Вскоре мы вошли в курилку, где никого не было. Сели там на скамейку и принялись обсуждать произошедшее только что.
Здесь было много курилок, так что не пришлось подниматься на крышу. Ходу быстро пришел в себя, осознал, что сильно сорвался и чуть не сгорел от стыда.
Я честно сказал, что не знаю, как все исправить. После такой выходки можно вылететь из компании, словно винная пробка. Хорошо еще если не по статье.
Но Хатори может все рассказать, тогда я напрягу остатки мозгов и попробую решить ситуацию. Или хотя бы смягчить последствия от нее.
— Нет. Все нормально. У меня ничего не случилось, просто я идиот, — сухо ответил друг, стесняясь раскрыть свою душу.
— Идиот? Который раньше был самым добрым и тихим во всем небоскребе, а теперь решил всех порвать? — повел бровью.
— Да. Все так. Психические отклонения наступают внезапно, Кавасима, — пробурчал Ходу, разглядывая урну, стоящую перед ним.
— Но они имеют первичные симптомы, которых у тебя явно не наблюдалось, — попытался загнать его в угол.
— Ты просто плохо смотрел. Я всю жизнь был сумасшедшим. Хватит об этом болтать.
— Болтать и правда не стоит. Не люблю, когда люди чешут языком, как попало, — поддакнул я. — Но поделиться с другом тем, что у тебя на душе, просто необходимо. Иначе твои мозги закипят и польются через уши, как лава вулкана. Не держи в себе, как принято говорить. К тому же, вдруг ты в следующий раз сорвешься на красивую девушку, повредишь дорогую машину или витрину магазина. Об эмоциях еще можно спорить, но финансовые потери и проблемы с законом тебе ни к чему.
— О Кайто, ты прав, но боюсь, что ты не поймешь. И уж точно не сможешь решить проблему, — покачал головой Ходу, продолжая колебаться.
— Еще бы, ведь ты орешь бешеным медведем и ничего толком не объясняешь, — улыбнулся в ответ.
— Что мне объяснять, а? — воскликнул Ходу, подскочив с места. — Ты потратил столько сил и энергии, чтобы помочь. А я все потерял. Вот тебе объяснения.
Стало ясно, что лучше просто молчать. Ходу был в таком состоянии, что мог спокойно поведать тайну. Просто не надо задавать глупых вопросов, чтоб не мешать.
Спустя короткую паузу, Хатори собрался с мыслями и рассказал, что ярость спровоцировала секретарша Танаки.
— Когда я в очередной раз предложил слегка прогуляться, она сказала, что опять занята. Я вспомнил, что не слышал за это время от нее признаний в любви, ласковых слов, и всего того, что говорят люди, когда встречаются.
