Спенсер никогда раньше не видел, чтобы Аарон был таким легкомысленным и флиртовал. От этого становилось легче на сердце, и Спенсер очень медленно наклонился и поцеловал Аарона в щёку.

Телефон в его кармане завибрировал, как раз когда его отец посмотрел в сторону коридора.

Звонок в дверь.

— Я открою, — сказал отец Спенсера, поднимаясь с кресла. Аарон прижался виском к щеке Спенсера, а тот слегка повернул голову и поцеловал Аарона в лоб. Они сидели так минуту, которая превратилась в две, а затем в пять, прежде чем отец Спенсера вернулся в комнату с бумажным конвертом и какими-то официальными на вид бумагами. Он выглядел грустным, практически смирившимся, когда сел обратно в кресло.

— Папа. Всё. Хорошо? — спросил Спенсер и поднял голову, которую ранее положил на макушку Аарона. Отец пролистал бумаги, и Спенсер увидел, что титульная страница похожа на какой-то судебный документ. В левом верхнем углу были таблички, а ещё что-то вроде печати или штампа.

— Аарон, твои родители заполнили временный запрет на то, чтобы я тебя лечил. Мне жаль, — он протянул Аарону кипу скреплённых документов и вышел обратно в коридор. Спенсер предчувствовал, что найдёт отца на кухне, сидящим за стойкой с выпивкой.

Аарон уже держал в руке свой телефон, когда Спенсер поднял взгляд на его покрасневшее лицо и увидел растущую ярость.

— Аарон. Мы. Должны. Поговорить. Об. Этом. С. Отцом, — сказал ему Спенсер, и каждое слово практически приходилось выдавливать из лёгких, потому что он не хотел обсуждать это со своим отцом. Он хотел сделать именно то, что делал Аарон — позвонить миссис Даунинг, чтобы покричать и выразить ярость из—за того, как они относились к его отцу. В желудке кислотой копилось чувство вины. Он свёл вместе Аарона и своего отца. Это была его идея — поставить Аарона на пути своего отца, чтобы тот попытался помочь — и посмотрите, что произошло. Он принёс своему отцу проблемы с законом.

— Мама, это Аарон. Нет, я не готов, чтобы ты меня забирала. На самом деле, не думаю, что я будут готов увидеть тебя до завтрашнего дня. Я сегодня останусь у Спенсера. Думаю ли я, что это хорошая идея? Я думаю, что это лучше, чем присылать его отцу судебные документы и лишать меня единственных вещей, которые впервые за два года помогли мне почувствовать себя настоящим человеком, а не ходячим трупом. Вы совсем не слушали меня в тот вечер, когда мы говорили о докторе Томасе? Нет, я больше не хочу об этом говорить. Приду домой завтра. Да. Пока, мама, — Аарон бросил телефон на кофейный столик и опустил голову на руки. Спенсер поднял взгляд и увидел, что в дверях стоит его отец. Должно быть, он услышал, как Аарон ругался с матерью.

— Полагаю, это значит, что ты остаёшься на ужин? — спросил отец Спенсера, и Аарон поднял взгляд, с печалью на лице.

— Простите, доктор Томас. Простите за то, что сделали мои родители.

— Аарон, в этом нет твоей вины. Я предложил лечить тебя, и ты согласился. Во всём остальном по большей части виноват я, — сказал он и оттолкнулся плечом от дверной рамы.

— Я должен был им рассказать, — сказал Аарон. Его тело было таким напряжённым, как у дикого животного, готового к прыжку. Сожаление на его лице и грусть в глазах разбивали Спенсеру сердце.

— Если бы рассказал, они отреагировали бы так же, и ты не достиг бы того прогресса, который есть сейчас. Я поговорю со своим адвокатом и посмотрю, что можно сделать, чтобы оспорить запрет. Завтра я пообщаюсь с твоими родителями и посмотрю, сможем ли мы разобраться. Постарайся не волноваться, — с усталой улыбкой сказал доктор Томас и пошёл обратно на кухню.

— Полагаю, мне следовало спросить это до того, как я поругался с мамой, но ты не против, если я останусь переночевать? Я могу поспать здесь внизу, на диване, — сказал Аарон, с довольно смущённым видом, когда поймал взгляд Спенсера.

Воображение Спенсера улетело далеко и перескочило к сцене, где они целовались в его кровати. Он сразу же стряхнул это, потому что Аарон просто не мог ещё с таким справиться. Боже, с тех пор, как Аарон его поцеловал, Спенсер дрочил в душе больше раз, чем за весь свой первый год старшей школы.

— Конечно. Ты. Можешь. Остаться. И. Тебе. Не. Обязательно. Спать. Здесь. Моя... Моя, эмм... Кровать. Достаточно. Большая. Для. Нас. Обоих, — сказал ему Спенсер, с неприкрытой, голой надеждой в голосе. Его сердце заболело, когда Аарон закрыл глаза.

Аарон не покачал головой, но всё его тело застыло.

— Не знаю, смогу ли я. Иногда мне снятся очень плохие кошмары, и если я проснусь в одной кровати с кем-то...

— Тогда. Мы. Разберёмся. С. Этим. Я. Видел. Твои. Приступы. Паники. Но. Если. Ты. Не. Хочешь. Я. Пойму, — пробормотал Спенсер, будто это было последнее, что он хотел сказать. Тело Аарона не расслабилось, как Спенсер ожидал. — В. Чём. Дело?

— Это не должно быть так тяжело, — Аарон отвёл взгляд, и Спенсеру потребовались все силы, чтобы не притянуть Аарона обратно к своей груди. — Мне восемнадцать лет. Я должен быть в силах поспать в объятиях своего парня и не истерить.

Спенсер улыбнулся; он не мог сдержаться. В его груди бурлило тёплое чувство, как смех, но сильнее.

— Что? — спросил Аарон.

— Мне. Понравилось. Что. Ты. Назвал. Меня. Своим. Парнем.

Аарон улыбнулся, и теплота в груди Спенсера выросла ещё чуть больше.

— Мне это тоже нравится, — сказал Аарон и наклонился, чтобы положить голову на грудь Спенсера.

— Идём. Приляжешь. Со. Мной. Если. Захочешь. Спуститься. Вниз. Я. Расстелю. Тебе. Диван, — произнёс Спенсер в волосы Аарона. Аарон молчал несколько минут, и Спенсер боялся, что пропустил ответ, когда Аарон наконец кивнул. Спенсер держал Аарона долгое время, позволяя ему привыкнуть к объятиям, прежде чем пошёл на кухню в поисках чего-нибудь на ужин.

Нервы Спенсера напоминали оголённые провода под кожей, пока он раздевался и готовился ко сну. Он уже почистил зубы, а затем отошёл с дороги, чтобы пропустить Аарона в ванную, которая находилась в его комнате. Он практически видел Аарона, пока тот стоял по другую сторону двери и переодевался в пару огромных, мешковатых штанов Спенсера и свитер с длинным рукавом от его отца.

— В. Шкафчике. Над. Раковиной. Есть. Запасная. Щётка, — крикнул Спенсер через тонкое дерево, которое их разделяло. Спенсер забрался в кровать и отодвинулся на дальнюю сторону, к стене. Обычно он спал с другой стороны, но не хотел каким-либо образом загонять Аарона в ловушку.

Он повернулся на бок, спиной к стене, ожидая, пока Аарон выйдет. Это заняло намного дольше времени, чем ожидалось, и Спенсер задумался, может, его друг боится, или у него приступ паники. Спенсер скользнул к краю и спустил ноги на пол, когда дверь ванной открылась. Вернувшись обратно на дальнюю сторону кровати, Спенсер накинул одеяло на ноги, как раз когда вышел Аарон. Штаны висели над его лодыжками, а рукава свитера он подвернул. Он напоминал маленького ребёнка во взрослой одежде, потерянного и одинокого. Испуганное выражение его лица убивало Спенсера, и он чуть не спросил, хочет ли Аарон поспать внизу.

Избегая взгляда Спенсера, Аарона подошёл к кровати и присел на край. Прошло несколько минут, прежде чем он лёг рядом со Спенсером.

— Если. Хочешь. Поспать. Внизу. Можешь. Идти. Это. Не. Заденет. Мои. Чувства, — сказал ему Спенсер, стараясь говорить как можно мягче, но, конечно же, он не мог отличить. Аарон повернул голову, чтобы Спенсер видел его лицо.

— Просто дай мне минуту, пожалуйста.

Спенсер наблюдал, как Аарон закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, как на приёмах с отцом Спенсера. Медленно, практически неохотно, тело Аарона расслабилось. Напряжение в его плечах и на лице ослабло, и руки по бокам разжались.

— Хорошо, давай попробуем, — сказал Аарон через минуту и раскрыл руки. Спенсер медленно подвинулся к центру кровати, чувствуя голой спиной одеяло, и положил голову на грудь Аарона. Закрыв глаза, Спенсер расслабился, чувствуя под щекой сердцебиение Аарона. Он ничего не слышал, но ровный пульс придавал ощущение комфорта и безопасности. Боже, он никогда раньше этого не делал, не лежал просто так с кем-то в кровати, чувствуя вокруг себя сильные руки.