– Вы знаете, – сказал он на мгновенье задумавшись, – хотя эта модель действительно редкая, я в последнее время довольно часто видел, если не такую, то почти такую же марку этой машины, которая либо проезжала мимо меня, либо стояла где-нибудь на стоянке.
– Интересно не правда ли Макс, – продолжил я его мысль. Ведь мимо тебя каждый день проносятся десятки, если не сотни машин. И ты их как бы видишь, а как бы и нет. Но именно такую модель, которую как ты сам сказал, нечасто встретишь на наших улицах, ты видел, судя по твоим же словам, довольно часто. А почему?
Почти не задумываясь он ответил:
– Ну ответ на этот вопрос, сейчас для меня довольно прост. Здесь мне всё понятно. Я не понимаю другого, – задумчиво сказал он, и чуть задумавшись спросил:
– Что может быть общего между желанием иметь такой автомобиль, и ситуацией в которой я оказался? Ведь вы сказали, что это всего лишь навсего последствия. Так в чём же сама причина? Как это могло случиться, что я сам захотел или пожелал попасть в такую ситуацию, в которой я сейчас нахожусь? – сказал он, и его взгляд буквально упёрся в меня.
Макс разошёлся не на шутку, а я ответил ему довольно спокойно, и слегка улыбаясь при этом:
– Хорошие вопросы Максим, а самое главное ты их задал во время и к месту. Я встал из своего кресла, и чтобы немного размяться, сделал несколько шагов из стороны в сторону, а Макс, сидя в своём кресле, продолжал всё также довольно пристально, и даже напористо на меня смотреть.
– Ситуация, в которой ты сейчас оказался, как ты уже верно подметил, это последствия одной из твоих привычек, – сказал я вновь присаживаясь в кресло. – А вот что эта за привычка, и что именно побудило тебя её приобрести, в этом нам с тобой предстоит ещё разобраться. Именно этим мы и займёмся, но только чуть позже. А сейчас, для того чтобы ты как можно лучше смог понять свои собственные проблемы, небольшое отступление.
Я вновь на мгновение замолчал стараясь при этом максимально сосредоточиться, и затем продолжил:
– Из моей небольшой практики, и из многолетней практики моего отца, могу тебе с уверенностью сказать, что многие из нас, вопреки своим собственным желаниям, делают что-либо не только потому, что от нас этого хотят другие, но и потому, что мы, собирая свои собственные и зачастую мнимые плюсы, чувствуем себя при этом удобнее, комфортнее и безопаснее. Ребёнок, поступая вопреки своим желаниям и беспрекословно выполняя волю родителей или общества, делает это не только потому, что так хотят от него другие, но и потому, что в некоторой степени он хочет этого сам.
Либо ему так удобнее, так как ему не нужно сопротивляться и выслушивать при этом нравоучения и нарекания. Либо ему так комфортнее, потому что вместо замечаний и осуждений он слышит в свой адрес лишь одобрения и похвалу, которые нередко возносят его над своими сверстниками и раздувают его гордость, зачастую до угрожающих размеров. Либо ему так безопаснее, потому что он просто-напросто боится и нередко готов буквально на всё, лишь бы не испытывать, раз за разом, это довольно неприятное чувство страха. И здесь, конечно же, больше вопросов возникает не к детям, а к взрослым. Одно дело, когда ребёнок, даже вопреки своим желаниям, исполняет свои прямые обязанности по отношению к другим. И совсем другое, когда его периодически используют и буквально вынуждают исполнять желания других.
Ведь независимо от того, по какой именно причине он подавляет свои собственные желания, он тем самым игнорирует самого себя. С течением времени и совсем незаметно он привыкает к этому состоянию и уже сегодня, создаёт таким отношением к самому себе большие и малые проблемы, которые возникнут перед ним в его уже недалёком будущем. Причём проблемы эти будут не только его личными. Достанется всем, и в первую очередь его родителям. Ну а затем, когда этот ребёнок вырастет и станет взрослым, своё получат и общество, и государство, да и в целом даже весь мир. Но эта проблема состоит вовсе не в том, что мы довольно часто видим и слышим то, что нам не по душе, а в том, что по перечисленным сейчас мною причинам мы, зачастую неосознанно, хотим или желаем что-либо видеть или слышать, либо нет.
И лишь только тогда, когда мы начинаем это понимать на сознательном уровне, мы начинаем брать ответственность за всё произошедшее и происходящее в нашей жизни на себя. И только тогда, когда мы берём эту ответственность на себя, мы начинаем реально искать и находить истинные ответы на это извечное: «Почему?».
А теперь давай мы вместе попробуем проследить связь между твоими привычками, которые, я думаю, ты приобрёл уже довольно давно, и теми проблемами, что у тебя есть сегодня. Ведь ты наверняка считаешь, что все твои проблемы появились у тебя после того, как ты начал учёбу в университете. Хотя я думаю, что почву для них ты подготовил гораздо раньше. И для того, чтобы я смог тебе это объяснить, постарайся ответить мне сейчас на несколько вопросов. Максим несколько озадаченно смотрел на меня, а я спросил:
– Скажи мне, почему, выбирая свою будущую профессию, ты вообще согласился быть тем, кем ты вовсе быть не хотел? И почему ты сам не стал выбирать то, что напрямую касалось твоего собственного будущего? С ответами не торопись, и, пожалуйста, основательно подумай, а самое главное – честно ответь самому себе на эти вопросы. Ну а потом, если посчитаешь нужным, то расскажешь об этом и мне. И тогда мы продолжим наш разговор.
Я встал и подошёл к окну, оставив Макса наедине со своими мыслями. А за окном, излучая нежную синеву и радуя глаз, сиял небосклон, на котором сегодня до самого горизонта я не видел ни единого облачка. Наверняка вода в озере, после зимы и дождливой в этом году весны, уже прогрелась, подумал я, и мысленно увидел себя плывущим в нашем озере. Затем моё воображение перенеслось в наши Альпы, и перед моими глазами замелькали знакомые мне горные пейзажи, в которые я, без всякого преувеличения, был просто-напросто влюблён. Но наслаждаться этими мыслями мне пришлось совсем недолго, так как Максим, оторвав меня от них, произнёс:
– В разговоре с вами я кое-что упустил, совсем не думая при этом, что эти детали будут иметь хоть какое-то значение. Я вновь занял место в своём кресле, а он продолжил:
– Пожалуй, вы правы. Ведь когда я был ещё совсем ребёнком, мои родители, особенно в присутствии других, довольно часто хвалили меня, рассказывая им при этом, какой я послушный и исполнительный. И в эти минуты меня буквально раздувало от важности за свою персону. Но когда они мне указывали на то, что я, по их мнению, сделал что-то нехорошо или неправильно, я чувствовал себя довольно некомфортно. А если сказать совсем просто, мне было очень плохо. Наверное, именно поэтому я очень старался их не разочаровывать и хотел, чтобы меня как можно чаще хвалили. А с другой стороны, я старался всячески избегать того, чтобы меня осуждали или, ещё хуже, ругали. По-видимому, именно поэтому я исполнил желание родителей и, практически не думая об этом своей собственной головой, поступил в медицинский университет, который я просто-напросто не потянул. Ну а как было дальше, вам уже всё известно. Только я всё равно никак не могу понять: что в этом плохого, если ребёнок слушает своих родителей и старается исполнять их желания? Ведь они же тоже делали для меня, если не всё, то почти всё. Неужели же из-за этого появляются такие проблемы?
– И да, и нет, Максим, – ответил я ему. – А теперь давай мы с тобой поставим, как говорится, всё на свои места. Во-первых, ты сказал, что родители делали для тебя всё возможное, и ты хотел отплатить им тем же.
– Ну да, и что в этом плохого?
– В этом нет ничего плохого, Максим. И вопрос лишь состоит в том, какие цели преследовали твои родители. Если они руководствовались при этом чувством любви, считая, что так для тебя будет лучше, то это одно. Но если они, побуждаемые какими-либо страхами, играли в ту же самую игру, что и ты, то это совсем другое. Ведь ты играл роль примерного ребёнка, ну а они, в свою очередь, наверное, роль хороших родителей. Также ты рассказал мне, что ты чувствовал себя совсем неважно, когда родители указывали тебе на твои, так называемые, промахи или недостатки. Твоё самочувствие при этом вполне понятно каждому, так как любой из нас всегда охотнее и с радостью воспринимает положительные отзывы о себе, чем замечания или, ещё хуже, осуждения. Но если человек, стремясь избежать какой-либо критики, напрочь при этом игнорирует свои собственные интересы, а как следствие этого – также и самого себя, то это означает, что настроен он по отношению к самому себе, мягко говоря, не совсем дружелюбно. Скажу тебе ещё больше. Ведь это также означает, что человек относится к самому себе зачастую довольно критически. То есть в тайне от всех он ругает, унижает, а иногда даже и втаптывает самого себя буквально в грязь при каждом удобном случае. Такое отношение к самому себе и без того доставляет как ребёнку, так и взрослому человеку немало страданий, но если он ещё и от других слышит или видит что-либо подобное в свой адрес, то это становится для него невыносимой пыткой. Ведь, для того чтобы избежать эту мучительную боль, человек подстраивается под других и начинает предавать себя всё чаще и чаще. Эти предательства не проходят бесследно, и его взаимоотношения с самим собой и с окружающим его миром запутываются всё больше и больше в такой клубок, который распутать бывает довольно сложно. Подумай сам, Максим.
