– Кислый? Ага, «Змеи Амазонии», – прочитал я на этикетке и прикинув их размер добавил, – ну да, смотрю они его большими кусками нарубили. Так, а стоит он один глобал и такая монетка как раз при мне.

Сказав это, я нашел недавно полученную монету и забросил её в автомат, который немедленно выдал мне небольшую пачку сладостей. А стоило её открыть, как я тут же протянул сладость Майе, из вежливости.

– Угощайтесь.

– Спасибо, не откажусь. Кстати, мы уже почти пришли и вам стоит запомнить этот автомат. Считайте, что он стоит как раз у вашего порога.

– Понял.

После этого оставалось пройти совсем немного. И очень скоро мы оказались у небольшой комнаты, в которую Майя открыла дверь ключом-картой, которую тут же отдала мне.

– Это ваша новая комната. Здесь есть спальное и рабочее места, несколько шкафов, столов, стульев, а также умывальник. Санузлов и душевых у нас личных нет, но на станции их хватает чтобы этого особо не замечать.

– Понял. В принципе, за исключением последнего момента, всё как дома.

– Точно. Кстати, мы тут вроде всё убрали после предыдущего владельца, но если вдруг что-то еще найдется, то сообщите кому-нибудь из руководства, – заговорив об этом моя провожатая неминуемо помрачнела.

Да и кто бы не помрачнел?

– Да… всё понимаю. Если что-нибудь с чужими инициалами попадется, то немедленно сообщу. Кстати, предыдущего владельца же Диего звали? Я даже слышал, что он молодой совсем был и погиб как-то до обидного глупо. Вроде с техникой безопасности у шлюзов не совладал.

– Нет! То есть да, но не совсем. Диего и правда умудрился защиту отключить при работе со шлюзом. Умер ради того, чтобы ему за срыв сроков не влетело. Но это не его комната. Тут Вика жила пока не пропала.

– Чего? В смысле пропала?! – ошарашенно спросил я, после чего принялся расспрашивать девушку, – что это еще за новости? Я же когда вылетал тут полный штат был, не считая конечно погибшего бортинженера. Как вообще здесь можно было пропасть?

– Ох… дура я, дура. Всё испортила, – вздохнув и отведя глаза, с досадой выдала девушка.

– Так… что тут можно было испортить?! – на меня вновь напали долгое время копившиеся переживания, отчего вдруг стало особенно сложно не перейти на крик.

– Да я всё сейчас расскажу, только пожалуйста начальнику станции… нет, вообще никому об этом не рассказывайте.

– Ага, должна будешь. Мы же тут прогулы обсуждаем, – нервно ответил я, пусть услышав ответ и смог немного успокоиться.

– Да буду, буду, – легко согласилась девушка, не поняв сарказма, после чего наконец перешла к делу, – в общем тут у нас беда, а точнее серьезное ЧП. Несколько недель назад произошла серия аварий и сбоев, которая угробила кучу внутренних систем и датчиков, собранных в блок наблюдения и управления. И именно Вика в одиночку возилась с мелким ремонтом полетевших в результате этого систем, пока другая группа занималась основными неполадками. Тогда она и пропала.

– Еще раз… как это пропала?! Как можно человека на станции не найти?! Да и вообще причем тут я и почему мне именно её комнату выдали?

– Так я и говорю! Системы, которые должны были нам помогать накрылись, а все поиски оказались бесполезными. Потому она пока официально считается пропавшей. Естественно мы все после такого долгого отсутствия уже думаем, что она погибла. Наверное, нашла какую-то неполадку и на свою голову в одиночку залезла куда не следует. Но формально мы должны считать её пропавшей. Как минимум до того момента пока не перезапустим системы и не получим все данные.

– Кошмар. Нет, станция конечно большая и тут можно убиться так, чтобы тебя буквально испепелило. Но надеюсь даже если это случилось, то это будет последняя трагедия на борту.

– Я тоже надеюсь. Ну а говорить об этом было нельзя из-за того, что у нас тут народ откровенно на взводе. Люди уже всякую чушь сочиняют про станцию и некоторые даже начали думать, что тут убийца завелся.

– Ага… убийца. Очень смешно. Я один раз так задолбался проходить проверки у психолога, что с горяча высказался о том, чтобы его прибить за это издевательство. Так мы потом неделю этот вопрос прорабатывали чтобы мне допуск не понизили.

– Ну да, но одно дело у психолога сидеть, а другое на станции где уже случилось девять смертей. Наш младший технический персонал ведь и правда в тоннели по одному перестал ходить. И будто мало этого, люди уже про проклятья заговорили. Потому Алексей Геннадьевич хотел, чтобы совершенно новый для коллектива человек, который не охвачен всей этой паранойей и занялся системами. Мол, нормальный бортинженер всё наладит и проверит, а вы дураки тогда наконец успокоитесь. Но только мы с вами так разговорились, что я за языком не уследила. Ну а комната просто ближе к местному инженерному посту, – нервно улыбнувшись подытожила девушка.

– А ведь я должен был попасть на «Атхену». Уверен, там мне бы ни во что подобное влезать не пришлось, – с сожалением произнес я.

– Вы пожалуйста простите меня за то, что я вам всё так выдала… но теперь то вы в любом случае здесь. Так что пожалуйста помогите нам со всем разобраться и потом уже будем спокойно работать.

– Ладно, – успокоившись благодаря разумному подходу, который проявляла девушка, я и сам захотел с этим поскорее разобраться, – ни о чем болтать не буду и сделаю всё от себя зависящее чтобы навести порядок.

– Спасибо, – вздохнув с облегчением произнесла Майя, после чего спросила, – ну всё? К Алексею Геннадьевичу?

– Да. Похоже мне придется сегодня же приступить к работе.

Не успел я толком остановиться или хотя бы разобрать вещи, которые дрон оставил в специальном аналоге почтового ящика, а уже нужно было разбираться с чужими проблемами.

Хотя… как их можно было считать чужими, если эта станция должна была на годы стать моим домом?

Наверное, никак.

Потому я быстрым шагом преодолел расстояние, которое отделяло нас от кабинета начальника станции, а моя сопровождающая заранее предупредила его о визите. Благо всё пока было на этом уровне, который совмещал жилые и административные помещения. К чему еще добавлялся местный медицинский отсек, а также необходимый минимум технических помещений и часть стыковочных узлов.

Ну и раз никакой секретарь в списках экипажа не числился, то подойдя к двери мы просто заявили о себе, нажав на кнопку вызова и встав перед камерой. Сразу после чего дверь распахнулась, а я сделал несколько шагов в перед.

Таким образом оказавшись в скромном по размерам, но довольно изящно обставленном кабинете, в который даже доставили массивную деревянную мебель. Но это было только обрамлением, окружавшим хозяина помещения и в некотором смысле станции.

Полный, лысеющий мужчина в деловом костюме. Казалось бы, совсем обычный начальничек, но только с кибернетическим протезом-интерфейсом, установленным на месте правого глаза,

Однако, мне уже сказали про него несколько добрых слов. Потому моё первое впечатление не смазалось только из-за внешнего вида этого человека, а я бодро поприветствовал его, при этом почти искренне улыбнувшись.

– Здравствуйте Алексей Геннадьевич. Меня зовут Михаил Октябрьский и я рад сообщить о том, что ваш новый бортинженер прибыл. Более того, он свеж и бодр. А значит готов вступить в должность и незамедлительно приступить к работе.

– О! Здравствуйте Михаил! Вот это правильный настрой! – одобрительно произнес начальник станции поднимаясь и протягивая мне руку, – рад видеть такое рвение. У нас тут как раз довольно серьезные технические неполадки и такие люди нужны как никогда.

– Надеюсь ничего опасного? – ответив на рукопожатие, можно было начать задавать вопросы.

– Не для целостности станции или её персонала, но серьезно сбоят связь, системы и датчики. Впрочем, от этом вам лучше поговорить с главным бортинженером. Его команда уже не один день трудиться над решением проблемы. Так что он куда основательнее сможет ввести вас в курс дела.

– Хорошо. Мне нужно еще что-нибудь узнать о станции, людях, распорядке, происшествиях или ситуации? – а вот этот вопрос был задан уже со скрытым намерением понять то, насколько начальник будет со мной откровенен.