Телефон лежал под пледом, на диване. Он запутался, и я по невнимательности пропустила его. Раздался телефонный звонок, я тут же ответила, даже не обратив внимания, на то кто звонит.

— Ало. — судорожно почти выкрикнула я в трубку. — Помогите, я заперта.

— Маша, что случилось? — это всё ещё был Игорь.

Я ненавидела этого человека, но мне хотелось молить его о помощи в тот момент. А с другой стороны меня больно уколола мысль о том, как он будет смеяться над моим положением. Новый парень оказался изменщиком, да ещё и подставил меня. Я как дурочка повелась и теперь в роли в любовницы заперта в чужом доме. Нет, нельзя ему ничего рассказывать. Я не переживу позора. Позвоню кому-нибудь другому. Но только Игорю ничего нельзя рассказывать.

— Где ты? Я приеду. Скажи адрес. — требовательно и строго спрашивал Игорь.

— Всё нормально, я просто… — начала тараторить я, и тут вызов прервался.

Я с ужасом взглянула на экран телефона и поняла, что зарядка полностью закончилась. И я оказалась оторвана от цивилизации.

Дальше были минуты отчаяния. Я пыталась включить телефон. Он загорался на секунду и гас от недостатка заряда. Я расплакалась. Мне было страшно. Там за окном была кромешная тьма. В частном секторе не горели фонари на улицах. Когда мы ехали сюда, я заметила, что дома, которые расположены неподалёку находятся на стадии строительства и вряд ли там живут люди и есть шанс кого-то встретить поблизости. Но и оставаться в пустом доме не было сил.

— Я уйду отсюда, уйду сейчас же. — говорила я себе, утирая слёзы, которые лились градом и никак не хотели останавливаться.

На кухне в ящике для инструментов я отыскала маленький фонарик. Он светил тускло, но это была моя надежда пробраться к воротам и отыскать помощь. Я взяла один и стульев, забрызганных краской, и со всей силы кинула его в оконную раму. Ничего. Стекло даже не треснуло. Тогда я нашла более подходящий инструмент. Молоток. Небольшой, но острым концом мне удалось расколоть плотное стекло. Не помня себя от злости, я стучала молотком в окно, пока не появилось достаточное пространство, чтобы я смогла вылезти на улицу. Пока протискивалась на свободу, сильно порезала руку. И заметила это когда выпала на мокрый снег, покрывший землю.

Красная кровь капала на белый нетронутый снег. Я зажала рану и вскрикнула от боли. Положение хуже некуда. Промелькнула мысль — а не вернуться ли обратно. Но паника не давала оставаться на месте и разумно мыслить. Я светила фонариком и пробиралась к гаражу. Он оказался заперт. Похоже, что и машины там не было. Костя оставил меня здесь запертой.

По моим расчётам прошло около четырёх часов, с тех пор, как он покинул дом. Значит, он не вернётся. Думает, что может приехать завтра утром и выпустить меня, как какое-то домашнее животное погулять. А вдруг он вообще не приедет за мной? В голове представилась картина — моё бездыханное тело в шкафу. Его жена открывает шкаф, чтобы убрать туда свою одежду, а там высохший труп любовницы. Фильм ужасов, не меньше.

Я накинула на острые пики ограды своё пальто и с горем пополам перелезла. Точнее перевалилась на другую сторону. Я не очень мягко приземлилась. Рука продолжала кровоточить. В сумочке я нашла носовой платок и перевязала им рану. Но пальто зацепилось за пику и не хотелось поддаваться. Я дёргала его и, в конце концов, услышала, как оно порвалось по шву на спине. Сил уже не оставалось, и я подумала, что нужно дойти до соседнего дома, а не тратить оставшуюся энергию на бесполезную куртку.

Света нигде не было. Я освещала путь фонариком и почувствовала, как ноги проваливаются в вязкую грязь, под ровным казалось бы слоем недавно выпавшего снега. У соседского большого деревянного дома горел свет. Но не в окнах, а у самого входа. Когда я приблизилась к воротам, то услышала истошный лай собаки. Я покричала о помощи, но никто не отозвался. Собака громко завыла. Фонарик светил только перед ногами и я не могла видеть, что происходит вдалеке от меня. Мысли нагоняли панику. Мне представлялось, как из темноты появляется бешенная огромная собака, которая сорвалась с цепи и нападёт на меня. Я старалась вглядеться в темноту и найти хотя бы ещё один дом, у которого бы горел свет. Но не находила и от беспомощности вновь разрыдалась крича проклятия в темноту.

Голова кружилась, я покачнулась, чуть не потеряв сознание. Вдалеке загорелся свет. Машина медленно пробиралась по мокрой дороге. Я, не помня себя от радости, пустилась бежать навстречу. Если она куда-то завернёт мне конец. Нужно махать и кричать, звать на помощь.

Оступившись, я упала в грязь. Ноги промокли. Раненная рука немела. Я встала и уже обычным шагом шла навстречу своему спасению.

Машина остановилась прямо передо мной. Я стояла и тряслась от усталости и холода. Яркий свет фар ослеплял.

Из машины вышел высокий молодой человек. Он оставил дверцу машины открытой и приблизился. Я узнала его фигуру, волосы, аккуратную бородку. Игорь стоял передо мной, как рыцарь, пришедший спасти девушку в беде. Он подхватил меня как раз, когда я уже погрузилась в темноту.

На тумбочке рядом с диваном лежала книга. Потрёпанная, с рваной по корешку обложкой. Листы загнулись, пожелтели. Закладка выглядывала откуда-то посередине. Я прислушивалась к шуму на кухне и поглядывала на этот раритет.

Эту книгу я подарила Игорю когда-то давно. Мы тогда ещё даже не встречались. «Красное и чёрное» Стендаль. Руки сами потянулись к старенькой книге. Пальцы до сих пор плохо слушались. То ли от сильного холода, от которого мне спустя даже два часа не удавалось согреться, то ли от нервного напряжения. Книга выскользнула и закладка выпала на пол. Это была не закладка, а небольшая фотография, оборванная по краям. Я тут же узнала нас. Я и Игорь, вместе. Не самое удачное фото, сделанное гдё-то на студенческой вечеринке с плохим освещением. Мне не верилось, что Игорь хранит такие вещи. Я про них забыла. Я оставила прошлую жизнь и пыталась идти дальше, а он читает старую книгу и хранит моё фото.

— Извини что так долго. — Игорь зашёл в комнату с двумя чашками кофе. От них поднимался пар. Я быстро убрала книгу на место и улыбнулась. — Недавно сюда переехал, ещё не освоился.

— Это удобно, что я здесь? — спросила я, принимая из рук Игоря горячую чашку. Ароматный кофе тут же взбодрил мои накалённые нервы.

— Думаю, это гораздо удобнее, чем то место откуда я тебя забрал сегодня. — засмеялся Игорь. Но потом посмотрел на меня и умолк. Да, поводов для смеха совсем не было. Моя ошибка и позор теперь навсегда останутся между нами.

— Я к тому, что объясняться с двумя жёнами за один вечер мне бы не хотелось. С одной я уже познакомилась, не хватало, чтобы Оля подумала, что между нами что-то есть. — я грела руки о тёплые стенки чашки и смотрела на тёмный напиток.

— Она ничего не подумает. И она здесь не живёт. Я живу здесь один уже несколько месяцев. — сказала Игорь, включая обогреватель. Он сел рядом и взял мою руку. Мне было приятно его прикосновение, но я отдёрнула руку и сильнее закуталась в плед. — Это то, что я тебе хотел сказать. Мы недавно расстались. Когда я увидел тебя в кафе, то решил, что мы можем снова попробовать.

— А потом выяснилось, что она беременна. — добавила я, сделав большой глоток кофе, который прогрел моё озябшее тело.

— Ты не представляешь, что я испытал, когда узнал это. — Игорь отвернулся от меня. Он встал со своего места и принялся шагать по комнате. — Конечно, поехал к ней. А она мне сказала, что изменила. Ребёнок не мой. Ты знаешь, что я всё-таки ходил к врачу тогда. Ну, помнишь, когда мы были готовы завести ребёнка. Ты так хотела детей. А я струсил…

— Ты же наотрез отказался. — я удивилась. Тёплое питьё и нагретая комната, наконец, уняли дрожь. Моё тело расслабилось, щёки загорелись румянцем.

— Да, потому что знал, что прогноз врачей — полное бесплодие. Я не могу иметь детей. — Игорь грустно рассмеялся. — Оля мне изменила и даже, не смотря на то, что наши чувства давно угасли, меня это задело. Я как идиот поехал к ней на разборки. А потом… Потом почувствовал такое облегчение, ты себе представить не можешь. Сама жизнь исправила мою ошибку.