Двадцать часов.

– Я хочу спать. Я… мама, это же я. Твоя дочь, помнишь?.. Я хочу спать. Черт. Как же… И есть… Это они. Что-то вкололи мне. Вкололи?.. Нет. Они хорошие. Это я заслужила. Заслужила. Мама не стала бы причинять мне боль просто так. Я виновата. Мамочка… Вкололи мне. Они… Мама даже не знает. Пусть заберет меня. Мама, забери меня. Я хочу домой.

Двадцать четыре часа.

Два санитара вошли в комнату. Подняли тело спящей Элис с кровати. Положили на носилки. Понесли в женское общежитие, пройдя через двор. Сейчас все были на учебе, поэтому он пустовал. Но даже если бы и нет… Студенты давно привыкли к этому. Да и такой наглядный пример был гораздо внушительнее многочасовой воспитательной лекции. Эта мера была в разы действеннее. Побывав в воспитательной комнате раз, студенты в корне меняли свое поведение и становились шелковыми.

Крамер принесли в ее комнату и положили на кровать. Один из санитаров сделал ей внутривенную инъекцию.

Проснулась Элис спустя несколько часов. С трудом разлепила глаза и огляделась. Осознала, что находится в своей комнате. Взглянула на часы. Время шло к ужину.

Еще час провалявшись в кровати, все же встала. Подошла к зеркалу и оглядела отражение. Расстроенно сморщилась. Вид ее совершенно не порадовал. Нужно было срочно принимать меры, пока никто не увидел. Поэтому она спешно собралась и направилась в ванную, прикрывая лицо рукой. Проторчала там часа два, приведя себя в полный порядок. Вернулась и скинула халат, чтоб посмотреть, все ли она сделала. На теле не осталось ни одного лишнего волоска. Кожа стала мягкой, чистой и гладкой. Все-таки дома комфортнее следить за собой. Там он всегда ходила на эпиляцию в салон, еще и на различные массажи. Тут такого не видать, как собственных ушей. Вот и приходится выкручиваться другими способами.

Живо нанесла макияж и, довольно улыбнувшись своему отражению, пошла одеваться. На сей раз надела белые брючки и белую рубашку, чтоб показать, что она хорошая девочка. Разгладила волосы утюжком и улыбнулась. Ну вот, теперь точно не вульгарно. Должны поверить.

И вроде бы она сутки ничего толком не ела и не пила, но голода особо не ощущала. Да и чувствовала себя на удивление хорошо. Даже позитивно. Ни усталости, ни вялости. Вообще ничего такого.

Спустя еще минут пятнадцать раздался звонок на ужин. Элис выдохнула и гордо направилась в столовую. Вот что-что, а опускать голову в присутствии одногруппников она точно не собиралась. Пусть эти предатели и трусы не думают, что ее можно так легко сломить. Вот еще!

Но, едва Крамер вошла в столовую, повисла тишина. Все уставились на нее.

Она на секунду растерялась, но взяла себя в руки. Расправила плечи и пошла к своему месту.

– Психичка, – шепотом послышалось рядом.

– Сумасшедшая, – фыркнул кто-то позади.

– Дурная, – брякнули чуть громче.

Все смотрели на нее со странными ухмылками. Так, словно не обзывают, а хвалят?..

– Красотка, – сказал кто-то довольно громко.

– Тишина! – тут же пробасил официант.

Все замолкли. Элис рвано выдохнула и опустилась на стул. Место напротив пустовало. Крамер принялась за еду.

Минут через пять в столовую приперся лохматый и сонный Джексон. Снова в своем феерическом прикиде: тельняшке и красных шортах.

– Псих, – послышалось рядом. Элис подняла гневный взгляд. Но увидела, что обзывающий смотрел вовсе не на нее. Он, так же ухмыляясь, пялился на Дамиана.

– Отъебись, – хрипнул тот. Шумно плюхнулся на свое место. Потер пальцами сонные глаза, облокотившись о стол.

– Пси-их, – повторил тот парень, чересчур довольно.

– Я тебе сейчас стулом по башке тресну, – сонно растягивая слова, пробубнил шатен и зевнул во весь рот. А потом как ни в чем не бывало улегся на столе.

Тот парень хихикнул и перевел взгляд на Элис. Она нахмурилась.

– Я видел через окно, как тебя несли в общагу, – лыбясь, сказал парень.

– И что? За внимательность тебя похвалить? – съязвила она.

Парень в очередной раз хихикнул.

– Мы все думали, что ты сломаешься. Кто-то говорил, что вообще на ужин не придешь и больше не появишься. Начнешь проситься домой. А кто-то говорил, что придешь, но вся забитая и никакая.

– Серьезно? – Элис иронично вскинула брови.

– Да. После карцера люди неделями отходят. А ты только появилась, тут же попала в карцер, на целые сутки притом. А потом спокойно пришла ужинать.

– Не смеши меня. Место поганое, конечно, но убиваться из-за него, вот еще, – пафосно сказал она.

– А тебе эти сутки не показались длинными, как неделя?

Элис замерла с вилкой у рта.

– Они вкалывают что-то, и…

– Да поняла я уже, – она начала раздражаться, – Так что отвали и дай мне спокойно поесть.

Парень засмеялся.

– Да пошел…

– Остынь, – сказал Дамиан, не дав Элис закончить. Она недовольно посмотрела на него. Тот продолжал лежать на столе.

– А ты меня не затыкай.

Словоохотливый незнакомец глянул на Дамиана.

– Псих.

Дамиан его проигнорировал, продолжая беседовать с Элис:

– Хм… Просто ты вторая, кто после карцера так бесшабашно ведет себя. Вот они и удивились. Тем более ты девушка.

– Они просто слабаки, – холодно сказала Элис и продолжила есть.

– Вы оба. Вы психи, – широко улыбаясь, подытожил незнакомый сосед по столу.

Джексону принесли поднос с обедом. Он наконец выпрямился и посмотрел на нее.

– Приятного аппетита, Элис.

Она едва не поперхнулась от неожиданности.

– …спасибо, – растерянно сказала она, зарумянившись.

– Я Дамиан Джексон, – самодовольно ухмыльнулся он, по-царски задрав голову и расправив плечи.

Романтичная атмосфера улетучилась со скоростью света.

– Элис, – вскинув брови, сказала она крайне неохотно, – Крамер.

В самом конце обеда, когда Элис уже доедала десерт, к ней подошел незнакомый мужчина.

– Элис Крамер, пожалуйста, после обеда зайдите в мой кабинет.

– А вы кто вообще? – с недоверием спросила она, оглядев его с ног до головы. Щуплый, начавший лысеть мужик в дурацких очках не внушал угрозы. Так что она заметно расслабилась.

– Психолог, – ухмыльнулся Дамиан, подлив масла в огонь.

– Именно. И, так как вы не знаете, где мой кабинет, уважаемый Дамиан Джексон покажет вам дорогу, – улыбнулся психолог, поправив очки в толстой оправе.

– Почему я? – раздраженно отозвался Джексон с вилкой у рта.

– Потому что любите лезть в чужое дело. По моим наблюдениям, это должно доставить вам удовольствие, так что я пойду.

Дамиан недовольно поморщился. Элис, ухмыляясь, посмотрела на него. И, сама не заметив, залюбовалась, начав изучать черты лица. Все-таки он был действительно хорош собой. Она раньше таких не встречала. Высший класс.

– А вот эта гримаса идеально подходит тебе, – язвительно сказала Крамер, когда психолог ушел. Но в ее голосе скользнула нотка флирта. Дамиан сердито зыркнул на нее.

– Кто бы говорил, – иронично сказал он, – Новенькая, а выделываешься так, будто год уже тут торчишь.

Джексон навис над своим обедом, раскинул локти в разные стороны и продолжил есть. Майка снова свесилась. Но на сей раз Элис не стала отводить взгляд, без тени смущения уставившись в вырез.

– Хочу и выделываюсь, мальчик с завышенной самооценкой.

Дамиан раздраженно поднял взгляд и сразу заметил, что она пялится на его грудь.

– На что уставилась? – усмехнулся он.

– На твое брюхо, – ответила она, иронично вскинув брови. Перевела взгляд на свою тарелку с десертом, ее щеки порозовели.

– А у тебя что, животик плоский? – ухмыльнулся Дамиан, еле заметно прикусив уголок губ.

– Конечно, – раздраженно ответила Элис, чувствуя себя оскорбленной.

– А, ну да, – довольно заулыбался он и сунул вилку с едой в рот, – Я уже и забыл.

Элис нервно улыбнулась, покосившись по сторонам.

– Дашь потрогать? – проглотив еду, брякнул он, глядя ей в глаза. Элис едва не поперхнулась. Лицо побагровело от злости.