— Алле-оп!

Вопли резко смолкают. Кажется, даже музыка становится тише.

Я произвела фурор?

Они в шоке?

Открываю глаза и утыкаюсь взглядом в симпатичного брюнета. Застыв с бокалом чего-то вкусного, он, не мигая, смотрит на меня.

Сзади слышится улюлюканье и пьяные вопли.

— Аппетитная! Давай, двигайся, чего застыла? Давай, давай! Какой у тебя размер? Сиськи покажи!

Сейчас я вам покажу сиськи! Мужичок, который упаковал меня в торт, говорил про танец. В смысле, я должна немного потанцевать.

Или много? Про обнажение особо шикарных частей моего тела речи не было.

Перед глазами все плывет, во рту дикий сушняк, икота рвется наружу. Эх, где моя не пропадала!

Зажмуриваю глаза и начинаю отчаянно двигать телесами.

Не надо было так резво болтать телом.

Доигралась…

Чувствую как к горлу подкатывает тошнота. Держись, Степанова, держись, мужики за это сомнительное действо тебе бабосики отстегнут. А они тебе сейчас ох как нужны. Главное прямо сейчас не блевануть…

Открываю рот и пытаюсь вдохнуть всей грудь. Помниться, бывшая коллега Танька Усикова таким макаром справлялась с жутким токсикозом. Просто дышала ртом, чтобы лишний раз не звать в унитазе Эдика.

Со мной этот номер почему-то не прокатывает. Может, дело в том, что во мне бутылка игристого, а не плод неимоверной страсти?

Упс, все! Больше не могу. Зажимаю рот, пытаясь сдержать поток шампанского, плавленного сыра и сухариков с хреном, и тут же вываливаю ядовитую на вид массу прямиком на ботинки симпатичного брюнета.

— Ну, спасибо! — обдав меня убийственным взглядом, красавчик с заячьей прытью отскакивает в сторону.

— Так это хороший знак, Тимурчик! Ботинки пометили — женишься удачно! — послышалось рядом.

Ну, конечно, в доме мужиков двадцать, не меньше, а я умудрилась наблевать именно на конечности жениха.

— Держи, — другой, не менее симпатичный брюнет пихнул мне в руку несколько купюр. Облегчилась, потанцевала, да еще и деньги заработала!

— А мальчишник у вас только один день? — сморозила я.

За спрос ведь не дают в нос. Так почему бы не попытать счастья?

— И не мечтай. Домой иди,— хмыкнул красавчик. — Выход показать?

А у симпатяги нет колечка на пальце… Хотя я слышала, что многие женатики их попросту не носят — не по нутру им быть окольцованными. Вот у соседки моей Таньки Усиковой с мужем настоящая война из-за кольца была. Ну, не желал ее Ванька кольцо свадебное напяливать. Что она только не делала. И глаза закатывала, и фыркала, и скандалила, и свою драгоценность демонстративно снимала — ничего не помогало.

— Покажи, — мечтательно тяну я.

Мой бывший жених-блудодей, шампанское, громкая музыка… Выходит, мне много не надо, чтобы раскрепостится. Да еще этот внутренний голос-подстрекатель упрямо твердит — мужчина отличный, надо брать!

Но не судьба. Мужичок чуть ли не пинками выпроводил меня за дверь. Хорошо хоть такси вызвал, и на том спасибо.

По дороге домой в сознание врезается убийственная мысль — Тася одна дома и хочет гулять. А еще она хочет жрать, а корм, она соизволит потреблять, закончился.

О чем же я думала? Сейчас эта микрособака, которую в темноте легко спутать с кошкой, будет есть меня поедом.

А всему виной моя слабохарактерность. Не надо было вестись на уговоры Таньки Усиковой. Втюхала мне щенка и живет себе спокойно.

Захожу в подъезд и понимаю — дело плохо. Из моей квартиры несется вой, лай, писк. Только что хрюканья нет, а так весь набор.

Наверняка, соседи уже позвонили куда надо, так что скоро мне прилетит штраф за какое-нибудь нарушение тишины в вечернее время.

Одним рывком открываю двери и заскакиваю в собственную квартиру как налетчик. Тася с безумными от голода глазами кидается мне в ноги, издавая неестественные звуки. Охрипла от лая, бедолага.

Надо быстро тащить Таисию на улицу, иначе ее разорвет от какашек. Запаха в квартире нет, значит, Капитоновна мужественно держалась и не мстила мне за неуважительно долгое отсутствие.

Наконец-то! Кусты помечены, а рядом с подъездом лежит аккуратная кучка. Только бы Галина Аркадьевна — местная блюстительница порядка, ничего не узнала, а то весь мозг исклюёт. Живого места не останется.

Глава 4 ВЛАДИМИР

Пытаюсь оторвать голову от подушки, но она будто приросла к ней. Еще бы, ведь я только пару часов поспал. А по ощущениям, так и вовсе не ложился. На голове будто гиря, тело ватное, а кругом все плывет и кружится.

Семь почти! Надо вставать. Хотя я же начальник и могу объявить себе выходной.

Во рту пустыня Сахара. Тяну руку к тумбочке. Ну, давай, давай. Если в мое измученное жаждой тело не попадет хотя бы капля жидкости, оно перестанет существовать.

Проклятье! Откуда на прикроватной тумбочке ваза? Не помню, чтобы я питал слабость к цветам. Да, это все проделки Макрины. Выбрали же родители имечко для моей невесты — Макрина! То ли хотели выделить ее среди остальных детей, но, скорее, просто мстили за что-то. По крайней мере, выглядит это именно так.

Пожалуй, ей и позвоню. Пусть предупредит всех, что меня сегодня не будет.

— Как это не придешь? Да, ты что, дорогой? Сегодня у тебя встреча с клиентом, — безжалостно уничтожает она все мои надежды на безмятежное возлежание на диване кверху пузом.

— Ну, так пусть Вероника её отменит. Пусть позвонит клиенту и скажет, что я… ну, допустим, заболел.

— Как оригинально! — ерничает Макрина. — А ты в курсе, что Вероника в декрет ушла?

— Ой, я забыл, — жадно глотаю остатки воды в стакане.

— Ну, ты же думаешь, что люди размножаются почкованием, — язвительность моей невесты начинает зашкаливать.

— Пожалуйста, — жалобно тяну я, с силой обхватив голову руками. Кажется, так она болит меньше. — Можно без нотаций? Просто позвони клиенту и отмени встречу. Ты же моя невеста, почти жена… ну, сделай мне приятно.

— Милый, приятно тебе было вчера… когда ты посреди недели поперся на мальчишник, не думая о последствиях, — в очередной раз кольнула она меня вчерашней пьянкой.

Будто я и сам не понял, что накосячил — домой уехал уже под утро… Хотя других прегрешений у меня не было.

— Встречу уже не отменить — она в десять утра. Поэтому сделай над собой усилие и встань с кровати. Потом прими контрастный душ, выпей таблетку аспирина, кофе, поджарь яичницу, — мне кажется, что собираюсь взять в жены … маму. Иногда властность Макрины мне удобна, но чаще всего, просто бесит. Мне тридцать восемь годков и я уже вырос из подгузников и штанишек на подтяжках.

Ага, легко ей давать советы!

Кофе сплыл, яичница подгорела, а сам я больше напоминаю барабашку, чем солидного начальника крупной фирмы. Одна пластинка жвачки, две, три. Все равно разит перегаром как от Захара с первого этажа.

Ладно, приму клиента и обратно залягу в свою берлогу. Своих демонов нужно кормить…

Вероника опять вылила на себя полфлакона! Говорил же, что такие особо удушливые запахи выводят меня из равновесия. Особенно в похмелье…

Слышал, что, при тошноте надо дышать ртом, а не носом. Широко открываю его и пытаюсь вдохнуть хоть немного кислорода. Тьфу ты! Да, разве это возможно, когда рядом парфюмерная фабрика?

— Вероника! Зайди ко мне! — ору я, оглядываюсь по сторонам.

Внезапно запах усиливается и я бегом устремляюсь в свой кабинет. Через минуту в помещении возникает вездесущая Альбина Викторовна. Подозрительно принюхиваюсь — неужели, это от нее так разит?

Да, вроде, нет.

—Доброе утро, Владимир Анатольевич. Принести вам кофе? — кадровичка в своем репертуаре — голос лилейный, а взгляд как у снежной королевы.

Ненавидит она меня, что ли?

— Доброе! А что с Вероникой? Опять опаздывает? — с раздражением смотрю на часы. А придраться-то не к чему! Девяти еще нет, а, значит, моя легкомысленная секретарша пока не накосячила.