Франциск запрещает просить и принимать привилегии от папского престола ни для себя, ни через третьих лиц, ни для церкви, ни для обители, ни для проповеди, ни для защиты от преследований.
Допрос у Каиафы и появление нового типа орденов – нищенствующие ордены миноритов.
Христос был предателем коллективной веры, еретиком. Его обвинили в том, что он угрожал разрушить храм Божий, место, где пребывает Яхве. «Таким образом, Иисус оказался предателем старых традиций, неприкосновенного коллективного хранилища религиозных ценностей. Для религиозной общины ересь считалась преступлением наравне с государственной изменой, и даже более опасной, чем измена собственно государству» [117].
Франциск становится выразителем коллективной веры, но при этом его учение не противоречит догматам католической церкви. В отличие от Христа, Франциск не был еретиком. Тем не менее, он предложил изменить понимание святости, противопоставив коллективное проживание святости сложившейся духовной элите. На Западе народный тип святости все таки был структурирован и легитимирован, здесь был выход эмоциональной коллективной веры, в отличие от православной традиции, где юродство, как коллективное проживание святости было в итоге запрещено. Сам процесс пресечения юродства был положен Никоном, который «нарицал их бешеными и лика их на иконах писать не велел» [69, c. 392-407].
Мы можем предположить, что процесс индивидуации указывает на способность западного сознания усваивать структуры поведения, заданные в данном случае, религиозным сознанием. Нищенствующие ордены воспроизвели религиозную парадигму раннего христианства, в основе которой лежали высказывания Христа своим последователям, поэтому и устав ордена был составлен на основании подходящих евангельских текстов: «…жить в послушании, и без собственности, следовать учению господа нашего Иисуса Христа, который говорит: «Если хочешь быть совершенным, пойди (Мт.19,21) и продай все (ср. Лк.18,22) имение твое, и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за мною (Мф.19,21). И: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мт.16,24). И еще: «всякий, кто оставит отца и мать, братьев и сестер, дома или земли ради Меня, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (ср. Мф.19,29; Мк.10,29; Лк.18,29).
Наше предположение, что западное сознание способно усваивать структуры поведения, в данном случае, заданные религиозным сознанием, подтверждает теория Ю.М. Лотмана [54], который описывал западное сознание как договорное. Также М. Поснов, историк церкви, пишет о том, что римский гений всегда был силен корпоративным духом. «Если греку был свойственен философский гений, то римлянину юридический. Римляне были недалеки в области умозрения и всегда в нем ценили лишь практическое приложение. Они были очень сильны административным, организаторским талантом. Благодаря этому, они всюду вносили порядок, создавали систему» [74, c. 287]. Поэтому свободное братство Франциска было очень быстро структурировано и поставлено на службу католической церкви.
Допрос у Пилата и политические последствия, как трансформация идей Франциска в культуре.
Образ «допроса у Каиафы» представляет собой решение религиозных последствий, касающихся учения Франциска, в таком случае «допрос у Пилата» – это политическая версия того же вопроса.
Новая идея Франциска, идея апостола-миссионера, позволяла странствовать с проповедью, это обновило не только церковную структуру, но и саму культуру. В этом отношении показательна судьба Фомы Аквинского, которого также привлекала простота «апостольского образа жизни» нищенствующих орденов: францисканцев и доминиканцев. Именно этого искал Фома, будучи представителем аристократической семьи – иного образа жизни в ином жизненном мире. Нищенствующие ордены открывали новые возможности: юные аристократы, такие как Фома, могли ездить по крупным городам, которые представляли собой быстро развивающиеся научные центры, и принимать участие в диспутах.
Идеи нищенствующего ордена получили воплощение в мирском ордене: помимо францисканского ордена и второго (женского) ордена св. Франциска – ордена бедных клариссинок, основанном в 1224 г. св. Кларой, сподвижницей св. Франциска, существует еще и третий орден св. Франциска (т. н. терциарии) – учрежден св. Франциском около 1221, получил в 1401 г. собственный устав и название Третьего ордена устава св. Франциска. Помимо терциариев, руководствующихся этим уставом, существует значительное число терциариев, живущих в миру и именующихся Третьим орденом мирян св. Франциска (устав впервые дан в XIII в., современный составлен в 1978 г.). Члены ордена остаются в миру, и орден предлагает им форму апостольской жизни, приспособленную к их положению [112, с. 151]. Терциариями были, например, Данте, Франческо Петрарка, Джотто, король Людовик IX Святой, Микеланджело и др.
Тайная вечеря и истязание Франциском плоти.
Процесс распознавания и принятия в себе Другого неизбежно приводит к конфликту. Так как конфликт должен быть преодолен, индивиду нужно вернуться к истокам бессознательного. В религиозном символизме это означает, что человек должен провести с самим собой Тайную вечерю, «поедая свою собственную плоть и запивая своей кровью» [117].
Таинство евхаристии позволяет человеку осознать себя не только эмпирическим человеком, но и трансцендентным. Символизм евхаристии дает нам возможность осознать свою божественную природу, которая выражена фигурой Христа.
Одним из основных символов человечества является жертвоприношение. В христианском символизме жертвоприношение воплощает себя в Тайной Вечери. Христос переозначил события еврейской пасхи, заменив пасхального агнца, на бескровную жертву: вино и хлеб. В христианстве человек символизирует собой и жертву, и спасение. Чтобы преодолеть двойственность своего существования в этом мире, нужно принести себя в жертву.
В жизни Франциска подобные действия проявляются в его стремлении подавить свою телесность. Оберегая госпожу свою бедность, он не позволял, чтобы у братьев появлялся избыток припасов или вещей. Франциск утверждал, что даже удовлетворяя необходимую потребность, мы служим своему аппетиту. Крайне редко он соглашался поесть приготовленной пищи, а если и ел какой-нибудь суп, то или приправлял его золой, или же до несъедобности разбавлял теплую жижу холодной водой. Он не пил вина, а воду он пил в том количестве, которого хватало только для утоления жажды. Когда Франциск останавливался в гостях, то не разрешал стелить себе мягкую постель, и ложился нагим телом на голую землю, подстелив себе только свою одежду.
Однажды, когда он был тяжело болен, то согласился съесть немного куриного мяса. Но едва он выздоровел, то отправился в Ассизи. Подойдя к воротом города, он приказал брату, следовавшему за ним, надеть ему на шею веревку и так протащить его по всему городу, громко крича при этом: «Вот, смотрите на этого чревоугодника, сожравшего втайне от вас куриное мясо и усладившего свою глотку!» [113, с. 416].
Но при этом Франциск не был сторонником крайнего аскетизма. В «Цветочках» рассказывается, как однажды ночью он услышал, что один из братьев стонет, Франциск спросил, что с ним, и оказалось, что тот стонет от голода. Тогда Франциск отвел его в виноградник и стал есть виноград, заставляя тем самым, поесть и его.
Принцип поедания своей плоти реализуется здесь как высшее смирение, желание добровольно переносить муки, обиды, поношения и лишения из любви к Христу. В «Цветочках» есть рассказ о том, как однажды зимой, в сильную стужу, страдая от холода, Франциск шел со своим братом Львом из Перуджи к Святой Марии Ангелов и наставлял брата Льва о том, что есть совершенная радость. Поучая брата Льва, Франциск говорит, что все способности исцелять слепых, расслабленных и прокаженных, а также все знания о мире и умение пророчествовать и проповедовать не составляют совершенной радости. Совершенная радость заключается в истинном смирении и прощении. Даже если братья ордена будут просить крова, а их прогонят, не поверив им, вот это и есть совершенная радость. И даже если на все просьбы и мольбы привратник изобьет их палкой, подобное обращение нужно переносить с радостью и любовью, вспоминая о муках Христа, какие и мы должны переносить ради Него, в этом и будет состоять совершенная радость. Все что у нас есть – даровано Богом, но крестом мук своих и скорбей мы можем похваляться, потому что они наши, и о том апостол говорит: «Одним только хочу я похваляться – Крестом господа нашего Иисуса Христа» (Гал. 6:14) [113, c. 172].
