– И что, теперь, значит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих? – я начал закусывать удила.

– А ты как думал? Нянек в военно-морском флоте нет.

– А кадровые органы есть?

– Слушай, иди отсюда, мне работать надо! Пришёл, понимаешь, капитан-лейтенант права качать! Один ты, что ли у меня?!

Ну вот и поговорили. Ладно, будем искать. Побывав в нескольких местах, я понял, что слова о нерушимом блоке коммунистов и беспартийных – чистой воды фикция. «С беспартийными мы даже не разговариваем.» – так мне сказали в двух местах. Правда, вскоре мне предложили тяжёлую должность командира полностью разваленной береговой части. Я согласился. Здесь я уже был нужен Системе, и за считанные дни приказ о моем переводе был подписан.

В то время имелся приказ Министра Обороны, гласящий, что военнослужащий, прослуживший в местностях, приравненных к Северу определённое количество лет, имеет право на перевод в центральные области страны. Правда, этот приказ до нас не доводили, хотя знали о нем все, но воспользоваться правом на перевод согласно этому приказу удавалось далеко не всем. Я нашёл себе место в частях центрального подчинения, и эпопея стала повторяться. Написав представление о переводе меня к новому месту службы, я собрал подписи всех начальников и привёз его в штаб флота. Будучи тогда в звании капитана второго ранга, я вручил представление вежливому капитан-лейтенанту уже без дрожи в руках.

– Когда представление уйдет в Москву? – голосом начальника спросил я.

– Мы постараемся подписать его в ближайшее время. – туманно ответил капитан-лейтенант.

– Подписать в принципе вы можете хоть завтра.

– Да что вы, товарищ капитан второго ранга, документ должен вылежаться и сок дать…

Правильно. Всё правильно. Имею дело с типичным представителем славного племени кадровиков.

– Ну хотя бы в течение месяца?

– Это можно.

Я не особенно спешил переводиться, можно было подключить имеющиеся у меня связи, но необходимости не было. В общем, документ ушёл через полтора месяца, причём отслеживал я его на всех этапах. Перевод состоялся.

– Всю жизнь я прослужил в строительных войсках. – сказал мне на новом месте службы сослуживец-майор, но такого бардака, как в кадрах военно-морского флота, не встречал. Ты уж извини.

– А как у строителей с этим дела? – вместо ответа спросил я.

– У строителей кадры для людей, а не люди для кадров. Вот, к примеру, я до сих пор не знаю, как присваиваются воинские звания, как происходит перемещение на должность, а уж о том, что я имею право на перевод, отслужив десять лет в местах, приравненных к Северу, мне стройбатовские кадровики все уши прожужжали. Когда я прослужил девять с половиной лет в Казахстане, меня вызвал кадровик и предложил мне три места для дальнейшего прохождения службы в средней полосе. Даже на карте указал, где эти три места находятся. У меня была одна задача – ткнуть пальцем в избранное мной место, что я и сделал. За всю мою службу у меня ни разу не возникали вопросы к кадровикам. А здесь второй год бьюсь, чтобы меня признали ветераном Вооружённых Сил, всё делаю сам. Сейчас жду-с.

– А может, это в одном месте, где ты служил, были такие кадровики? – спросил я.

– Что я, в одном месте служил, что ли? Н-е- е-т, это система! У меня много знакомых из других родов войск. Все работают, как у нас в стройбате, а флотские кадровики просто козлы!

Мне трудно было с этим не согласиться. Кстати, я тоже начал хлопотать о присвоении мне звания «ветеран Вооруженных Сил», причем у меня были очень хорошие, почти дружеские, отношения с кадровиками. Получил я удостоверение через пять лет и восемь месяцев после того, как сам начал оформлять документы.

– Спасибо, ребята! – сказал я своим друзьям-кадровикам. – Не прошло и шести лет…

Они меня не поняли…

Канцелярист

.

Военная служба предполагает произвол вышестоящего начальника до беспредельных размеров. Не знаю, как сейчас, в эпоху суверенной демократии, обстоят дела, но думаю, что и сегодня формула « я начальник – ты дурак…» и наоборот тоже верна, как в доброе старое застойное время. По-разному реагировали на произвол командования офицеры: кто-то, стиснув зубы, терпел, кто-то, толстокожий, не обращал внимания, кто-то не выдерживал и после долгих мытарств уходил на гражданку, но были среди нас и такие, которые пытались, в меру своего понимания, защититься.

В нашу электромеханическую боевую часть прибыл новый офицер. Его на построении тут же представили экипажу. Вечером я побежал с ним знакомиться. «Анатолий» – представился он. У него было доброе лицо, поразительно синие, глубоко посаженные, глаза, при этом был он брюнетом среднего роста. В каюте, кроме меня, находилось несколько офицеров-механиков.

– А что, ребята, – сказал Толик, – я слышал, что командир у вас хам и сволочь?

– Это ещё мягко сказано. – выразил общее мнение один из нас. – С таким гадом ещё никому служить не приходилось.

– Ничего. – улыбнулся Толик. – Поставим его на место.

– Это вряд ли. У этого парня нет ни стыда, ни совести нет.

– И не с такими справлялись.

Толик улыбался, но было в его улыбке что-то зловещее. Неприятная была у него улыбка. Немного рассказал о себе – где раньше служил, живёт в посёлке в двухкомнатной квартире с женой и дочерью. Сам ленинградец. По званию давно должен быть капитан-лейтенантом, но из-за того, что постоянно конфликтует с начальством, уже два года перехаживает. Морскую традицию он соблюл – выставил литр водки, закуску, так сказать, представился, сам же ни разу к стакану не подошёл. На наши недоумённые вопросы сообщил, что пьёт раз в году – на Новый год выпивает фужер шампанского. Нормальный парень, решили мы. А что не пьёт, так это личное дело каждого.

С собой Толик принес здоровенный сейф, который тут же приварил к палубе каюты, на корабле у нас палубы металлические, а у него, как у командира трюмной группы, всегда была сварка любого типа, вплоть до автогеновой. Что у него в сейфе, он никому не рассказывал.

В компанию нашу он так и не влился. Когда народ расслаблялся, он сидел в каюте и что-то писал в фолиант размером с том Большой Советской энциклопедии, если же кто-то пытался заглянуть, что он там пишет, книгу он сразу же захлопывал, а на попытки узнать, что за книга, вежливо, но твёрдо отвечал: «Там моё очень личное».

К нему часто приходили матросы, он с ними вёл тихие беседы, пару раз Серёга, его сосед по каюте, заставал Толика что-то диктующим матросу, правда, при появлении соседа Толик сразу же прекратил диктовать и выпроводил ненужного свидетеля. «Странный он какой-то, – говорил нам Серега, – я его даже побаиваюсь». Одним из любимых выражений Толика было: «Я человек простой, ты меня не трогай, я вонять не буду!»

Однажды командир выстроил всех механиков и начал среди них разъяснительную работу.

– Физиономии у вас, товарищи офицеры, как будто вы только что хватанули стакан неразбавленного «шила» и не успели ни запить, ни занюхать. Все вы – сплошное алканьё.

Тут он начал перечислять всех по фамилии и каждого обзывал алкашом. Дойдя до Толика, тоже сказал, что он алкаш.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.