– Чего радуешься, детина? Денег на коней у нас нет, – вздохнул Сэм.

– Шамана бусы? Красный камень дорогой.

– Ха, дорогой. Это ж яшма. И подвеска та принадлежит диэрру Адаму. Решит он пожалеть тебя, меня, свои ноги, тогда купит коней. А нет – так и не заикайся даже о том, какие красивые скакуны тут в загонах. Особенно вон те три. Правда, диэрр?

– Ну ты и балабол, – усмехнулся Адам. – Замолчите оба. Прежде чем покупать коней, надо продать то самое ожерелье. Оно хоть и не особо дорогое, как ты и сказал, но тут даже таких покупателей мы вряд ли найдем. А если разобрать его на камни, то потеряем в цене процентов тридцать, так что бессмысленно спорить.

Адам и сам видел, что лошадей в избытке для такой небольшой деревни, а значит, и цена должна быть ниже, чем в городе. А ноги гудели, что также подталкивало к идее прикупить коня, и тут всё упиралось в деньги.

– Грыгх взять коней так. Забор некрепкий.

– Нет, – пресёк идею воровства Адам. Начинать новую жизнь с воровства и убийств очень не хотелось.

– Вот ты детина тугоплавкий. Ты что, хочешь, чтоб нас вместе с тобой повесили? – Сэм заглянул в лицо орку, от чего тот, кажется, смутился. – Да сейчас за мародёрство брюхо могут вскрыть, бороду срезать и на видном месте подвесить. Знаешь, сколько таких этих сухих фруктов по всему Хосдуру повешено? А ты коней красть, бестолочь. Нет. Диэрр Адам сам решит, как нам коней купить, а ты помалкивай. Твоё дело вон – мясо сушить да хозяина защищать.

– У Грыгха нет хозяев, – рассердился орк. – Грыгх сам хозяин своего я.

– Ладно, чего ты завелся. Не шуми. Так я, оговорился. Дай лучше мяса, – примирительно сказал гном, протянув руку к орку, но тот отбил её внешней стороной ладони.

– Мясо на обед. Сейчас рано.

Слушая их, Адам тихо свирепел.

– Так, заткнулись оба. Идём к конюху. Спрашиваем, сколько стоит три самых дохлых клячи. Потом ищем старосту деревни и продаём ему камни. Вы всё это время молчите, иначе я куплю коня только себе, а вы и дальше пойдете пешком. Всё ясно?

– Грыгх ясно.

– Сэм тоже ясно, – поспешил кивнуть гном. – Тьфу ты. Ясно, диэрр. Мы будем молчать.

– Ну-ну.

В просторной пустой конюшне трудился только мальчишка-орчонок. Он вычищал навоз из стойла и посоветовал пройти в трактир, что стоял ближе к центру селения. Богатых людей он в деревне не припомнил, а к старосте указал всё тот же путь – через трактир.

– Люди нынче все там. Работ у них в поле уже нет, дожди всё льют, так что они, должно быть, все там.

Адам кивнул и вышел, а Грыгх ссыпал мальцу целую пригоршню мелко порубленного вяленого мяса. Невзирая на аромат, царивший вокруг, орчонок сразу же принялся жадно хрумать чёрствые, но такие вкусные кусочки.

Глава 7. Малые Стосы. Кулачные бои

За пять лет, что люди провели в деревне Малые Стосы, они построили менее десятка домов, которые сильно отличались от лачуг орков. Однако трактир выделялся даже на их фоне и был виден издалека. Норбан приехал на земли Хосдура, пытаясь сбежать от лиронских законов, привел с собой лучших парней своей банды и быстро занял почетное место старосты деревни. Но даже он не стал возводить себе дорогое жильё, предпочитая ночевать на втором этаже трактира. Это было удобно, так как женщин в селении всё ещё немного, а спать в холодной постели или с дикими рабскими орчанками он не хотел. В трактире на этот счёт имелся пусть небольшой, но выбор.

Другой вопрос – финансовая сторона. Весь строевой лес, камень и руду старались отправить на продажу в Крокхард или Гортод. В последние пять лет, когда люди убедились, что пришли сюда надолго, Хосдур буквально накрыла волна строительства, и захваченные города орков пухли на глазах. Они приобретали привычные жителям Лиронии черты, пожирая всё больше и больше стройматериалов, но до идеала им по-прежнему было ой как далеко.

Норбан снес бы к бесам эти города и на их месте начал нормальное строительство, но кто его будет слушать? Зато легко нашелся способ зарабатывать честно. Пусть поток золота и небольшой, как бывало в лучшие годы их бандитской деятельности, но зато стабильный.

Банда Норбана занялась основательной вырубкой векового леса, и с разведения лошадей деревня тоже получала кругленькую сумму. Половину монет Норбан тут же пускал в дело, а вторую откладывал на черный день, надеясь, что день этот больше никогда не настанет.

И всё бы хорошо, вот только с сельским хозяйством шло туго. Крестьян в деревне получилось немного, орки к пшенице непривычны. Им бы в деревню знающего земледельца, да где его взять? Везти из Лиронии слишком дорогая затея, придется отложить её до осени.

Музыка и дешёвая медовуха в единственном на всю округу заведении лились рекой. Норбан поднялся из-за стола и по традиции хотел сказать несколько слов перед тем, как начать веселье, но тяжёлая входная дверь скрипнула, и в трактир завалилась троица приезжих незнакомцев, коих в Малых Стосах видали нечасто. Повисла неловкая пауза. Даже скрипачка-эльфийка прекратила играть.

Дело в том, что достойные люди, приехавшие вместе с Норбаном обживать новые земли, уже привыкли к рабскому положению орков, да и других нелюдей «за людей» не считали. Вот и замерло полтора десятка отчаянных парней, недоумённо глядя на орка, который без капли смущения завалился в трактир, а за ним следом ещё и гном пожаловал.

Первым в себя, как полагается, пришёл Норбан. Он всегда был сообразительным и даже, когда отправился покорять Хосдур, выкупил в Лиронии три десятка батраков. Морское путешествие пережила едва ли половина, но это крепкие парни, что сейчас сидели с ним за одним столом и всегда смотрели в его сторону с почтением.

Если бы не странный наёмник, который пришёл вместе с орком и гномом, этих нелюдей сразу бы согнули в бараний рог. Однако в нынешней ситуации следовало присмотреться к незнакомцу. Наёмник он или, может, маг, а вдруг и вовсе служивый маг, которым дают звание аскера. Никому не улыбалось втюхаться в неприятности в собственном доме.

Решив для начала разрядить обстановку, Норбан швырнул огрызком в эльфийку, прикрикнув, чтобы она продолжала играть, и кивнул трактирщику в сторону гостей. Ушлый парнишка-торговец подобрался, подскочил к вновь прибывшим, чтобы провести их за второй, можно сказать, свободный стол.

– Проходите, будьте любезны. Гости у нас не часто бывают, но у меня для вас свободно самое лучшее место, рядом с музыкой. А ваши… нелюди могут подождать снаружи. Я отправлю к ним раба, чтобы накормил и сделал, что нужно. Желаете остановиться у нас на ночь? Я распоряжусь, им тоже найдут место в одном из рабочих помещений.

Бледное существо, сидящее в одиночестве за длинным столом, на который указал трактирщик, приложило смычок к струнам скрипки, и по заведению разлилась тоскливая мелодия.

– Нет, эти со мной. Мы сядем за стол вместе. А ты пока принеси нам чего-нибудь поесть и вели, чтоб согрели воды для мытья, – распорядился Адам.

– Хорошо, как вам будет угодно, но я вас предупредил.

Даже после того, как Адам и его компания расселись на широкую дубовую лавку, напряжение, повисшее в зале, не исчезло.

– Деревенщины. Они так и не привыкли к тому, что даже орки иногда могут заработать себе свободу. Сэм, а это что за зверушка? – спросил негромко Адам, кивнув на тощую скрипачку, которая сидела во главе теперь уже их стола. Молодая девушка молча смотрела на них испуганными глазами, продолжая играть. Тощую лодыжку её обвивала цепочка, другим концом прибитая к полу. Сэм окинул её коротким взглядом и вынес вердикт:

– Я думаю, что это эльфийка, диэрр. Рабыня из Вечнозеленого леса.

– Шутишь? Я знаю эльфов. Они в основном рыжие и жадные до денег. Есть еще высшие – сребровласые и спесивые, а эта никак не похожа ни на тех, ни на других. Кажется, что она больше в родстве с тобой, чем с хранителями леса.

– О, диэрр, эта из эльвов. Одна из самых низших каст эльфов. Они обычно не выходят к людям, прячутся в лесу и занимаются земледелием. Вы, судя по всему, знакомы лишь с сидами. Те считаются городскими эльфами, хотя в современном мире уже всё перемешалось. Но по их легендам, рыжие произошли от лис, а эти – от полевых мышей, вкусивших крови богини.