Ты красивый и большой.

Мы к тебе со всей душой.

Может быть, у каждого носка

Есть мечта гулять с тобой

Разноцветною гурьбой,

Расправляя пятки и бока.

Нам, конечно, всё равно

Удержать их не дано –

Ты уж чувства наши пожалей:

Два даём (не пять, не три) –

Только парою бери!

Так-то всем нам будет веселей.

Сказка про Зеркальце

Здравствуй, Зеркальце милое! Я ведь опять на бегу… Извини, золотое, я знаю, как здесь тебе тяжко… Да, конечно сварила. Но всех напоить не могу. Натолкнусь на кого-то – и выдаст со страху, бедняжка.

Да, тебя я протру. Мой платочек простой не колюч? В старом ящике пыльном тоскливо валяться под лавкой. Помню, помню о лакомстве! Вот – первый солнечный луч! Самый нежный и ясный, и бледное небо добавкой…

Королева страдает: прошли её лучшие дни. Всем её раздражаю, всегда и во всём не права я. Ты уж с ней понежнее – всех нас и себя охрани. Может, малость смягчится, красавицей век доживая…

Да, лютует карга: то змею мне положит в кровать, то, как дуре последней, суёт ядовитые вишни… Что ты, что ты! Зачем? Нам не стоит сейчас рисковать. Говори, как всегда. Тут любые намёки излишни.

Слушай, Зеркальце! Помнишь – ведь нынче просватана я… Да, внезапный порыв. Пожалела потом, несомненно… Я уже отложила. Но там настояла семья: мол, пока дозволяет, скорей меня вынуть из плена.

Эти добрые люди настырны бывают порой. Он, признаться, мне нравится. Кажется, парень хороший. Как большое дитя. По характеру – добрый герой: не боится спасать и гордится доверенной ношей. И собою красив…

Что-то, вижу, ты вовсе не рад. То есть вовсе не радо… Конечно же, я не святая, но свой долг понимаю… Что значит «слегка туповат»? Не беда! Обучу, а со временем и воспитаю.

Будто ты и не знаешь – от века, во все времена, всё решается женщиной. Сетовать мне ли о грузе? Только правда твоя – здесь такая интрига нужна, чтобы мальчик запомнил: он главный в грядущем союзе.

Вот что я тут решила: красавица наша как раз с каждым днём всё безумней, всё бродит за мной, как волчица. Кислотой ли плеснёт или спицею выколет глаз – нелегко уберечься и всякое может случиться. В общем, стоит пропа́сть. Отсидеться в тиши где-нибудь. Так примерно на лето – в лесу есть знакомое царство… Ну конечно шучу!

Я хочу у друзей отдохнуть. Пусть народ негодует, а принц заподозрит коварство.

Я скажу королеве: мне надо бы травок на чай. И букет свежих ландышей – это ей, скажем, не ново. Мол, давно не гуляла. Она и отпустит: гуляй. И – злодея мне вслед. Я легко угадаю, какого.

Ганс-громила послушен, он ценит и место и хлеб. И зарезать умеет, о том не печалясь нимало. Он не любит девиц, ну а с виду ужасно свиреп. Но меня не предаст – сколько лет я его прикрывала…

Только ты уж помалкивай, этот мой план не сорви. Говори до поры, что исчезла, не вижу живою. Ганс ей тоже покажет и руки, и ножик в крови. Тут она возликует и выдаст себя с головою…

Без меня будет плохо, я знаю. На это расчёт. Вроде станет хозяйкой – а участь похуже изгоя. Не придавит прислуга – так принц ей башку отсечёт.

Не сумеет отсечь – мы придумаем что-то другое.

Распишу шаг за шагом, а после к тебе загляну. Но во всём осторожность – чтоб не доводить до атаки. Объясняй королеве: мне надо почаще к окну. Видишь старую сливу? Ганс может подать тебе знаки…

Не вздыхай! Ты учило, что мир этот слишком жесток, мы количество зла не должны увеличивать сами. Так и сделаем, Зеркальце! Мне б отоспаться чуток – и готова стараться. И будет победа за нами!

Петербуржская поэтесса. Родилась и живёт в Санкт-Петербурге. Окончила институт киноинженеров и работает инженером в театре.

Печаталась в серии книг проекта «Прикоснись к звуку», «Сказки народов России», «Сказки народов мира», в литературно-художественном, просветительском издании «Моя Россия», в литературно-художественном альманахе «Иной взгляд», в коллективных сборниках издательства «Четыре» (СПб.). Готовится к выпуску авторская книга.

Венера Боттичелли

Из глубины сказаний-мифов

Эллады древней и великой,

Узнаем, как в волнах прилива

В мир появилась Афродита.

О том поведал нам Вергилий,

Гомер и «Стансы» Полициано,

Как боги горнего Олимпа

Тогда дела свои свершали…

Уран весьма любвеобильный,

Верховный бог, что правил миром,

Познал отмщение обиды,

Что Гея учинила с сыном.

Уран неистов был в изменах,

Плодил чудовищ, пряча в Гею,

Земля, страдая чрезмерно,

Взывала к сыну о спасении.

Урана сын и Геи, Кронос,

Отсёк причину и начало,

Чем прекратил в нём детородность,

Его от власти отстраняя.

От плодоносной силы отчей,

Из отсечённых уд Урана,

Пролилось семя с кровью тотчас,

Что сильно Гее досаждало.

Осуществил желанье Геи,

Как сын, её покорен воле,

И совершилась месть страшнее,

Чем мог Уран представить более.

И где на землю пало семя,

Там родились Эринии-Фурии,

Что людям мстят за преступленья,

Ввергая грешников в безумие.

Как удивляться, что земные,

Обиженные дщери Геи,

Бывает, мстят, как Фурии злые

Мужьям, имея в том примеры.

И породилось племя мелий,

Нимф ясеня – дриады смертны,

Произвела на свет их Гея –

Дела божеств внутрисемейны.

А капли, что упали в море,

Вдруг вспенились морской волною,

И чадо божье неземное

Создал отец последней волей.

И в этот миг благословенный

Из снежно-белых волн виденьем

Явилось лучшее творенье –

Венеры пенное Рожденье.

Как было в точности, не знаем,

То в мире древнем схоронилось,

Судьба Венеры-Афродиты

Нам лишь немного приоткрылась.

Венера в мифологии Рима –

Что Афродита древней Греции,

Любви и красоты богиня,

И всех плотских желаний сердца,

Имела пылкого супруга,

И нрав его, Вулкана, грозен,

Детей Формидо и Амура,

Чьи стрелы раны нам наносят.

Века сменялись постепенно,

От стрел Амура нет спасенья,

Творят великие шедевры

От ран сердечных пораженья.

Давно, в эпоху Возрожденья,

В правленье Медичи Лоренцо,

Жил некто Сандро Боттичелли,

Был истый сын своей Флоренции.

Он сын кожевника Мариано

И матери своей Смеральды,

В квартале жил Санта-Мария,

И было трое старших братьев.

Его прозвали Боттичелли,

Что значит попросту «Бочонок», –

За тучность брата, хоть взрослели,

Но звали так, хоть был неполон.

Он – Алессандро Филипепи,

Талантом с детства отличался,

Подростком у Филиппо Липпе,

В учениках он подвизался.

Историю Фра Филиппо Липпе,

Пожалуй, стоит рассказать,

Был он монахом-кармелитом,

И лет тому уж будет …дцать.

Известный был уже художник.