Амелия, допев свою песню, открыла глаза. Она слышала голоса в коридоре, на улице, за спиной, на крыше, в подвале… Она слышала столько голосов, что ей было даже страшно представить, есть ли хоть один из них реальный. Агония в её голове была нереальной, даже когда она уходила спать, в голове шли диалоги от разных людей, которые уживались в теле девчонки.

– ОТВАЛИТЕ И ЗАТКНИТЕ СВОИ ХАРИ, ТВАРИ! – вырвалось у нее, увы, вслух…

Но тут она осмотрелась… Пиво было выпито, сигарета давно истлела, а вокруг никого, и даже крыша свободна, так что идея забраться на крышу влезла в её дурную, уже поддатую голову быстро. Ами забралась на окно и схватилась за него одной рукой, вися в воздухе левой частью всего тела. Порыв ветра чуть было не снёс её вниз, но та удержалась, так что из-за порыва лишь поднялась на мгновение юбка. Девушка увидела на крыше прекрасный вид и, не задумываясь, полезла наверх, чтобы рассмотреть поближе, чётче, внимательнее. Она пару раз чуть не упала, но всё же забралась. На высоте четырех этажей от земли бесстрашная продрогла вся до мозга костей, всё же не лето, а тут еще и холодная глушь… Сидеть на крыше было холодно. Осмотревшись, та увидела вход на чердак, куда и полезла, не задумываясь ни о чем, просто следуя голосам… Буквально каждый её поступок был неконтролируем. Она редко слушала внешний мир, у неё внутри был свой, где она могла завести друзей или врагов в лице одной из своих личностей. Однако, спустившись, она увидела мальчика…

– Ты давно тут сидишь? – поинтересовалась она, уже садясь рядом с ним и разглядывая его, пытаясь зарисовать в памяти каждый миллиметр.

Женя уже второй час сидел на холодном жёстком полу чердака в наушниках с кассетным плеером. Из наушников по его сознанию били треки Crystal Castles. Самая подходящая музыка для свидания со своими страхами. Несмотря на то, что он изначально планировал спрятаться, приступы ужаса всё равно временами настигали его маленькое хрупкое и юное сознание… Сначала он отмахивался от страха, старался его не замечать, будто то надоедливая оса летним днем у бабушки в саду. Но от этого новый приступ был намного сильнее предыдущего. И стараться игнорировать страх тоже от этого стало сложнее. После нескольких таких приливов паники Женя был уже на пределе, а после ещё одного не выдержал.

Ужас, первобытный дикий ужас поглотил его. Он кричал, бил ногами по полу, рыдал и умолял проклятое зеркало оставить его сознание в покое. Но оно не оставляло. Зеркалу было так приятно мстить за то, что Женя разбил его. Слишком приятно, чтобы оставить мальчика даже после его просьб и слёз. В его помутнённом сознании мелькали картины:

Вот его мать лежит на полу с пустыми глазами и неестественно вывернутой шеей. У её головы собралась лужа крови, а по её лицу и телу ползают мухи. Их монотонное противное жужжание казалось, стало осязаемым. Вот они проели кожу его матери и начинают облизывать её уже гнилую плоть. А Женя стоит и не может ничего сделать, он просто молча наблюдает, как мухи едят, жирнеют, размножаются, откладывают яйца. Скоро трупы мух стали падать на пол вокруг тела, а из яиц вылупляются новые и новые… Только у новых мух человеческие лица. И они тело уже не трогают. Им нужна не мать Жени. Им нужен сам мальчик. Они садятся на парня и начинают покусывать его своими ртами.

– Ты останешься с нами! Ты останешься с нами! – гудели они.

Эта агония длилась до тех пор, пока Женя снова не разбил в кровь костяшки пальцев. В том же самом месте, что и утром, когда громил это проклятое зеркало. Его отпустило, и так резко, что парня чуть не вырвало на пол. Ему словно залепили пощёчину. Он сел и забился в дальний угол и сидел там – слабый, ничтожный, неспособный ни подняться и идти, ни даже думать. Больше всего это было похоже на вегетативное состояние. Так Женя лежал, не видя и не слыша ничего вокруг, пока чей-то голос его не позвал. Подняв голову, он увидел милую красноволосую девушку, однако долго до него не мог дойти смысл вопроса.

– Привет. Пару часов, я думаю. А что?..

Изучив мальчика, молодая Амелия протянула ему руку в знак помощи. Чем именно она хотела помочь, было неясно, но почему-то именно этот мальчик выглядел так, словно ему нужна хоть малая доля помощи, пара добрых слов и объятие.

– Ничего, просто я увидела тебя и решила, что одиночество для тебя не самый чудесный друг, можно мне его заменить? – Девушка улыбнулась, но, увидев разбитые руки мальчонки, с этого стало грустно… Пробежали в глубинах сознания воспоминания себя в прошлом детдоме, когда дралась там со всеми и даже с учителями, от кулаков пострадало так много людей, что голоса в голове твердили о том, что Амелия – убийца и однажды это поймет… Когда голоса начали это говорить, девушка закрылась сильнее привычного, а единственным человеком, кто смог вытянуть её, оказалась девчонка, похожая на неё характером… Девушки стали так близки там, защищали друг друга, а теперь этого нет…

– Потому что ты всегда будешь одинока, ты убила её, убила, убила, убила… – твердили голоса в голове, но, помотав головой, смолкли, словно встряхнули коробку с тараканами, которые шумели, а после переполоха заткнулись в непонимании. Амелия повернула свою руку так, чтобы не было видно шрамов на запястье, о которых часто спрашивали, но это не спасало, ведь она была одета настолько открыто, что виден каждый шрам, порез и синяк на её теле, за которые Уильямс так сильно ненавидела себя и готова задушить на месте каждого, кто эти следы оставлял, но, увы, те уже давно пропали без вести, о чем молчит красноволосая уже который год…

Женя не ожидал, что девушка предложила ему общение, и с радостью пожал ей руку. Но что-то в ней было не так. Это Женя понял сразу. У них было неосязаемое связующее звено, звено, что отличает среди остальных. Но, несмотря на это, было непонятно, насколько много тайн позволено будет ей доверить.

– Ты умеешь хранить секреты? – спросил грустный мальчик, вытягивая нитку из своего шерстяного свитера. Не дожидаясь ответа, продолжил:

– Слышала, что в мужской ванной на третьем ранним утром разбили зеркало? Это я разбил, – Женечка обмотал нитку вокруг указательного пальца правой ноги.

– У тебя было такое, что зеркало с тобой играет? Чаще всего ты видишь себя в нём жалкой, беспомощной. Вот со мной зеркало тогда сыграло в унизительную игру, и пришлось его разбить. И теперь я от него прячусь. Вернее, прятался. Оно всё равно нашло меня, – он перевел взгляд на Амелию и посмотрел ей прямо в глаза. – Не сочтите, конечно, за грубость, но ты можешь меня от него спрятать?

Парень и сам не уверен, зачем рассказал красноволосой в юбке это. Наверное, устал прятать в себе груз и нести это бремя в одиночку. Хоть и сваливать проблемы на девочку, которую ты видишь впервые, это грубо и невежливо. Амелия, выслушав, взглянула ему в глаза… Ей в мгновение стало тепло на душе… Она не знала ни имени мальчика, ни возраста, ни истории, но ощутила с ним связь. Словно родной брат, которых у неё отродясь не было.

– Я буду только рада, если смогу тебе помочь с этим, главное, не пропадай, ладно? – с улыбкой произнесла бунтарка.

В глубине души та не понимала, почему в этот момент её персона так лояльна и спокойна, ведь такое у неё было лишь раз в жизни… Рассмотрев заплаканные глаза мальчика, руки невольно потянулись, чтобы вытереть ему личико, но его кожа по ощущениям словно изо льда, отчего Ами пришлось поёжиться, после прикосновения оставила горячую руку на щеке парнишки, а вторую раскрыла для объятий в ожидании действий мальчика… Голоса в её голове замолкли либо просто стали тихими… Сейчас даже личности, находящиеся внутри, решили, что нужно молчание… Им почему-то был интересен этот момент и мальчик с разбитой в кровь кистью… Девушка не учла, что, открыв так руки, стали видны глубокие порезы на руках во все стороны, так что та молча надеялась, что ей не зададут лишних вопросов.