Перемахнув через буфет-раздачу, я, перемещаясь по столам, приблизился к чудо агрегату. Аппетитный запах дурманил и манил. Решив только лишь попробовать, сам не заметил, как слопал одним махом три порции. Глядя на гигантские тела, убитых мной очень упитанных тараканов, стало понятно, как они достигли таких габаритов.

После того, как насытил свой рычащий живот, проснулась природная любознательность, которая погнала обследовать кухню целиком. Выбив дверь, какое-то время пропускал лениво вытекающую кашу. Когда движение полностью остановилось, аккуратно спустился и направился инспектировать складское помещение. Оно разделялось на четыре отдельных секции, над каждой висели таблички:

«биомасса для опытов», «заправка сырья для Печи», «консервы»,

ну а четвёртая долго пустовала, видимо, в этом месте когда-то содержались свежие продукты.

Я прихватил на всякий случай чемоданчик с сухим пайком, и покинул хранилище. В других комнатах ничего любопытного не нашлось, поэтому решил вернуться в штаб. Есть не хотелось, и, надеясь узнать по голосу, ту, что приходила ко мне, начал разглядывать видео файлы.

О сколько нового и познавательного содержалось на любительских видео с корпоративов, приуроченных к всевозможным праздникам. Я как ребёнок воспроизводил мимику людей, возникающих на экране. Мысленно участвовал в разнообразных весёлых конкурсах. Сопоставлял действительный облик того или иного блюда с информацией в памяти. Познавал совершенно неизвестные мне процессы, например: беззаботные танцы, произношение тостов, разного характера поцелуи. К тому же алкогольное опьянение на сухом языке медицины традиционно описывалось как нудное и весьма унылое действо. А здесь можно увидеть наглядно, как меняется индивид в процессе довольно продолжительной пьянки. Я даже принял решение как-нибудь попробовать на вкус алкоголь или научиться танцевать, но позже.

А пока желудок опять зарычал, мигом вернув в реальность. Как, оказалось, незаметно пролетело восемь часов. Пришлось на время отвлечься от эмоционального сопереживания весёлых моментов из сложной жизни работающих в убежище людей. Уложив контейнер себе на колени, я надавил на кнопку, и послышалось знакомое шипение разгерметизации.

В крышке кейса располагались специальные кармашки, в них вложены вилки, ложки, ножики, зубочистки и всякая всячина, каждая в собственную ячейку. Горячие блюда и напитки отсутствовали, Зато имелись в наличии три баночки со льдом внутри, и с особыми насадками сверху. Нажимаешь на кнопку, химический реагент быстренько размораживает лёд. Потом надо сильно потрясти пол-литровую ёмкость, чтоб растворились вкусовые добавки. В итоге получался чай со льдом, морс или лимонад.

Хлеб предоставлялся в виде связки палочек, сделанных из чего-то, что напоминало очень высохшее тесто. В упаковке обязательно лежал маленький пузырёк с жидким реагентом, каковым надо полить палочку и чуть-чуть подождать. Из десяти сантиметров полуфабриката выходил целый метр очень вкусного ржаного багета.

Банки паштета, говядины тушёной, каши рисовой с курицей, а также с килькой в томатном соусе смахивали на противопехотные мины. Кнопка находилась сверху, надавив на неё, послышался щелчок и внутри завязался какой-то центробежный процесс. В руководстве писалось, что нужно удерживать руку на кнопке до прекращения движения, так как человеческие импульсы являлись энергией для процесса расконсервирования блюда. А за счет сил трения происходил незначительный подогрев блюда. После чего прозвучало уже знакомое шипение разгерметизации, и баночка с говядиной тушенной автоматически раскрылась. Наевшись от пуза и, доедая багет, запивая его морсом, я продолжил разглядывать видео.

Окунувшись в довоенный мир, опять не заметил как пробежало восемь часов. До конца списка оставалось пару файлов. Зевая запустил предпоследнюю видеосъемку. Вдруг сначала услышал, а потом увидел её. Невысокая женщина средних лет с короткими светлыми волосами. Одетая в элегантное вечернее платье она исполняла шуточную песню про чёрного кота, которому всё время не везёт. Глядя на монитор, я получал различные эмоции, как со знаком плюс так и минус. Мне неистово захотелось оказаться рядом с ней. Но уверенность, что этого никогда не произойдёт вызывало гнев. А невозможность найти виновного за возникшую боль порождало уныние. Многократно прокручивая один и тот же файл, я как бы накручивал себя. Слёзы копились, изображение расплывалось. Когда цветастая клякса заполонила всё пространство, эстафету подхватило воображение.

Привиделось, будто выхожу из колбы, а она встречает с распростёртыми руками. Обнявшись мы стоим какое-то время молча. Потом на радостях заявляю, что готов ко всему и теперь жизнь будет только налаживаться. Женщина в ответ по-матерински поцеловала в лоб. Но вместо приятного ощущения я стукнулся головой об столешницу и проснулся. Потирая ушибленное место взглянул на часы и осознал, что бодрствую почти сутки напролёт. В один миг навалилась безграничная усталость, да так, что если бы стоял, то тут же рухнул.

В подлокотнике кожаного кресла под откидной крышкой располагался пульт от всего убежища. Устройство было размером с книгу. При близком рассмотрении это оказался планшет, связанный со всевозможными умными вещами и с огромным количеством датчиков. Но большинство устройств сейчас деактивировано. Поковырявшись в настройках отрегулировал кресло и выключил свет. После чего свернулся калачиком и не заметил, как уснул.

…тики-так, тики-так, тики-так!

Проснулся я настолько же незаметно, как и задремал, едва проспав четыре часа. Сна не помнил, но он был приятным, судя по хорошему настроению.

Первым делом обратил внимание на ритм бега секундной стрелки, он немного отличался. Вновь закрыв глаза, представил, как быстроногий друг не просто убегает, а делает это пританцовывая. Подивившись открытию, включил единственную композицию имеющуюся в арсенале. Затем встал с кресла и под звучание гимна северной державы немного размял спину, шею, руки. Попутно распланировал необходимые приготовления перед выходом на поверхность. Затем раскрыв ежедневник, произвёл соответствующие записи на двадцатое февраля. Ни смотря на то, что уже бодрствую какое-то время, желудок по прежнему спал. Звуки гимна отзвучали, и я отключив запись из личного архива скомандовал:

– Олеся, веди на имущественный склад.

– Маршрут построен, до пункта назначения четыреста два метра. Через два метра поверните налево.

Оружейное хранилище обособлено тем, что встроено в отдельный бетонный тоннель, закрытый сверхпрочной сдвижною дверью. На которой имелось множество электронных замков. Огромное спасибо создателям, снабдившими меня нужным отпечатком пальца и сетчаткой глаза. Благодаря этому, я имел в распоряжении неограниченный доступ ко всему запертому в этом бункере.

Предоставив охранной системе нужную информацию я, наконец-то, приобрёл полноценный доступ. После этого люк тридцати сантиметровой толщины отворился. Вопреки ожиданиям, довольно-таки беззвучно, для своих достаточно внушительных габаритов. Шум прекратился и я смело вошёл внутрь.

Помещение разделено на две части. В условно мирной стороне на железных полках располагались различные детали. Одни содержались в вакуумных упаковках, а вторые, просто промасленными, лежали в пронумерованных, преимущественно деревянных ящиках. На антресолях, сложенные в объёмные папки, хранились конструкторские и технологические чертежи всяческих механизмов и установок.

А в военной половине склада, на укрепленных полках имелись деревянные ящики с боевыми патронами всевозможного калибра и метательными зарядами. Тут же неподалёку, в особенных железных шкафчиках бережно хранилось несколько десятков единиц огнестрельного и кое-какого энергетического оружия. Но, так как воевать, пока ни с кем не собирался, то устремился к защитной амуниции.

Перед стеллажами стояло три ящика, с габаритами около два на два метра. В одном навалены каски, строительные вперемежку с солдатскими, во втором сложены бронежилеты, а в третьем полным-полно наколенников, налокотников и специальной обуви. Через двадцать минут я целиком экипировался стандартными средствами защиты.