— Все, что мне нужно сделать, это нажать на этот курок, Арья. Вся власть у меня. Твоя жизнь принадлежит мне, я могу взять ее или отдать. — Он делает паузу. — Но сегодня никто не умрет, маленький ягненок. Есть гораздо худшие вещи, чем смерть, и я буду только рад продемонстрировать это, если ты попытаешься сопротивляться неизбежному.

— Почему я? — шепчу я, ненавидя дрожь в своем голосе.

— Потому что ты должна была любить меня, — выплевывает он, ярость загорается в его глазах. — Ты была обещана мне с того момента, как тебе исполнилось восемнадцать, но твой отец годами размахивал тобой, как морковкой, передо мной. Всегда была причина, по которой я не мог заполучить тебя. Но я устал ждать. Он знал, что его положение под угрозой. Люди перестали верить в него, как в своего лидера. Не потребовалось много усилий, чтобы убедить тех, кто сомневался в нем, присягнуть мне на верность.

— Итак, ты позволил мне сбежать в лес. Идеальное место, чтобы убить моего отца, и что? Изнасиловать меня, чтобы заставить подчиниться?

Карл делает шаг вперед, на его лице ужас.

— Ты… изнасиловал ее?

— Он бы так и сделал, если бы не Грегор, — говорю я хрипло.

— Мне это не нравится.

Карл качает головой, глядя на Тодда.

— Ты никогда ничего не говорил о том, чтобы заставлять ее. И я чертовски уверен, что ты ничего не говорил о том, что нужно уничтожить семифутового монстра. Что, черт возьми, это было? До меня доходили слухи о существах, которые живут в городке бок о бок с людьми. Кто знает, сколько их здесь прямо сейчас? Если Арья связана с одним из них, тебе нужно отпустить ее. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Тодд крадется к нему, держа пистолет наготове, целясь Карлу в голову.

— Отпустить ее? Ты, блядь, издеваешься надо мной? Она моя. Она всегда была моей. Если она не будет принадлежать мне, то и никому не будет.

Карл поднимает руки в знак капитуляции.

— Ладно. Успокойся. Я просто говорю, что нам нужно убираться отсюда к черту, пока не появился еще кто-нибудь из этих тварей.

Его слова, кажется, успокаивают Тодда, потому что после нескольких напряженных секунд он опускает пистолет. Но как только он отворачивается, Карл бросается на Тодда, и оба мужчины падают на землю.

Карл вырывает пистолет у Тодда, и прижимает его к его голове. Затем он поднимает на меня взгляд.

— Беги!

Мне не нужно повторять дважды. Я убегаю сквозь деревья, сжимая одеяло, затем решаю избавиться от него. Оно только замедляет меня, и быть обнаженной — наименьшая из моих проблем.

Дежавю охватывает меня, когда я мчусь по лесу, перепрыгивая через упавшие ветки и петляя между стволами деревьев. Как и в ту ночь две недели назад, я клянусь, что не вернусь живой в коммуну.

Позади меня раздается выстрел. Карл стрелял в Тодда? У меня вырывается всхлип, когда я ускоряю темп.

— Ты не сможешь убежать от меня, Арья. Я всегда буду находить тебя! — голос Тодда звучит устрашающе бестелесно, когда эхом разносится по деревьям.

О боже. Это значит, что Карл мертв. Тодд и его убил.

Этот человек сумасшедший. Одержимый. Он никогда не отпустит меня. Единственный способ, закончить все это, — это смерть одного из нас или обоих.

Как только эта мысль возникает у меня внутри, меня хватают сзади и швыряют на землю. Воздух выбивается из моих легких, но, прежде чем я успеваю вдохнуть, меня поднимают на ноги за волосы и прижимают к дереву. Грубая кора врезается в мою обнаженную спину, и я смутно понимаю, что Стефан стоит за ним.

— Вот ты где, маленький ягненок. Ты же не думала, что это будет так просто, не так ли?

Я наклоняю голову вперед, ударяя его головой. Боль пронзает мою бровь, и он с рычанием отшатывается, но не сдвигается с места.

Кровь сочится из пореза над его глазом, где соприкоснулась моя голова, и он поднимает руку, чтобы вытереть ее.

— О, ты заплатишь за это, Арья.

Мое сердце грохочет в груди. Вот оно. Я проиграла. Теперь он будет делать со мной все, что захочет, и это сломает меня.

Движение за плечом Тодда привлекает мое внимание, и в следующую секунду Стефан исчезает. Просто… исчезает. В один момент он здесь, а в следующий — его нет. Крики пронзают ночной воздух, а затем наступает тишина.

Тодд поднимает голову глядя на темные кроны над головой.

— Что за…

Он отрывается от меня прежде, чем успевает закончить. Внезапный ветерок треплет мои волосы, и я мельком вижу большие крылья. Еще больше леденящих кровь криков наполняют ночь, а затем снова все стихает.

Что только что произошло? Я в панике осматриваюсь вокруг, но нет никаких признаков двух мужчин.

Я соскальзываю с дерева и опускаюсь на землю, устало закрывая глаза. Я останусь здесь на некоторое время. Если то, что забрало Стефана и Тодда, вернется, оно может забрать и меня. Я не хочу жить без Грегора.

— Арья!

Я резко открываю глаза, пытаясь сфокусироваться. Это?..

Раздается треск ломающихся веток и топот ног, затем… передо мной открывается самое прекрасное зрелище. Грегор мчится ко мне через лес, и вот тогда я понимаю, что умерла.

Глава 12

Грегор

Я хватаю свою женщину в объятия, моя грудь вздымается от неровного дыхания. Я никогда не чувствовал себя таким… разбитым. Моя Арья обнаженная, грязная и покрыта царапинами, но она никогда не казалась мне более прекрасной, потому что она жива.

Арья поднимает слабую руку к моему лицу, прижимая ладонь к моей щеке, мечтательная улыбка растягивает ее губы.

— Я умерла?

Она невероятна, моя женщина. Тем не менее, она улыбается, несмотря на пережитое испытание.

— Ты не умерла, мое сердце. Не больше, чем я.

В замешательстве она морщит лоб.

— Но… я видела, как ты умер. Тодд выстрелил в тебя и попал сюда, — ее рука опускается на мое плечо. — И сюда, — прижимает она ладонь к моей груди, где должно быть мое сердце, если бы я все еще был человеком. — Я, я видела, как твое тело содрогнулась с твоим последним вздохом.

— Я здесь, Арья. Я настоящий.

Она всхлипывает, и слезы текут по ее щекам, капая мне на руки.

— Тогда это повреждение мозга. За последние несколько недель я столько раз стукалась головой, что у меня погибли клетки мозга, и у меня галлюцинации.

Я смеюсь, несмотря на ситуацию.

— Если бы я был человеком, а не огром, нет никаких сомнений, что я бы умер. Но мое сердце не в груди, как у людей. Оно здесь.

Я беру ее руку и кладу себе на живот, прямо под диафрагмой. Арья прижимает ладонь к моей плоти, и ее глаза расширяются, когда она чувствует ровное биение моего сердца.

Нахмурившись, она осторожно прикасается к крови, которая уже подсохла на моем плече, где моя рана уже заживает.

— Я не понимаю.

— Быстрое исцеление, помнишь? Пули прошли навылет, а от раны груди я просто потерял сознание. Моя костная структура отличается от человеческой и обеспечивает мне большую защиту. Потребуется больше, чем две пули, чтобы удержать меня от тебя, моя Арья.

Арья недоверчиво качает головой.

— А как насчет криптонита?

Я усмехаюсь.

— Я не супермен. Я не умею летать, и я боюсь высоты.

Ее лицо озаряется чудесной улыбкой, когда она наконец принимает, что я не умер. Затем ее лицо искажается, и она падает в мои объятия.

— Я думала, что потеряла тебя. Я тоже хотела умереть, потому что я не хочу жить без тебя. Я люблю тебя, Грегор. Всем, что есть во мне, я люблю тебя.

Я обнимаю свою женщину, прижимая ее к себе.

— Я тоже люблю тебя, мое сердце.

— Что это значит? — бормочет она мне в шею.

— Это означает «мое сердце». Оно принадлежит тебе, Арья. Оно стало принадлежать тебе с самого первого момента, как только я увидел тебя. (прим. Грегор произносит «мое сердце» по-русски, поэтому Арья не понимает, что он говорит).

Хлопанье крыльев и хруст листьев под ногами указывает на то, что мы больше не одни, и я прикрываю обнаженное тело Арьи своим.