В этом мире они появились в не самом удачном для себя месте. Жрать там было почти не чего. Лес вокруг хоть и рос, но со съедобными плодами и живностью в нём оказалось откровенно туго. Впрочем, рядом обнаружилось море. В итоге они построили простенькие плоты, и выжившие остатки их племени вынесло к берегам этой земли. Дальше история известна со слов Дамира. Разве только можно добавить один нюанс…

Духи-покровители умеют создавать пространственные переходы только возле подходящих природных аномалий. То место, через которое они сюда попали ныне им недоступно – море вокруг материка исправно стерегут особые патрули с других земель. А все подходящие для перехода аномалии на самом материке находятся во владениях Полозовых. При этом пришельцы прекрасно знают, что уже захваченные ими земли со временем превратятся их же стараниями в пустыню. Такой вот весёленький расклад!

– То есть, Полозовы обороняют не только себя, но и волей-неволей, стоят на страже ещё нескольких миров включая и наш? – уточнила сидящая у меня на коленях Нежка.

– Получается, что так, – подтвердил я.

– Увидеть что-то ещё у меня не выходит. Очень уж сильны дикари в сокрытии, – сведя задумчиво бровки, вымолвила Тайка.

– Да-а-а уж! Сделали духов предков покровителями, пожирающими даже своих соплеменников! А их племя стало подобием вселенской саранчи? Сами они, впрочем, тоже недалеко ушли от животных… Разве что связь с миром духов у них очень уж крепкая. У всех! Наверное, это самая сильная и развитая из сторон их Дара… – задумчиво протянула Ладна.

– Угу. А вождь, которого одолел Злат, ближе всего подобрался к становлению очередным духом-покровителем. А за счёт перенятого Дара метаморфа, он вполне мог бы продвинуться даже дальше остальных своих соплеменников… Правда, изначальное естество с мировоззрением и ему помешали прыгнуть выше головы, – вторила ей Пава.

– Ага! Я тоже почуяла что-то вроде того… Но тебе, похоже, открылось гораздо больше, – покивав, согласилась с ней Ладна.

– С саранчой – сравнение хорошее, – кивнул я. – И ведь случись им добраться до местных аномалий, исход, действительно, происходил бы сразу в несколько миров… Так и времени до исчерпания их ресурсов будет больше, и простора для духов-покровителей с гоблинскими вождями заметно прибавится. Их элитный молодняк ходит в безнадёжные атаки из-за нехватки жизненного пространства. Могут, конечно, попытаться бросить вызов старому вождю, но в случае поражения они станут полноценной жертвой. А так их ждёт просто перерождение и новый цикл становления… Есть даже вероятность переродиться где-то и кем-то ещё! Неспроста ведь некоторые люди вызывают стойкое ощущение внутренней схожести с этими буйными дикарями… Кстати, возрождение вождя-метаморфа надо бы постараться отследить. По возможности, – добавил я, поудобнее развалившись на местной версии дивана и оглаживая развалившуюся уже на мне, Нежку.

– Но ведь не всегда же у них получается одолеть коренных обитателей нового мира? Да взять хоть здешний пример! – уточнила Беляна.

– Не всегда. Уязвимее всего они в самом начале вторжения. Ну, или гоблины в самом начале угодят в какое-нибудь лютое неудобье. Многое зависит и от самого мира с его жителями. Вожди дикарей хоть и могучи, но в тонких чарах очень уж сильно уступают. Подловить их на слабостях в самом начале вторжения может даже крепкий магистр, не говоря уже об архимаге. Духи-покровители тоже далеко не всесильны и имеют преимущества лишь в ряде направлений. Тут главное не прозевать. Земли, которые гоблинам удалось захватить в этом мире, достались им благодаря раздорам меж старыми хозяевами и удачному прикрытию до поры до времени.

– Раздоров везде хватает. Подгадать возможность для захвата и закрепления можно почти всегда, – хмыкнула Соколинка.

– Это да… Стратегией «разделяй и властвуй» пользуются многие. Она даже особого ума не требует, лишь попустительства да наличия раздоров со стороны разделяемых, – кивнул ей в ответ.

Беседа наша проходила в достаточно укромном месте и условиях. Да и, собственно, ничего сверхординарного мы не обсуждали. Есть, понятное дело, некоторые неприятные для местных моменты, но они ведь и сами признают, что изрядно дали маху, допустив нынешнюю ситуацию.

***

Изучение более-менее уцелевшей части свиты и тел прислужников дало нам многое. Тут и Тайка словила кое-какие видения, и природа дикарей открылась гораздо полнее.

Примитивные гоблины оказались относительно мелкими, плюгавенькими, чем-то напоминающими обезьян. Больше всего они походили на смесь шимпанзе с бабуинами. Как внешностью, так, как позже выяснилось, и своим поведением.

Элита – гоблинские вожди с их свитой разительно отличались от примитивных соплеменников. У прибитой нами троицы главнюков сохранность внешности была, мягко говоря, не очень, но нам помогло сравнение их со свитой. Телом элитные гоблины оказались более статными да жилистыми, однако имели более покатые плечи.

Морды лобастые с мощными надбровными дугами, чуть выпученными, глубоко посаженными глазами и слабо выраженным подбородком. Здоровенные носы картошкой и короткая щетина на лице и голове. Впрочем, встречались среди них и лысые. Уши мясистые, вислые. Их форма разнилась от случая случаю. На людей элитные гоблины походили заметно больше, нежели их более примитивные сородичи, только вот людьми они не являлись.

«Хех, мало того, что жуткие ксенофобы, так ещё и самые натуральные ксеносы!» – хмыкнул я образовавшемуся каламбуру, а Пелка, подслушавшая мои мысли выдала:

– Ксеносы… Да, они чужды всем и вся, настолько, на сколько это вообще возможно!

– Ага. Хотя, думается мне, нет предела у чужеродности… Кстати, о ней, о ксенофобии. Когда Дамир говорил о совершенной неконтактности и недоговороспособности своих соседей-дикарей, он не кривил душой. Гоблины-то и меж собой откровенно плохо ладят. Охотно могут пригласить своего соседа на обед в качестве главного блюда… Чужаков же они не воспринимают иначе как врагов или еду. Вернее, и то, и другое, – заметил я.

– Совсем-совсем? – уточнила Белянка.

– Да. Нет, я-то понимаю, что при желании или нужде, можно договориться со многими. Коли постараться, получится найти общий язык даже с некоторыми из закоренелых каннибалов. И отнюдь не только в котле с их вечерней похлёбкой, но и в плане общения. Можно поладить с хищником, не чурающимся закусить человечиной. Особенно, если получится изучить его повадки и выстроить общение правильно. Да чего уж там! Даже с упырём временами вполне можно договорится! Яркое свидетельство тому – та упырица, которую привела на открытое занятие Снежана Белогорова.

На этих словах девчонки дружно хмыкнули, а я продолжил:

– Договориться можно со многими, но не с гоблинами! Их можно лишь припугнуть, заставить временно отступить да затаиться, дабы собраться с силами или, прибегнув к хитрости, ударить исподтишка. Но вот выстроить с ними полноценный диалог, на сколько я знаю, не удавалось… Там вроде бы на глубинном уровне естества имеется некий труднопреодолимый блок. Попытки как-то оное изменить были, но оказались по большей части неудачными. Гоблины так и остались кочующей межмировой саранчой, периодически губящей обитаемые миры. Даже переродившись в других народах, их души могут сильно исковеркать новообретённую суть, – ответил я.

– Какие же… отвратительные соседи достались местным! – хмыкнула Нежка.

– Ага… И на их противостоянии с гоблинами мы должны научиться чему-то очень нужному. Жуть! – согласился с ней я.

***

Ситуация с гоблинами хоть и приковала наше внимание, однако сейчас гораздо более насущной, является тема устойчивого и широкого сообщения между Русью и Полозовыми. Соприкосновение миров – дело сложное, я бы даже сказал – деликатное. Проворачивать подобное необходимо очень осторожно, дабы не навредить. Хорошо, что не одни мы это понимаем.

Потому сейчас все посольские должны заниматься составлением общей картины и прикидывать порядок общения, а не отвлекаться на провокации дикарей. Инцидент на границе пусть и яркий, но слишком сильно на нём зацикливаться нельзя. Похоже, стоит подать всем личный пример, продолжив прерванную нами экскурсию.