Четвёртый день хуже всех был. В такие буреломы Иван забрёл, что к вечеру кафтан в клочья о ветки порвал, шапку в чащобе потерял. Конь волшебный совсем погрустнел, голову до земли опустил, смотрит невесело. К ночи ближе снова они в знакомых местах оказались.
Присел Иван у костра и думать стал, что дальше делать. В мешке с припасами покопался и пряник печатный нашёл.
– Дай-ка, – думает, – его предложу, может, леший их больше, чем пироги, любит.
Встал, лесу поклонился и говорит:
– Батюшка леший, лесной хозяин, позволь мне тебя к костру позвать, пряником угостить!
Вдруг увидел Иван, как зашевелились кусты и вылез оттуда зверь – не зверь, человек – не человек, а чудо лесное. На двух ногах ходит, да то ли шерстью, то ли мхом оброс. Нос – что еловая шишка, щёки – что горсть желудей, глаза большие, в темноте светятся, уши острые, борода длинная.
– Здравствуй, прохожий человек, – говорит, – а что за пряник у тебя, не медовый ли?
– Медовый, дедушка, – Иван отвечает. – Садись к костру, отведай.
Присел леший к костру, пряник съел, чай выпил и заулыбался. Тут его Иван и спросил:
– Дедушка, а зачем ты меня по лесу кругами водишь? Мы с конём совсем замучились по буреломам лазить. Почему ты нам дальше пройти не разрешаешь?
– А ты не ходи куда не следует, – насупился леший. – Велено мне всех вас кругами водить, вот и вожу.
– Кто же это тебе, лесному господину, приказывать может?
– Теперь уже не я в лесу хозяин, – грустно ответил леший. – Нынче Змей Горыныч всем здесь заправляет. Мне он велел нору его охранять, всех, кто в лес заходит, кружить, чтобы ни один человек из леса живым не вышел. Запретил мне лес чистить, грибы и ягоды разводить.
– Тяжело тебе, наверное, – посочувствовал ему Иван.
– Тяжелее, чем ты думаешь, – совсем пригорюнился леший. – Ведь супостат этот лешачиху мою в услужение себе взял и теперь ни пирогов, ни пряников у меня в избе нет. Одни тараканы туда-сюда шмыгают.
– Что ж ты терпишь-то напасть такую в своих владениях?
– Да разве мне Горыныча одолеть?! – всплеснул руками леший. – Ведь он огромный, о трёх головах, а я маленький и слабый.
– Отведи-ка ты меня к Змею, дедушка, – Иван сказал. – Я ему головы отрублю и тебя из беды выручу.
Удивился леший такому предложению, испугался. Сидит перед ним обычный человек и грозится Змея победить.
– Что-то не верится мне, что ты Змею что-нибудь плохое сделать можешь, – леший сказал. – Может, конечно, тебе повезёт шкуру его мечом своим чуть-чуть поцарапать, а больше всё равно ничего не сделаешь. А меня после этого Змей накажет.
Иван на это улыбнулся и ответил:
– А ты отведи меня к Змею всё-таки. Если я его победить не смогу, то Змей мной перекусит и спасибо тебе скажет.
Задумался леший. Змей страшен и велел никого к его логову не пускать, но, с другой стороны, вроде и не страшно человека туда отвести, если он так просит. Съест его Змей и, может, и не сделает лешему ничего плохого. А вдруг Иван и вправду со Змеем справится? Вдруг и правда освободится леший от этого страшилища? Подумал так, подумал, да и решил Ивана к Змею отвести, может, и правда поможет ему и всему лесу.
Как утро настало, так и пошли. Впереди леший идёт, за ним Иван на коне едет. Леший в лесу хозяин, по его слову деревья расступаются, ветки поднимаются, буреломы расползаются. Очень он хотел поскорее Ивана до места довести, вот и старался, дорогу делал прямую и удобную.
Три дня они так шли, пока на большую поляну не выбрались. Златибор как простор увидел, так гривой тряхнул и чуть не умчался вдаль, еле-еле Иван его удержал, слушаться заставил. Леший тем временем за куст спрятался и их туда позвал.
– Вот оно, Змеево логово, – говорит.
Смотрит Иван, посреди поляны гора брёвен навалена, а сбоку вроде вход под эту гору виден. Видно, чудище яму огромную в земле вырыло, сверху брёвен навалило, вот и вышел дом – не дом, землянка – не землянка, а настоящая Змеева нора. Выхватил он меч волшебный, собрался в битву кинуться, да леший ему дорогу загородил, подождать попросил.
– Там же лешачиха моя! – сказал. – Когда Горыныч разозлится, тебя увидев, он и её может огнём спалить. Дай я сначала её выведу, а уж затем ты пойдёшь.
Остановился Иван, согласился подождать, пока лешачиха выйдет. Леший ко входу в нору подбежал, поскрипел туда, и тут же его хозяйка из норы вышла. Она на лешего похожа была, только ростом пониже и бороды нет. Осмотрела лешачиха Ивана с головы до ног и засомневалась:
– Не может быть, чтобы ты Змея победил. Езжай-ка, добрый молодец, домой, а то Змей тебя съест, даже косточек не останется.
– Погоди, бабушка, меня хоронить, лучше скажи – дома ли Змей?
– Ну, если тебе жизнь не дорога, то давай, иди, – ответила ему лешачиха. – В норе он сейчас лежит, отдыхает. Две головы спят, а третья караулит. Только смотри, злой он сильно, не пощадит. Как из гостей с разодранным хвостом вернулся, так и лютует, совсем спасу нет.
Пришпорил Иван коня, подлетел к проходу в брёвнах и крикнул:
– Вылезай, Змей Горыныч, смерть твоя пришла!
– Кто это со мной шутки шутить вздумал?! – раздался изнутри рёв.
– Ты голову высуни, тогда узнаешь! – ответил Иван.
Не стал Змей шею под меч подставлять, крышу над головой раскидал и на волю вылез.
– Да это никак опять ты, негодный человечишко! – зарычал он, – В прошлый раз жив остался, так думаешь, что и сейчас повезёт?! – дыхнул пламенем и на Ивана кинулся.
Битва была яростная. Змей о прошлом бое не забыл, кидался на Ивана, но и об осторожности помнил, старался под удар меча не подставиться. Иван на волшебном коне вокруг Змея кружился, от струй пламени уворачивался, от огромных пастей клыкастых мечом отмахивался и всё никак не мог Змея поразить. Бились они, бились, уже уставать начали. Скоро почувствовал Змей, что конец близится. Как он ни осторожничал, а Иван всё равно его быстрее и ловчее. Иванов меч волшебный уже дважды его шкуру рассёк, вся поляна чёрной кровью залита, а он Ивана никак достать не может! Как ни старается, как хвостом не бьёт и пастями его схватить ни пытается, а тот всё быстрее оказывается. Начала Змея слабость одолевать. Всё медленней лапы поднимаются, всё меньше огня из пасти вылетает. И вот тут Змей испугался не на шутку. Всю жизнь он всех сильнее был, любого победить мог, а сейчас человек уже второй раз смертью ему грозит! И решил тогда Змей договориться попробовать.
– Постой, – говорит, – Иван, хватит нам драться, давай миром разойдёмся. Отдам я тебе половину Тёмного леса и на царство Приморское никогда нападать не буду. Ты же домой с миром поезжай и меня в покое оставь.
Иван меч от удивления опустил. Ни от кого не слышал он, чтобы Змей с кем-либо из людей договариваться пробовал!
– Не о чём нам с тобой разговаривать, – ответил Змею Иван. – Не будет на земле покоя, пока ты жив!
Быстро взмахнул Иван мечом и чуть голову Змею не снёс, еле-еле тот увернулся, отскочил и закричал:
– Погоди, погоди, дай договорить! Если хочешь, я тебе клятву дам, что из леса никогда выходить не буду, людей никогда не трону! Давай договоримся!
Иван Змея слушал и не верил ему. Знал, что Змеи людей за равных себе не считают, никогда свои обещания людям не держат и договора с людьми не соблюдают. «Пока я меч крепко в руке держу, Змей будет слово держать, а как только состарюсь и не смогу так же, как сейчас, биться, так он опять из леса вылетит и ничего хорошего от этого людям не будет», – подумал.
Увидел Змей, что Иван задумался, и понял, что это его последний шанс. Все три головы по очереди в Ивана огнём дыхнули, и, пока Иван от струй горящих уворачивался, раскрыл Горыныч крылья свои огромные и стремительно в небо взмыл. Так быстро он никогда раньше крыльями не махал. «Уж лучше владений своих лишиться, чем жизнь потерять», – думал. Высоко Змей взлетел и долго улетал куда глаза глядят. Страх его вперёд гнал, больше всего он боялся, что найдёт его Иван. Наконец за дальним морем меж высоких гор глубокую пещеру нашёл, в ней спрятался и стал раны зализывать. С тех пор в Приморском царстве о Змее ничего не слышали.
