– Не передумала? – негромкий хрипловатый голос прокатывается по телу возбуждающей волной.

– Нет, – качаю головой.

За его плечом гримасничает Лерка и показывает поднятые большие пальцы.

Лестница и холл мелькают перед глазами, как при обратной перемотке. Аккуратно поддерживая под локоть и придерживая дверь, незнакомец выводит меня из зеркальных дверей клуба. Прохладный ночной ветер прокатывается ознобом по разгоряченной коже.

– Замерзла? – косясь на меня, он стягивает пиджак и накидывает мне на плечи. – Кстати, тебя как зовут?

– А не все равно? – хмыкаю я.

– Надо же мне как—то тебя называть.

– Пусть будет… Таня, – отвечаю я.

– Хорошо, Таня, – он неодобрительно хмыкает, давая понять, что не в восторге от моей фантазии. – Тогда меня зови Женя.

– О.К.

Не хочу показывать, что мне все равно. Он может передумать, а от Лерки потом не отделаешься.

Такси. Хвойный освежитель безуспешно старается бороться со спертым воздухом. Кондиционер шпарит по ногам ледяной струей. Хочется поежиться, но я сдерживаюсь. Чтобы скрыть неловкость, отворачиваюсь к окну и провожаю взглядом мелькающие шары фонарей, всполохи иллюминации, неизвестно куда бредущие парочки. Вскоре мы останавливаемся у светящегося входа в отель.

Зеркальные стекла и двери, сверкающие люстры, глянцевый пол и стойка из натурального камня – гостиница не из дешевых. С кем это я связалась? Олигарх под прикрытием?

– Добрый вечер, – улыбается он манекену на ресепшене. – Номер один девять ноль восемь.

Манекен неожиданно расплылся в широченной улыбке, которой позавидовал бы и Верник. Невольно думаю, что у него сейчас уголки рта сомкнуться на затылке.

– Разумеется, – превращаясь в одну сплошную улыбку, манекен кладет на стойку магнитный ключ.

Сверкающий мрамор ступеней с вмонтированными спотами, залитая светом площадка и натертые до зеркального блеска двери лифтов.

У меня уши закладывает, когда за пару минут взлетаем на девятнадцатый этаж. Широкий, застеленный ковром коридор, и уже у дверей. Красное дерево и позолота – никогда не видела ничего более пафосного.

– Заходи, – мужчина распахивает передо мной дверь. – Шампанское? Коньяк?

– Н-нет, – качаю я головой. – Уже достаточно выпила, – топчусь у двери. Как-то раньше не приходилось оказываться в такой ситуации. Теперь чувствую себя, мягко говоря, неважно.

– Все нормально? – оборачивается мужчина.

– Да, конечно, – стараюсь выглядеть уверенно, но руки сами по себе теребят сумку.

– Тогда проходи, чего застыла?

– Впрочем, я бы выпила коньяка, – сбрасываю туфли, прохожу в номер, осматриваюсь.

За широким окном простирается неспящий город. Переливается огнями, подмигивает, будоражит кровь, и я чувствую, как закипает адреналин.

– Красиво, верно? Люблю этот отель за прекрасный вид. Каждый раз здесь останавливаюсь, – теплое дыхание касается шеи, крепкие ладони скользят под руками и обвивают талию. – Коньяк, как и заказывала принцесса.

Опускаю взгляд и вижу пузатый бокал, наполненный янтарным напитком. Обоняния касаются легкие шоколадные нотки. Большим глотком отпиваю почти половину, пока «Женя» губами прихватывает кожу на шее, спускает с плеча блузу.

– Ты приезжий?

Дурацкий вопрос, но надо же что-то спросить.

– Мы ведь не разговаривать сюда пришли, – недвусмысленно напоминает он.

Залпом заглатываю коньяк, и в отместку он обжигает горло.

Ну, понеслась. Сейчас или никогда.

Ставлю бокал на подоконник и разворачиваюсь, расстегивая блузу.

Какое-то время он взглядом следит за тем, как вырез на груди становится все глубже, а потом сдергивает блузку и обхватывает грудь.

Пальцы впиваются в кожу, а язык врывается в мой рот. Горячий настойчивый. Проталкивается вглубь, массирует десны, язык, нёбо.

С каждым настойчивым движением, в голове, словно вспышки, появляются нафантазированные мной картины. Будто это не язык, а член скользил по небу и пробирался к горлу.

Разгоряченная коньяком кровь устремляется вниз, к животу, потом еще ниже, и пульсирует между ног.

Там горячо и влажно.

А он умеет завести женщину.

Я забываю о неловкости, торопливо расстегиваю и сбрасываю брюки, хочу снять стринги, но «Женя» останавливает.

– Подожди.

Он тоже сбрасывает рубашку, и я касаюсь жадными губами крепкого тела. Запах дерева, хвои и немного ментола. Он возбуждает. Кажется, стринги промокли насквозь. Я чувствую свой сладковатый запах и завожусь еще сильнее.

«Женя» прерывает поцелуй и пальцами гладит мои губы, сдавливает, пощипывает, а я ловлю их, желая ощутить во рту.

Наконец, вволю подразнив, он позволяет мне это, с силой втягивает сосок в горячий рот.

От двойного удовольствия я громко стону, вбираю глубже его пальцы, а он в ответ прикусывает грудь, посасывает, скользит горячим языком. Я плавлюсь, выгибаюсь, подставляясь под более откровенные ласки. Потом он хватает на руки и кладет на кровать.

Мне хорошо. Прогибаюсь в пояснице, потягиваюсь, приподнимаю бедра, пока он стаскивает с меня плавки. Разгоряченной кожей чувствую гладкую прохладу простыней. Это так контрастно. Так остро, что по позвоночнику простреливает электрический разряд. Я вздрагиваю, мышцы живота дрожат от нетерпения и возбуждения. «Женя» разводит мои ноги и касается набухшего клитора.

Вздрагиваю от неожиданности, ведь представляла совсем обратное.

– Ты очень красивая. Ты знаешь об этом? – его дыхание сбивается, он нависает надо мной и рассматривает. – Грудь – само совершенство, – обводит ее по окружности. – На нее хочется постоянно смотреть, целовать, ласкать. Она такая нежная и упругая, – сжимает ладонью, а я выгибаюсь навстречу. Приподнимаю бедра. Внутри все горит и пульсирует, а он пальцем проводит дорожку по солнечному сплетению спускается к пупку. – Такой бархатистый животик, – и сразу же следует горячий поцелуй.

Я упираюсь ему в плечи, толкаю вниз. Хочу почувствовать его там. Ну сколько издеваться—то можно?

Но он не торопится, снова накрывает губами сосок. Кладет ладонь на лобок и массирует, а потом сдавливает клитор.

Внутри будто разрывается какая-то струна. Словно молния пронзает от ступней до головы. Меня подбрасывает на кровати. Я пронзительно вскрикиваю. Конвульсии следуют одна за другой. Острые, пронзительные. И дрожу, как в лихорадке. Сводит живот, руки, даже ноги.

Так вот ты какой, клиторальный оргазм. Приятно познакомиться. Нет

Чувствуя, что спазмы отступают, и я снова могу управлять своим телом, поспешно поднимаюсь и тянусь к ширинке. Вот чего я хочу. Вот что мне надо почувствовать, иначе кого—нибудь порву.

– Какая ты горячая, – тихо смеется «Женя». – Нетерпеливая. Ненасытная. Мне это очень нравится.

Брюки вместе с трусами упали на пол, и наконец—то я увидела его полностью голым. Несмотря на возраст, он хорошо сохранился. Подтянутое тело с тугими, бугрящимися мышцами, развитая грудь, крепкие плечи и руки, плоский рельефный живот. Темная, поднимающаяся к пупку дорожка, а в ее основании… Он. Твердый, блестящий, оплетенный вздувшимися венками. Розовая головка, глянцевая, как леденец, так и соблазняет слизнуть, почувствовать на языке солоноватый вкус выступившей прозрачной капли. Ощутить, как он наполняет мой рот, скользит по нёбу. Его напор и твердость.

Я тянусь к так восхитившему меня члену, но «Женя» подхватывает меня под мышки.

– Нет. Я хочу смотреть на тебя. Любоваться твоим совершенством.

Он откидывается на кровать и притягивает меня к себе, заставляя сесть на бедра.

Я приподнимаюсь и резко опускаюсь, чувствуя, как член, упирается, с силой растягивает стенки, входит в меня. Все глубже, до сладкой тянущей боли. Откидываю голову и резко выдыхаю, когда он оказывается полностью во мне.

– Как же хорошо…

– О, да! Детка! – он скользит ладонями по моему телу, приподнимает грудь, сдавливает соски.