себя и сделал всё, чтобы оказаться там, где я сейчас нахожусь. Он замолчал и нервно продолжал метаться по кабинету, словно израненный зверь.

– Кое-что ты на самом деле понял, – ответил я на его слова, но уже совсем другим тоном. – Но многое тебе ещё предстоит понять. Ведь на самом деле настоящую любовь потерять просто-напросто невозможно. В настоящей реальности таких потерь никогда не существовало, не существует, и я думаю, никогда не будет существовать.

Но кое в чём ты всё-таки прав. Ведь именно из-за страха, который приходит к нам, нередко скрываясь под маской так называемых "благих намерений", как дети, так и родители совершают большие и малые ошибки, которые потом довольно часто приводят их к самым непредсказуемым последствиям.

А исходя из этого, Максим, как родители, так и дети могут как словом, так и делом либо помогать друг другу находить новые возможности для преодоления этих страхов и преодолевать их, либо продолжать и далее заниматься самообманом, нередко прикрываясь при этом чувством любви.

– Но вы же не будете спорить, что нельзя разрешать детям делать буквально всё, что им взбредёт в голову, – сказал Макс, воспользовавшись короткой паузой.

– И да, и нет, – ответил я ему. – Но я прекрасно понимаю, что именно ты хочешь этим сказать, и постараюсь ответить тебе на твой вопрос наиболее понятными для тебя примерами.

Я думаю, каждому из нас вполне понятно, что играть с мячом на проезжей части дороги ребёнку не только нежелательно, но и запрещено, так как это может повлечь за собой самые трагические последствия. Всё дело обстоит лишь в том, как родители отреагируют, или лучше сказать, как они отнесутся к такой идее или даже попытке своего ребёнка. Ведь есть родители, Максим, и таких, к сожалению, немало, которые поднимут панику и нагонят такого ужаса, что перепугают своей реакцией, чуть ли не до смерти, не только своего ребёнка, но и самих себя. Именно таким отношением и поведением к желанию ребёнка они оставят в его памяти довольно выразительный отпечаток, который со временем, быть может, и забудется, но никуда не исчезнет, а перейдёт в подсознание. Пройдут годы и даже десятилетия, и те же самые родители будут потом сильно удивляться, а порой даже и возмущаться по поводу того, что уже давно повзрослевший ребёнок, сам не зная почему, ведёт себя как-то странно, а порой даже и неадекватно, находясь при этом на проезжей части дороги или в каком-либо транспортном средстве.

То, что я тебе сейчас рассказал, Макс, это не какая-нибудь байка, а случай из реальной жизни. А вот тебе другой пример, и он из жизни моих собственных родителей.

В то время они только начинали совместную жизнь и, как говорится, притирались друг к другу. Как известно, в природе не существовало и не существует совершенно одинаковых людей. Мои родители также не являются исключением, и, начиная совместную жизнь, они, так же как и все, имели некоторые разногласия в тех или иных вопросах.

Прошло несколько лет, и мой отец стал просто – напросто избегать ситуаций, где ему приходилось отстаивать своё мнение, которое касалось даже совсем незначительных мелочей. А всё почему? Да потому что моя мама на его любое маломальское несогласие реагировала весьма подавленно и почти всегда со слезами на глазах. Но отцу, благодаря его привычке не ходить вокруг да около, а всегда смотреть в корень какой-либо проблемы, со временем всё же удалось найти первопричину её поведения. Незаметно для неё он задавал ей наводящие вопросы. И в результате ответов на эти вопросы всплыла на поверхность уже давным-давно позабытая история, которая произошла в жизни моей мамы, когда она была ещё совсем ребёнком.

Как-то раз, когда ей было всего лишь четыре годика, она попыталась отстоять свою собственную точку зрения, с которой была несогласна её мама, или моя бабушка. В ответ на эти детские попытки бабуля не придумала ничего лучшего, как заявить своей маленькой дочери, что она уйдёт из дому, если её дочь не согласится с ней, а будет и дальше продолжать отстаивать своё мнение.

Её дочь, естественно восприняв слова своей мамы как злую шутку, была не согласна с такой постановкой вопроса. Тогда её мать, недолго думая, вышла из дому и заперла при этом за собой входную дверь, оставив маленькую девочку совсем одну. Конечно же, она вовсе не ушла навсегда, как подумала тогда её маленькая дочь, а просто вышла во двор, где в течение получаса убирала выпавший снег. Можно лишь себе представить, какой шок переживает в таких случаях четырёхлетний ребёнок, который всегда, или почти всегда воспринимает действия или поступки взрослых всерьёз.