— Я... эм... Я не оратор. Мне не нравятся толпы или группы людей, и разговаривать не очень нравится. Но мой доктор говорит, что это поможет восстановлению, хоть я и не знаю как, — оратор провёл пальцами по взъерошенным чёрным волосам, и его тёмные глаза метались по комнате, с опаской и тревогой. Аарон понимал, каково это. Это он мог стоять перед комнатой, если бы мог функционировать.

— Меня зовут, эм, меня зовут Зак Тайлер, и чуть больше десяти лет назад меня похитили в джунглях Южной Америки и взяли в плен. Я приезжал туда в гости к тёте, которая занимается исследованиями, и, боже, я был глупым засранцем. Если бы я держал рот на замке, всё могло бы быть в порядке. Но я не молчал. Я пререкался с лидером какой-то сумасшедшей военной группировки и провёл следующие пять лет в клетке, где меня пытали и насиловали. Я давно забыл, как жить.

Аарон заёрзал на стуле, ему было некомфортно от ужасающе откровенной истории парня. Ему хотелось спрятаться за Спенсером, убраться подальше, сказать Спенсеру, что они должны уйти. Было больно слышать, как запертый в клетке мужчина проходил всё, через что прошёл сам Аарон, но затем он сказал то, что заставило Аарона задержаться.

— Когда я вернулся, после того как армия нашла меня и вернула к родителям, мне понадобилось много времени, чтобы привыкнуть, но я привык. Я влюбился и способен поддерживать отношения. Мы занимаемся любовью, и мой насильник не смотрит через моё плечо. Я не могу сказать, что я нормальный, потому что я никогда не буду нормальным, но я функционирую. И сейчас у меня намного больше хороших дней, чем плохих.

Кожу Аарона покалывало от осознания, и он дрожал. Боже, ему хотелось этого. Ему так сильно этого хотелось. Этот парень с таким же успехом мог обещать вечную молодость или помочь паралитику снова ходить.

— И я подготовил эту речь... Мы с Дэвидом часами её перечитывали, но сейчас я стою здесь перед вами и вижу на себе этот загнанный взгляд, снова и снова... Боже, я так часто видел этот взгляд в зеркале последние десять лет, что он навсегда впечатался в мой мозг. Я просто... Я хочу помочь. Я хотел бы знать, как. Чёрт побери, я не знаю, почему он меня сюда поставил, — Зак Тайлер положил руки по бокам кафедры и на долгое мгновение опустил голову. Он сделал глубокий вдох, что было видно даже Аарону и Спенсеру, которые сидели в конце комнаты, держась за руки.

Затем он снова поднял взгляд, не на зрителей, а на стену в конце комнаты. Он смотрел на неё и будто бы собирался с мыслями.

— У меня нет волшебной таблетки или каких-то идеальных шагов, которые вы можете сделать, чтобы стало лучше. Я только могу сказать вам, что делал я. Я только могу сказать, что помогло мне, и, может быть, вы сможете использовать это, чтобы всё было не так плохо.

Спенсер крепче сжал руку Аарона, и тот повернулся.

— Я люблю тебя, — одними губами произнёс Спенсер, и у Аарона перехватило дыхание. Конечно, он знал, что это правда. Ничего не изменилось из-за их разделения. Сердце Аарона билось ради Спенсера, как было последние три года, но то, что он сказал это в тот момент, когда Аарону нужно было это услышать, означало всё.

— Я люблю тебя, Спенсер, очень сильно, — прошептал Аарон, удерживая взгляд Спенсера.

Следующий час Зак Тайлер говорил о том, что годами проходил терапию семь дней в неделю, чтобы быть в силах функционировать. Он говорил о том, как его поддерживали родители и парень. Затем он долгое время говорил о том, как структурировал свою жизнь, чтобы вернуть себе контроль. Он Массачусетский технологический институт и хотел закончить обучение, потому что эти вещи он мог контролировать. Эти жизненные шаги привели к тому, что всё стало более сбалансированным. Аарон слушал каждое слово, делал заметки в маленьком блокноте, который Спенсер достал из кармана. Аарону хотелось записать кое-что из того, о чём говорил Зак, чтобы попробовать это в своей жизни. Одно дело, когда доктор Томас говорил ему всё, что следовало делать. Другое дело — получать подсказки от того, кому они действительно помогли.

Речь закончилась взрывом аплодисментов, и Аарон сразу же встал, но не для перехода к следующему сеансу, а чтобы задать оратору вопрос. Он потянул Спенсера за руку, и они прошли вперёд, где едва ли виднелась клетчатая рубашка парня из-за окружающей толпы. Люди толкались, задавая вопросы, пытаясь заполучить его внимание. Рядом стоял высокий, худой блондин, вмешиваясь при необходимости, но по большей части просто поддерживал спокойствие оратора.

Доктор Томас возник рядом с Аароном и Спенсером, в компании Стефани.

— Как всё прошло? — спросил он Аарона, который прошёл вперёд, когда появилось место.

— Это было отлично. Я очень хотел бы поговорить с этим парнем, но не могу подойти достаточно близко. Вы знаете, будет ли он ещё сегодня выступать? — спросил он доктора Томаса, но ответила Стефани.

— Нет, не будет, но дай мне минутку. Генри, отведёшь их в соседний зал? Там сейчас пусто, и я приведу Зака. Доктор Баррет считает, что он плохо справляется с большими группами людей, так что ему всё равно не понравится быть в окружении людей, требующих его внимания.

— Идём, ребята, — доктор Томас повёл их обратно в ту сторону, откуда они пришли, и к двери в зал. Аарон оглянулся через плечо и увидел, как Стефани говорит что-то на ухо Заку Тайлеру, но кто-то перекрыл ему обзор, прежде чем Аарон успел увидеть, пошли ли они следом. Отец Спенсера быстро свернул направо, когда они вышли в коридор, и они скользнули в пустой зал с пометкой «Б». Он подошёл к столу, накрытому для какого-то события, и налил стакан воды. Вместо того, чтобы выпить его самому, он отдал стакан Аарону.

Аарон даже не стал спрашивать. Он просто отпил из стакана, не отводя глаз от двери. Прошло почти десять минут, но она наконец-то открылась. Стефани вошла вместе с оратором и блондином, который ему помогал. Она подвела их туда, где стояли Аарон, Спенсер и доктор Томас.

— Аарон, это Зак Тайлер и его парень Дэвид, — Стефани по очереди указала на парней, и те подошли ближе, чтобы пожать руки. Аарон удивился, что даже не колебался, прежде чем пожать им руки, в то время как у него потели ладони при мысли о том, чтобы пожать руку Стефани.

— Привет, Аарон, — сказал Зак. — Стефани сказала, что ты хотел со мной о чём-то поговорить?

— Это мой парень, Спенсер, — тихо произнёс Аарон, указывая на Спенсера. — И да, у меня был к тебе вопрос. Я... Боже, я не...

Спенсер положил руку на плечо Аарона.

— Что. Бы. Это. Ни. Было., Это. Важно... Просто. Спроси. Его, — сказал Спенсер и сделал шаг назад, чтобы предоставить Аарону пространство.

Тяжесть в груди прибивала Аарона, сжимала, думать было тяжело. Он делал короткие, быстрые вздохи, чтобы набрать воздух в лёгкие.

— Меня... меня... тоже насиловали и пытали. На следующей неделе я должен... давать показания против мужчин, которые... Я должен рассказать об этом. Я не знаю, как... Не могу выдавить слова. Моя лучшая подруга, Джульетта... они её убили, и мне нужно добиться справедливости ради неё, а я не могу. Не знаю, как. Я не знаю, как пройти через это, не потеряв себя. Я так боюсь, что однажды всё станет слишком плохо, и меня отправят в психушку. Снова стать узником... — его сердце билось о рёбра, он чувствовал это повсюду, в ушах, в горле и в руках. Внезапно кожа будто натянулась на всём теле, разгорячилась.

— Хорошо, Аарон, просто сделай глубокий вдох, — сказал доктор Томас, мягко отталкивая своего сына назад. — Давай, Аарон. Один вздох. Вдох и выдох.

Паника Аарона делала это практически невозможным, но он втянул воздух в лёгкие. Его грудь от этого расширилась, а затем он медленно выдохнул, как его учил доктор Томас. Затем он вздохнул ещё и ещё, пока туннельное зрение не начало проясняться.

— Простите, — тихо сказал Аарон, жар поднялся по его горлу к лицу, заполняя щёки.

— Эй, поверь мне, это не проблема, — ответил Зак, протягивая ему ещё один стакан воды. — Тебе нужно давать показания против тех, кто на тебя напал, и ты не уверен, что сможешь говорить об этом, когда тебя вызовут. Всё так?