Он стал реже бывать дома, по будням задерживался на работе, в выходные куда-то уходил на весь день. На мои вопросы не отвечал, постоянно грубил. Ни дня не проходило без скандала. Через пять месяцев Валера ушёл от меня, собрал все свои вещи и просто ушёл. Сказал, что встретил другую женщину.
Какую боль я испытала в тот момент словами не передать, кого бросали тот понимает.
Имя своей соперницы я вскоре узнала. Валерина мать просветила меня, когда пришла проведать внука. Разлучницу звали Оксаной. Они познакомились, когда Валера устанавливал ей шкаф-купе, он работал сборщиком корпусной мебели. Самое страшное - Оксана ждала ребёнка. От Валеры.
Я вся в слезах опять приехала к бабе Лене. Надо сказать, что за пять лет она ничуть не изменилась – такая же статная, высокая, пышущая здоровьем. Она сразу поняла, что случилось как только увидела меня на пороге. Я бросилась к ней в ноги и стала умолять помочь мне вернуть мужа.
- Приворожённые долго не живут. Он не вынесет второй приворот. Я предупреждала тебя, что это не будет длиться вечно, – сказала баба Лена.
- Ну, что-нибудь же можно сделать?! – крикнула я, ощущая, как бессилие расползается по моему телу придавливая к земле.
Баба Лена посмотрела на меня долгим внимательным взглядом.
- Можно убрать соперницу.
- Как убрать? – не поняла я.
Я конечно и раньше слышала, что существует такое колдовство как порча на смерть, но это всегда ассоциировалось у меня с далёким западноафриканским вуду и втыканием иголок в куклу. Баба Лена сказала, что за всю свою «долгую профессиональную карьеру» она наводила порчу на смерть три раза. Все три раза «успешно». Ради меня готова повторить и в четвёртый.
Сначала я испугалась. Всё - здравый смысл, совесть, душа, сердце, запротестовало во мне. Как можно, она же беременна?! Но потом я представила как она обнимает Валерку, как он держит на руках её ребёнка, а не нашего и во мне вспыхнула такая злость и обида на Оксану, что я согласилась. Безумие какое-то…
Целую неделю баба Лена проводила приготовления, затем три дня сам ритуал. Как я поняла из её слов, Оксана начнёт гнить заживо...
Через пару месяцев я заметила, что мать Валерика, когда приходила навестить Юрочку, выглядела осунувшейся и подавленной. На все мои вопросы сначала просто махала рукой, но потом всё таки рассказала, что Оксана заболела. Врачи ничего толком не могли сказать, поставить точный диагноз не получалось, появилась серьёзная угроза для ребёнка.
Ребёнка Оксана всё таки родила, но девочка прожила всего три дня. Через две недели умерла и Оксана.
Валера не вернулся ко мне. Через месяц после похорон он на смерть разбился на машине. Выехал на встречку, в полиции сказали, что уснул за рулём.
Ещё через месяц не стало бабы Лены. Соседи вечером услышали как из её квартиры раздался сначала жуткий душераздирающий крик, затем сильный грохот. Вызвали полицию. Бабу Лену нашли бездыханной на полу в кухне, глаза широко открыты, как будто перед последним ударом сердца она увидела что-то ужасное.
Но самое страшное случилось потом. Мой сын… Юрочка… Утонул. День выдался солнечный и друзья, чтобы хоть как-то отвлечь меня от навалившихся трагедий пригласили нас с Юрочкой на пляж. Сама я не поехала, но сыночка с ними отпустила. Как потом мне рассказывали, он плескался на мелководье вместе с другими детьми и вдруг исчез под водой. Взрослые тут же побежали за ним, долго ныряли, но так и не смогли его найти. Затем он всплыл, уже не живой.
В то, что это всего лишь цепь случайных событий я не верю. Похоже у той порчи был побочный эффект, о котором не знала даже баба Лена.
Я следующая, кожей чувствую что мой смертный час уже совсем близко. Но я не боюсь, жду этого как избавления. Я потеряла всё и мне не зачем больше жить.
А ведь я всего лишь хотела быть с любимым человеком, хотела семью, простого женского счастья и сперва мои намерения были благими… Но, как известно, ад полон благих намерений…
Туман
Когда мне было одиннадцать лет, со мной произошло нечто странное.
В тот вечер родители опять поругались. Раньше ссоры в нашей семье были редкостью, но с того момента как отца повысили по службе, и он начал часто задерживаться на работе, отношения между ним и мамой сильно ухудшились. Они даже стали поговаривать о разводе.
Мысль о том, что папа уйдёт, и больше не будет жить с нами, вселяла в меня бесприютную тоску.
Не желая больше слушать их ругань, я пошёл гулять на улицу. Стоял конец августа и все мои лучшие друзья разъехались по домам. Они каждое лето приезжали к нам в посёлок к своим бабушкам, а я был местным. Немного постояв на крыльце, я решил взять велосипед и скататься в «штаб».
На окраине нашего посёлка много картофельных полей. Часть из них использовалась по назначению, часть же давно заброшена и поросла бурьяном. Как-то в начале лета мы с пацанами катались там на великах и случайно в зарослях лозняка нашли небольшой почерневший от времени деревянный сарайчик. Дверь была замотана проволокой, сбоку маленькое окошко затянутое металлической сеткой.
Размотав проволоку, мы вошли внутрь. Ничего особенного – лопата, пара копачей, ржавые помятые вёдра, да грязные мешки из-под картошки. Весь скарб покрывал вековой слой пыли и грязи. Было очевидно, что человеческая нога последний раз ступала сюда много лет назад, сарайчик брошен.
И мы решили оборудовать там наше секретное место – «штаб». Сказано - сделано. Мы притащили в сарайчик кое-какую мебель, обклеили стены постерами, застелили земляной пол фанерой, сверху положили старый цветастый ковёр. Получилось вполне неплохо.
Целыми днями мы пропадали в нашем убежище. Играли в карты, рассказывали страшные истории, подсвечивая лица фонариком, покуривали, рядом с сарайчиком разводили костёр, пекли картошку. Нам было так весело, так беззаботно, что я даже не заметил, как пролетело время и лето подошло к концу. Мои друзья разъехались, а я остался один на один с пугающими мыслями о возможном разводе родителей.
Я оседлал велосипед и уже через полчаса подъехал к «штабу». На двери, в лучах заходящего солнца, поблёскивал стальной висячий замок, мы с ребятами купили его в складчину. Из-за скандала устроенного родителями я не поужинал, и в животе у меня тоскливо урчало от голода. Я решил развести костёр и приготовить себе чай, в «штабе» ещё оставались заварка, пачка сахара и кулёк с полузасохшим печеньем «Мария». Я отпер сарайчик, взял котелок и пошёл к ручью за водой.
И вот именно тогда со мной и произошло нечто странное.
Ручей от «штаба» находился в паре километров. Я шёл не спеша с наслаждением вдыхая запах травы и стараясь не думать о доме. На поле наползал туман. Вечерние туманы в конце лета для наших краёв явление частое, почти ежедневное. Я дошёл до ручья и набрал в котелок прозрачной воды. Туман медленно, тягуче, шаг за шагом окутывал всё вокруг молочной пеленой. Мне сразу вспомнился детский стишок о том, как жадный серый туман шёл по свету и съедал всё на своём пути. Он сжирал поля, реки, людей, целые города и в конце концов лопнул от переедания. Стишок, конечно, шуточный, но глядя на расползающуюся белёсую мглу, мне стало немного тревожно.
Постепенно смолкли все звуки. И вот я уже стою окружённый туманом. Он такой густой, плотный, дремучий, он скрыл все ориентиры по которым я обычно определял направление. Я как дурак торчал посреди беспросветной хмари, сжимая в руке котелок с водой, и не знал в какую сторону мне идти. А туман между тем так приятно холодил кожу, почему-то запахло жимолостью. Неожиданно для себя, я бросил котелок и лёг на траву, глаза закрылись сами собой и, наверное, я уснул.
Всё, что произошло дальше, я помню очень смутно.
Когда я очнулся, было уже темно, одежда влажная, всё тело сотрясал сильный озноб. Туман исчез, а вместе с ним исчезла и моя память. Да-да, я валялся на земле весь мокрый и не помнил ничего. Я не помнил своего имени, не помнил, сколько мне лет, не знал, кто я вообще такой и где нахожусь. Мой ментальный жёсткий диск был абсолютно чист.
