– Кто сегодня будет ещё бухать, тому завтра глаз на жопу натяну. И я не шучу, – предупредил всех царевич.

Трое парней доходчиво сообразили, что синька, это вселенское зло – и резко завалились на боковую. Всего через пару минут кто-то из них звучно захрапел. Лёха подумал, что это Андрюша задышал, и с ним всё будет в порядке.

– Простейшее заклинание, Алексей, – прошептал царевич. – Жаль только силы на него тратить. Но приходится. Не бить же его, в самом деле. Ещё преставится…

В темноте было не видно, но Лёха всё равно кивнул.

– Понятно, – пробормотал он, а потом спросил: – Хочешь знать, как они тебя в части будут называть?

– Кто, они? – уточнил принц.

– Ну наши пьяноты ульяновские…

– И как?

– Ну как-как: зёма, земеля, земляк, братан. Короче, будут крутиться возле тебя и всё время скулить. Они ведь бедолаги…

– Сам ты бедолага, – в полголоса рассмеялся Денис.

Лёха тоже затрясся от смеха, но даже звука не издал.

– Всё хотел спросить… – прошептал Алексей.

– Так спрашивай, зёма, – разрешил царевич.

– Вот тебя выгнали из империи, где ты принц и наследник престола… а за что тебя наказали-то? Ты не обормот какой, ты честный, справедливый. Людям помогаешь. Помнишь, как доктора нашего в чувства приводил?

– Такое не забудешь. Помню, – тоже кивнул в темноте Денис.

– Так я и спрашиваю, а за что тебя попёрли из волшебной малины?

– Всё просто, Алексей. Вёл себя отвратительно. Дрался, бражничал, подвергал свою жизнь опасности… В имперском мире – я Великий маг. К тому же, как ты уже понял – наследник престола со всеми вытекающими. Вся власть в моих руках и вся энергия мира со мной. Дефицита энергии не наблюдалось. А в Союзе я в липкий мир не могу спуститься. Силы нет. Не хватает. И негде взять. А если бы была энергия, так неужели б мы сейчас на досках в темноте шептались?

– Хренова, что у тебя энергии нет, – подытожил Лёха. – А найти её можно? Или отнять у кого-нибудь?

– Было б у кого отнять – давно бы отнял. С магией в этом мире беда. Собираю там-сям по капле. Потому и правильный такой стал, – говорил правду царевич. – Возможно, я исправляюсь.

– Да уж-ж… – протянул Лёха и стал погружаться в сон, потому что Денис не пожалел ещё пару капель ценной энергии, отправляя Карпова младшего, отдыхать… Хотя непонятно, зачем называть даже в мыслях – Карпова, младшим? Ведь старшего брата уже нет в живых. Взорвался он, как новогодний фейерверк. Был Видик, да на молекулы распался.

***

В шесть утра ульяновских разбудила команда дежурного рядового.

В открытую дверь Вова Козлов с наслаждением заорал: «Подъём, духи!»

Царевич открыл глаза. Заметил, что все проснулись. Но парни продолжали лежать на своих местах. И только Андрюха подскочил на ноги, держась за сердце, будто закрывал ладонью дыру в груди.

– Ты как? – спросил у него принц.

– Вроде ничего, – боязливо осматривался Андрей и быстро дышал. – Только ничего не помню. Нажрался я, что ли?

Андрюха снова запрыгнул на кровать, нырнул в самый угол комнаты и загремел бутылками. Энергии в нём было в избытке; жаль, что не магической.

– Здесь ещё целый пузырь остался! – обрадовался он. – Давайте, пацаны, махнём, пока капитан не пришёл!

Денис опустил ноги на пол и сказал:

– Вылей в раковину эту пакость.

– Чего вылить? Водку? Ты спятил? – оскалился Андрюша.

– Вылей, тебя говорят! – зло цедил Лёха. – Ты, сука, еле дышишь! Вчера чуть не сдох тут, а всё бухать ему подавай! Дай сюда водяру, я сам выпью! Тьфу ты блять!.. вылью!

Лёха вырвал из рук бутылку и отправился в противоположный угол, где находилась раковина. Провернув единственный вентиль с холодной водой, он сорвал пробку и безжалостно освободил тару.

– Дай нам нормально до части добраться! А там пей, сколько влезет, – приговаривал Лёха, сливая в раковину алкогольный продукт.

В комнате запахло водкой. Парни водили носами. Но Лёху никто не остановил.

Снова открылась дверь. Снова появился дежурный рядовой.

– Хули расселись, душары? Выходим на зарядку. Живее!

Солдат скомандовал и исчез, потому что в длинном коридоре было ещё четыре подобные комнаты, где ночевали – кто сутки, а кто и трое – прочие призывники, которые также не хотели подниматься в такую рань.

На зарядке парни заряжались зевками и сигаретами. Никто не заставлял их бегать, подтягиваться, качать пресс. Безделье и дремота захватили ульяновских парней, разделившихся на две группы.

Андрюша, фамилия которого оказалась Марченко, явно набивался в лидеры коллектива, но его власть была весьма шаткой, поскольку все помнили, как одним ударом Денис отправил Андрея отдыхать до утра. Все помнили резкий выпад царевича, кроме самого пострадавшего.

– Что с лицом у тебя случилось, расскажешь? – спросил Антона белобрысый Лёха.

– Да стрёмно как-то… – ковырял ногтем царапину на носу Антон.

– Здесь все свои. Выкладывай, – не отставал Алексей.

Поцарапанный пацан почесал макушку, которая была острижена, но вовсе не наголо.

– В общем, дело такое… У меня старший брат год как из армейки пришёл… Он, короче, совет дал…

Парень замялся. Ему действительно было неловко.

– Открой свою душу, юное создание, – помогал царевич. – Когда расскажешь, сразу легче станет. Не томи уже!

– Ладно… – махнул рукой Антон. – С дамой одной переспал. Она меня и покоцала.

– Изнасиловал, что ли? – оживился Лёха.

– Да не совсем. Скорее, меня изнасиловали. Она ведь в возрасте уже. Ей где-то под сорокет…

– Вот ты некрофил! – рассмеялся Лёха; Денис тоже с интересом и улыбкой слушал странный рассказ.

– Не в этом дело… у неё, короче, триппер. Болеет она. Её Генка, ну брат мой, возле КВД подцепил и договорился за чирик со мной переспать. Она взяла и согласилась. И я вечером на неё залез и началось. Уж как она вцепилась в меня, пацаны, просто пиздец! Хотите футболку сниму? Там вся спина разодрана! Походу из-за триппера такая бешеная возбудимость… Хрен его знает…

– Ой, ну ты и пиздабол! – продолжал смеяться Лёха. – На кой иметь старуху, ещё и с триппером?

– Я ж говорю, брат посоветовал… Когда я на место службы прибуду, то сразу в санчасть пойду. Скажу, чешется и ссать больно. Они проверят, найдут болезнь и положат меня на пару недель. Так брат научил, чтобы не париться вместе со всеми духами. А я ведь ещё два курса в медухе проучился. Потому могут оставить служить медбратом в санчасти. Всё лучше ближе к медицине, чем бегать по полям с автоматом… Короче, брат сказал – я сделал. Вот только лицо старая мне подрала. Яростная такая баба была!

Царевич оценил тончайший маневр комсомольца Лаврентьева. Триппер лечился легко и просто даже в этом дремучем мире.

– Как бы тебе, старина, не пришлось жениться на ней после такого. Вернёшься через два года домой, а у трипперной царевны на руках розовощёкий малыш, – серьёзно, не меняясь в лице, предупредил принц крови.

– Да я не кончал в неё! – сморщился Антон. – Она худая, страшная и сисек нет…

– Если нет сисек, придётся ещё самому кормить ребёнка, – тоже вполне серьёзно подытожил Лёха.

– Да ну вас! Прям запугали! – заулыбался поцарапанный пацан; потом он взялся за свою футболку, спросил: – Спину смотреть будете? Бесплатно ёптыть!

Денис рассмеялся. Лёха тоже схватился за живот.

– Стриптиз не нужен! – хохотал Алексей. – Ещё подцепим от тебя что-нибудь!

Антон вовсе не собирался хвастаться разодранной спиной. Парень он был сообразительный и непонятно: выдумал Антон истории про худую даму без сисек или рассказал правду.

После зарядки новобранцы вернулись в своё помещение. Прямо до конца по коридору находился умывальники, там же туалет, где ульяновские чистили зубы, протирали подмышки и тужились на унитазах.

Точно перед завтраком пришёл капитан.

Он осмотрел строгим взглядом парней. Лишних вопросов не задавал. Что с них спрашивать? Они ещё не солдаты и совсем ещё дети.