- Так положите ее в отдельную палату, - возмутилась Таисия Степановна.

- Все отдельные палаты у нас платные, - кажется, доктор повторяла эту фразу весьма часто.

- Я заплачу, - вклинилась я в разговор, на ходу выуживая карточку, которую для текущих расходов выдала мне Людмила Павловна. – Сколько надо заплатить и за кого?

И домработница, и врач посмотрели на меня с облегчением. Одна из-за того, что помощь пришла, вторая, потому что не надо будет больше ни с кем спорить.

- Я сейчас распечатаю и принесу вам квитанцию для оплаты, - сообщила усталая женщина в синем костюме и, скрипя белыми кроксами, скрылась в недрах больницы.

- Что случилось? – Повернулась я к Таисии Степановне.

Домработница смущенно шаркнула ножкой, прошуршав бахилами.

- Женя, у нас зубки режутся… очередные, вот нас и понесло с утра пораньше гулять…. Ну, ты же видела, - она вопросительно на меня посмотрела, и я кивнула. Да, видела, но утром мне не до того было, чтобы рассматривать, куда там угуляла наша домработница. – Гуляли мы долго, дошли до универмага, а там за сугробом женщина сидела. Ну, думаю, тоже воздухом дышит человек. Моя-то успокоилась и уснула, так что мы домой вернулись. Я пока делами занималась, перестирала все. Сходила к Людмиле Палне, пыль протерла. Глядь, время три часа, а мне вдруг женщина эта вспомнилась. Я внучку в слинг, сама бежать к универмагу. А эта барышня все там же сидит и в ус не дует. Только моргает уже через раз, день ведь просидела, а сейчас не май месяц.

- Вы скорую ей вызвали? – Предположила я.

- Вызвала, конечно. Я с ней говорю, а она молчит, глазами изредка хлопает. И одежда у нее еще такая, как с чужого плеча. А уж когда ее врачи подняли, ясно стало, что беременная она. Срок уже приличный, но врачи ее в ближайшую больницу повезли, так как, ежели в роддом, то там авария какая-то на переезде сегодня, - зачастила Таисия Степановна.

- Ясно, -выдохнула я. – И документов при ней, значит, не было.

- Так я ж ее в скорой еще пыталась разговорить, молчит, как рыба об лед, - всплеснула руками возмущенная этим фактом до глубины души женщина.

- Надо с ней поговорить, - услышала я за своей спиной голос Игната. – Узнать имя и пробить ее по базе.

- Да, наверное, - кивнула я и обернулась, услышав шаги позади себя. Это женщина-врач принесла квитанцию на оплату. Я быстренько зашла в приложение, оплатила и показала ей чек. – Когда можно будет поговорить с пациенткой? – Я решила, что тянуть с этим вопросом не стоит. А вдруг эта девушка сбежит, или еще чего похуже?

- Мм, часы посещения у нас уже….

- Извините, - Осипов отвел женщину в сторону и что-то негромко ей сказал.

Я же повернулась к нашей домработнице.

- Таисия Степановна, езжайте домой. Сейчас Игнат вас отвезет, а я пока поговорю с девушкой и все узнаю, - внесла я предложение.

- Да, пожалуй, стоит вернуться домой. Там еще столько дел, - заторопилась она.

- Игнат, отвезешь? – Спросила я парня, который уже закончил разговор.

- Да, конечно. Потом снова приеду сюда, - он еще раз взглянул на доктора и открыл дверь, предлагая Таисии Степановне выйти на улицу.

- Идемте, - дернула головой врач, когда дверь закрылась. Мы и пошли, сначала за белые двери, потом по коридору…. – Наденьте, - на стене этого самого коридора почему-то была прикручена корзина с бахилами. Ладно, мы не гордые. Я, прислонившись к стене, напялила бахилы на ботинки и поспешила следом за врачом. – Мы поднялись на второй этаж, снова прошли по коридору, и женщина остановилась. – Ждите здесь, - велела она и вошла в дверь. Я прислонилась к стене и постаралась не думать о том, что я голодная, о том, что перенервничала немного, потому что там за этой дверью находился человек, которому, очевидно, было хуже, чем мне. Намного хуже. Дверь перед моим носом распахнулась. – Входите.

Я проследила за тем, как врач ушла дальше по коридору и вошла в палату. Хмм, обычная палата, кровать одна, окно одно, аппарат какой-то в углу. На кровати лежит девушка с вытянутой рукой, куда воткнута игла капельницы. Я поморщилась, не очень люблю больницы и всякие такие процедуры….

- Привет, - подошла я к кровати и попыталась улыбнуться.

Девушка, лежащая передо мной, вдруг замерла и резко посмотрела на меня. Что-то больно знакомой она выглядела.

- Женя? – Услышала я удивленный голос и тихо охнула, осознав, кто это.

- Настя? – Не поверила я своим глазам. – Что ты тут…? Как вообще..? – У меня слова перестали подбираться под ситуацию.

Я замолчала, пытаясь собрать мысли в кучу. С Настей мы дружили, так как проучились вместе и просидели за одной партой целых три года в начальной школе. Потом ее родители развелись, и мама увезла ее в другой город, больше мы и не виделись. Лишь лет в шестнадцать стали иногда переписываться в соцсетях, но у каждой из нас уже была своя жизнь, где почти не было места старой дружбе.

- Что ты здесь делаешь вообще? – Возмутилась я, несколько прийдя в себя. – Что ты делала на улице? В твоем-то положении….

- Хоть ты-то не кричи на меня, - вдруг всхлипнула она и, отвернувшись, от меня разрыдалась.

Я же почувствовала себя последней сволочью. Блин, надо было сначала узнать, что случилось, а уж потом…. Да даже потом нельзя так кричать на человека. Ни на какого нельзя, а уж на попавшего в беду и подавно.

Я, стараясь не делать резких движений, подошла к кровати и тронула Настю за плечо.

- Извини, - вздохнула. – День просто сегодня…, - я не знала, что еще ей сказать в свое оправдание. Настя кивнула, принимая мои слова и тяжело вздохнула. Я достала телефон и набросала сообщение Игнату. – Ты давно в городе? – Убрав телефон обратно, я снова обратила внимание на лежащую на кровати девушку.

- Четыре месяца, - надтреснутым голосом ответила она и все же повернулась так, чтобы меня видеть.

Я нахмурилась и присела на край ее кровати. Срок беременности у нее явно был больше, чем четыре месяца (хоть я в этом практически совсем не разбираюсь), так что приехала она в город уже будучи в положении. Если это так, то с отцом ребенка явно что-то нехорошее произошло, так как его тут рядом не наблюдалось.

- А мама твоя…? – Сделала я вывод, что не от хорошей жизни Настя к отцу приехала. Почему к отцу? Да потому что не к кому больше было сюда ехать.

- Умерла почти год тому назад, - все таким же голосом ответила девушка.

Я кивнула.

- Соболезную, - что-то какая-то совсем мрачная картина у нас тут вырисовывается. – Отец тебя из дома выгнал? – Спросила я прямо.

Она покачала головой и закусила губу. Потом громко всхлипнула, но быстро взяла себя в руки.

- Не отец. Отец в рейс уехал, а его жена…, - она снова всхлипнула, - с сынком своим….

Я похолодела, заметив на ее руке свежие синяки. Так вот оно что….

- Так, ладно, с этим разобрались, - пробормотала. – С ребенком что…?

Настя судорожно вздохнула.

- Ничего, - она в защитном жесте положила руку на живот. – Куда мне с ним? В роддоме оставлю…, - и снова всхлипнула.

Ясно. Ситуация не из простых, а Людмилы Павловны в городе нет, так что разбираться придется самим.

- Насть, а если бы тебе было где и на что жить, ты бы оставила его? – Я вопросительно на нее посмотрела.

Девушка вскинула на меня заплаканные синие глаза.

- Бы никогда не бросила…. Да и сейчас не знаю, смогу ли…, - она нервным жестом вытерла слезы с шеки.

Вот именно такую Настю я знала. Та Настя никогда бы так не поступила с родным беззащитным человеком, а это значит, что ее доводили до такого состояния значительное время.

- Насть, я сейчас тебе кое-что скажу, ты не перебивай и не отказывайся, пожалуйста, - попросила я ее. Она замерла и медленно кивнула, глядя на меня. – Ты же помнишь мою старшую сестру Людмилу?

- Это которая Жилова? Помню, конечно. Она в Москве не последний человек, про ее компанию даже в газетах пишут, - она вдруг смутилась. – Просто мама мне ее всегда в пример ставила и… даже немного гордилась тем, что твою сестру знает лично.