Задание было примитивным, поэтому другие студенты быстренько справились с ним, получили нужные ответы и ушли. А Торик остался. Он пробовал вносить мелкие поправки в свою крохотную программу, и система честно их отрабатывала, мгновенно выдавая обновленный результат. И результат этот напрямую зависел от того, что Торик перед этим построил в голове!

Когда он все это осознал, для него началась новая эра. У него появился идеальный исполнитель идей. Умело озадаченные компьютеры делали в точности то, что поручал им человек. Если он где-то ошибался, они ругались или творили бессмыслицу. Но если все задумано верно, они работали идеально и невероятно шустро.

Теперь Торик был готов изучать программирование и заниматься им круглосуточно, даже в ущерб всему остальному. Он с упоением читал методичку и писал все новые и новые программы. Зачеркивал нули и подчеркивал пробелы, ощущая при этом себя причастным к клану избранных — настоящих программистов.

Да что там, Торик наконец почувствовал себя в родной стихии! Обогнав учебную программу, он уже сейчас мог ответить на любой вопрос преподавателя, но не высовывался. Зато надкусывал самые вкусные кусочки. Быстро-быстро бежал, совершенно не представляя, куда, для чего и что ждет впереди. Как в детстве — только лучше.

Потому что теперь один лишь Торик видел, что занимается интересной ерундой. А для всех остальных он выглядел целеустремленным студентом, грызущим гранит науки. Очень удобная жизненная позиция!

У него появилось свое «место силы» — уголок Универа, куда хотелось приходить снова и снова. Студенческий вычислительный центр (СВЦ) располагался на втором этаже. Для кого-то — обычная лаборатория. А для Торика и немногих посвященных — экзотическое место со своей атмосферой.

Здесь водились вечно растерянные студенты и строгие преподаватели, а еще бродили загадочные полубоги в белых халатах. Техники? Научные сотрудники? Разве угадаешь. Они знали и умели все. По крайней мере, так представлялось студентам.

Довольно скоро Торик обнаружил, что расписание лабораторных работ в СВЦ составляют с запасом: хотя бы пара консолей почти всегда свободна. И обычно ему позволяли оставаться здесь сколько угодно, что он с радостью и делал.

Все консоли в СВЦ были похожи как близнецы — массивный сундук дисплея, а из него торчит клавиатура примерно как на электронной печатной машинке. Сам компьютер под названием СМ-4 спрятан от глаз людских за перегородкой. В зале всегда стоял негромкий гул. А самыми громкими (не считая студентов) устройствами в СВЦ были перфосчитка и перфоратор, оба работали с перфолентой, первый мог читать ее, а второй — формировать, выпускать новую перфоленту. Ленты узкие, зато очень длинные, как серпантин, их сворачивают в бобины. А самые ценные еще и хранят в специальных пластмассовых коробочках.

Так выглядела рутина. Но еще была и экзотика, правда доступ к ней имели только посвященные. Речь идет о компьютерах серии «Наири». Родным языком для них был не Бейсик, а свой «язык автопрограммирования Наири АП», который мало кто знал даже из преподавателей.

Торик даже не пытался освоить эти системы, ему вполне хватало и Бейсика. Но пару раз он видел, как на Наири работает преподаватель Пчелинцева, которая вела у них практические занятия. Все вместе производило впечатление чуда. Если бы слова просто дописывались на экране, эффект был бы слабее, а тут, здоровенная печатная машинка разгоняется, гудит, строчит буквами, как пулемет, а потом вдруг замирает, ждет, пока рыжая и слегка мужеподобная Пчелинцева в больших квадратных очках введет очередные данные. Полное ощущение симбиоза человека и машины!

Оглядываясь позже на этот момент, Торик удивлялся: как все-таки зыбко все устроено у людей в судьбе! Не заинтересуйся он компьютерами и программами, не поселись в этом самом СВЦ, он стал бы совсем другим человеком. Унылым инженером, всю жизнь безрадостно тянущим лямку нелюбимой работы где-нибудь на задворках страны. Да, все могло сложиться и так. Но в этот раз Судьба распахнула перед ним нужную дверь.

* * *

«Задачка не решается, не сходится ответ…» — заезженной пластинкой крутилось в голове Торика уже полчаса. Программу он написал правильно, да и задачка несложная — вычисление интеграла с заданной точностью. Но результат напрочь отказывался сходиться с ответом, приведенным в методичке! Алгоритм простейший: разбить график функции на маленькие элементы, вычислить в цикле парциальные суммы, сложить их и вывести результат. Казалось бы, чему тут не работать?

— Маешься с интегралом из шестой части? — неожиданно раздался ехидный голос из-за спины.

Торик недовольно обернулся. Позади стоял смутно знакомый парень, высокий, почти на голову выше него, и очень худой. С таким острым подбородком, что аристократическое лицо казалось треугольным. Серо-зеленые глаза парня смотрели насмешливо, а кривоватая улыбка выдавала самоуверенность. Или уверенность в себе?

Отвечать не хотелось, хотя вопрос попал в цель. А парень продолжил:

— В программе ошибок нет.

— Вот именно, только ответ не сходится.

— Я знаю. А хочешь, фокус покажу?

— Попробуй. — Торик хмуро встал, уступив место за консолью.

— Поставим число итераций двадцать, как нормальные чайники. А не тысячу, как у тебя.

— Но так мы теряем точность.

— Я знаю. Сейчас не это важно. Смотри.

Он запустил программу. На экране появился ответ: 21.41838.

— Не сходится, — сказал Торик.

— Я знаю. — Опять! Самоуверенность парня начинала раздражать. — А теперь посмотри ответ.

— Да я помню, там совсем другое число.

— По-смо-три, — раздельно произнес парень, — прочти его вслух.

— 814.12, — машинально прочитал Торик, и тут его осенило: — Постой!

— А-а, теперь понял? Эти идиоты в методичку вписали ответ задом наперед. И ведь ни одна собака не проверила его перед тем, как отдать в печать. А студенты мучаются!

— Спасибо! Я бы еще полдня тут сидел.

— Я бы тоже, только мне сказали, что консоль занята. Тобой. Будем знакомиться? Роберт.

— Анатолий, — официально представился Торик, но любопытство тут же взяло верх. — Ты тоже программируешь после занятий?

— Обычно — да. Вот сегодня хотел посмотреть, как работают четыре вложенных цикла, а потом…

— Четыре? — перебил его Торик. — Забудь. Эта версия Бейсика поддерживает только три.

— Я зна-аю, — снова завел свою песню Роберт. — Но есть у меня одна хитрая идейка, как это дело обойти.

— Серьезно? А можно посмотреть?

— Сейчас. Марина Андреевна, позволите стульчик на время одолжить? Спасибо большое! Милейшая женщина, просто чудо!

— Ты тут всех знаешь? Я сколько хожу и…

— Ну, не всех, — скромно улыбнулся Роберт. — Только ключевые фигуры. Так вот, моя гениальная идея состоит в том…

Они просидели вместе за консолью почти час, отыскали много общего и вышли почти закадычными друзьями. Общие интересы очень сближают, особенно если выходят за рамки обыденного. И кто бы знал, что случайная встреча двух парней «у интеграла» так сильно изменит судьбу одного из них.

Роберт принес много перемен.

Глава 15. Шоколадное лето

Жизнь Торика переменилась буквально в один день. Роберт теперь регулярно наведывался к нему в гости, рассказывал всякие занимательные штуки, фонтанировал идеями, высоко оценивал решения, найденные другом, и предлагал свои. Друзья смеялись, обсуждали дела Универа и новости СВЦ, а иногда даже брали помучить гитару. Голос у Роберта был не слишком сильным: дыхания на долгие ноты не хватало. Зато пел он чистенько, да и песни звучали несколько другие, но тоже интересные, со смыслом.

И еще он самозабвенно ел. Роберт приехал из другого города и жил в общежитии, а посему еды мог вместить сколько угодно. Кроме того, он оказался на редкость предприимчивым: знал множество людей, влезал во всевозможные авантюры, легко пробовал новое, не забывая при этом закреплять уже завоеванные рубежи.