О том, что всё это принадлежит родителям, знала только Олеся. Она периодически ночевала у Егора в его комнате, сдружилась с его мамой и завербовала её в свои союзники. Мама Егора определила Олесю как хорошую партию для сына, и они даже периодически созванивались, до такой степени близости выросло их союзничество. Но Олесю Егор считал уже почти что своим прошлым.

«Надо решать проблемы поступенчато, – говорил себе Егор, собираясь утром на дачу, – сегодня приведу в порядок свою дачу, завтра скажу Олесе, что больше нет смысла встречаться и буду готовиться ко дню рождения».

Машина Егора не спеша отматывала километры, в салоне звучало радио «Страница». Егор любил аудиокниги, и это радио часто подбрасывало ему идеи по выбору книг для прослушивания. Некоторые книги он слушал не по разу и даже сбавлял звук, и сам, по памяти, читал куски за чтеца, а когда добавлял звук, оказывалось, что он попадал чётко в хронометраж. А то, что он попадал и в интонацию, и текст не искажал, Егор не сомневался. Это тоже была его тайна, любовь к чтению книг вслух. Он представлял себя на сцене, читающим книгу, в зале множество народа и все с интересом слушают его чтение. Почему-то именно эта фантазия делала Егора счастливым, и одновременно глупым неудачником, от того, что даже мечта у него какая-то неудачная, с точки зрения общепринятого мнения об успешной жизни.

Егор сосредоточился на радио, где передавали отрывок из книги про шаманов крайнего севера. Из этого отрывка он узнал про двойные имена, которые дают детям люди севера и узнал, что делается это для того, чтобы… Тут Егор не совсем понял суть, но по-своему интерпретировал так: чтобы обмануть духов вторым именем, и тогда человек проживает свою удачную судьбу под своим первым именем. Эта идея очень зацепила Егора. Он начал вспоминать все свои большие неудачи. Вспомнил, что его рождения вообще никто не ждал, а ждали Екатерину, и это, несомненно, с точки зрения народов севера, очень плохой знак. Вспомнил, что после 40 лет жизнь только начинается. Вспомнил свою клятву и его пронзило:

«Вот что мне нужно! Мне нужно взять новое имя. Я как северные люди отвлеку духов на это новое имя, так смогу и от клятвы отвязаться, и от своих неудач», – эта идея придала бодрости Егору.

Он ещё не знал, как он провернёт это. Решил попозже выбрать подходящее и потом придумать, как объяснить родителям, почему он сменил имя. Ему очень понравилась мысль, что с этого дня рождения он начинает новую жизнь.

Дачный поселок «Ивушка» был активно засажен вдоль домов черноплодной рябиной. Логика здесь явно задавала вопрос: отчего не ивушки засадили вдоль заборов? Местные любили черноплодную рябину. И сейчас, в конце сентября, она чернела своими богатыми плодами вдоль дороги, которая вела к даче Егора.

Егор припарковался у дома, обошел участок, отметил звенящую тишину вокруг. Удивился этому и начал неспешно придавать даче холостяцкий вид. Спустя час он обнаружил, что вода отключена. Без воды это не дело, какой мужской день рождения без воды.

«Неужели уже отключи, рано же ещё?», – сердитый Егор пошагал к соседям, узнать водообстановку на их территории.

По виду закрытых домиков он понял, что соседи справа и соседи слева уже уехали на зимовку в город, поэтому он направился к сторожу. Егор вышагивал, с любопытством исследуя домики на предмет, есть ли в них обитатели. Сделал выводы, что дачи опустели, видимо, до новогодних праздников.

У домика сторожа, перед крыльцом, он увидел ключ, который лежал на стыке увядающего газона и дорожки. В этот момент с Егором случилось то, чего не случалось никогда ранее. Именно этот момент, позже, он определит, как решающий в своей жизни. Его тело само наклонилось, и рука сама, без разрешения Егора, подняла ключ. В голове прозвучало: «нафига ты его поднял», но ключ был уже у него в руках. Возникло странное ощущение, словно тело и голова не одно целое, и тело само решает, что ему делать. Это на минуту испугало Егора, но разговор со сторожем вернул его в себя прежнего.

– Утро доброе. Я хочу про воду узнать. И, вот, ключ нашёл, наверное у вас надо его оставить? Кто-то потерял.

Пропитанный папиросным запахом, с желтоватым лицом, сторож обрадовался собеседнику и поведал Егору, что воду отключили временно, идут какие-то работы и уже днём должны всё вернуть. А вот про ключ надо покумекать. Сторож так и сказал «покумекать» и призадумался:

– Где говоришь нашёл его? У крыльца? Так я всё утро туда-сюда ходил, не было его там. А, поди это та деваха потеряла, что была вот минут за 20 до тебя. Точно. Больше некому. Я час назад выходил подымить и не было… пошли подымим, – и сторож вывел Егора на крыльцо. – Ох, осень какая, теплота. Где говоришь лежал ключ-то? Дай-ка посмотреть, – старик повертел ключ, приложил его на то место, где Егор его нашёл, поприщуривался, словно определяя, мог ли он не заметить ключ и резюмировал, – Точно не было! Это девахи ключ. Она из Порываева пришагала, хотела узнать, нужны ли кому щенки. А кому тут нужны? Все разъехались, вон на третьей улице…

Егор, воспитанный в советских традициях, никогда не перебивал старших. Но его тело уже не могло стоять на месте, оно рвалось побежать в это Порываево. Эта деревня имела близкое соседство с их дачным посёлком. И чтобы узнать поподробнее про девушку, Егор резко остановил медитативные рассуждения сторожа:

– А она не говорила адрес? Имя? Хочу её догнать и ключ ей вернуть.

Сторож в молодости был ещё тот ходок и сразу смекнул о намерениях Егора:

– А красивая деваха-то, да. Только где искать-то её в Порываево я не знаю. Я же ей сказал, никого нет тут, щенков её некому предлагать. Она и ушла. Шляпка такая у неё была, словно с курортов ваших приехала. Ну, какие ещё приметы… – сторож выбросил папиросу в привычное место, где уже образовалась целая кучка окурков, – ну, красивая, вот. Синяя кофточка. Так, погоди, ключ-то от дома поди? Сейчас сама и прилетит. А я скажу, где тебя найти, там и дело сладите.

Егор не понимал намеков старика, собственно, он уже и не слушал, его ноги хотели бежать в Порываево и он едва сдерживал их. Спустя минуту, Егор уже бежал по дороге, связывающей дачный поселок и деревню Порываево. В его голове шли два конфликтующих процесса. Первый: он рассчитывал, как далеко могла уйти девушка, как её искать, если она уже дошла до самой деревни и успокаивался тем, что ключ скорее всего от дома, поэтому где-то на улицах деревни он её точно встретит. Второй: он чувствовал себя сорокалетним идиотом, ведь как подросток понёсся неведомо куда, но остановиться он не мог. Ноги несли его вперёд. И это, несомненно, удивляло Егора, ему было не по себе от того, что тело само решает, что ему делать.

«Может, я свихнулся? А что, бывает же такое», – размышлял Егор и постоянно вытягивался, чтобы посмотреть вдаль, туда, где дорога имела прямой участок. Он надеялся увидеть девушку, которая бы шла ему навстречу или в деревню. Но дорога была пустой.

Расстояние в три километра Егор пролетел незаметно и уже бежал по деревенской улице. Как положено, в деревне по улице разгуливали гуси. Егор, не подозревая, что гуси это не шуточки для городских, стремительно приближался к стайке. В этот момент один гусь вытянул шею и понесся на него, а остальные тревожно загалдели. Всё, что сообразил Егор, это отпрыгнуть с дорожки и прижаться к забору. Стайка видела в нём врага и заняла такую позицию, чтобы враг не ушёл ни в одном из направлений. Как только он делал движение вправо или влево вдоль забора, главный гусь принимался атаковать, и Егору приходилось замирать, чтобы не злить гусака. Сорокалетний Егор впервые в жизни столкнулся с гусиным гневом, он не знал, как отогнать этих ужасных птиц. Поискал глазами в желтеющей траве камни; камней не было.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.