Он немного помялся, раздумывая. Была ещё возможность развернуться и уйти прочь. Хоть раз поступить не опрометчиво.
Из кабины послышался грубоватый голос:
― Хозяин ожидает вас.
Хозяин? Проклятый был дворянином? Бесс забрался в карету. За ним закрыл дверцу мужчина с сединой в зачёсанных назад волосах. Незнакомец был облачён в кожаную броню и вооружён мечом. Бросив на Бесса короткий изучающий взгляд, он приказал кучеру ехать.
Всё указывало на то, что попавшийся на пути Бесса сшиватель не просто оборванец с улицы. Почему-то он иначе себе представлял подобный тип людей. Они походили на падальщиков и ассоциировались с гиблыми местами, но никак не с богатством.
― Всё что отныне произойдёт и будет сказано ― строго конфиденциально, ― предупредил мужчина.
Бесс кивнул. Он понимал ценность информации и то, что ей не следовало делиться со всеми подряд, лучше приберечь для себя самого. Такая спокойная реакция произвела на мужчину положительное впечатление. Его отношение к Бессу будто бы изменилось, что угадывалось в более расслабленной позе и смягчившемся лице.
Прошло около двадцати минут, прежде чем карета остановилось. По крайней мере так Бесс предполагал. Стоило обзавестись наручными часами. Хотя на Орлином холме на каждой улице висел свой круглый циферблат, благодаря чему жители всегда знали точное время.
Мужчина выбрался из кареты первым. Дождавшись, когда Бесс тоже вылезет, пригласил следовать за ним. Они въехали на обширную территорию, прилегающую к впечатляющему своими размерами особняку, что походил на замок, только без башен и рва. Широкие ступени вели в просторный холл, где на входе им поклонился дворецкий куда более чопорный, чем служивший в доме семьи Розавин.
Они повернули налево и направились дальше по коридору. По пути попадались занятые уборкой горничные и один гуляющий без присмотра очень пушистый чёрно-белый кот. Зверь прильнул боком к ноге гостя, привлекая к себе внимание. Но когда Бесс попытался его погладить, мигом удрал.
― Не отставайте, ― попросил проводник.
Бесс проводил взглядом тающее вдалеке пушистое пятно и зашагал дальше. Наконец они остановились перед двустворчатыми дверьми, которые мужчина отворил отработанным движением и отступил в сторону перед гостем. Бесс переступил порог места, похожего на кабинет, если судить по книжным шкафам у стен и письменному столу посередине. Однако стол пустовал. Зато в одном из кресел расположился уже знакомый Бессу сшиватель.
Пепельного цвета волосы теперь не нависали на его лицо, а были уложены в причёску. Тёмный бесформенный балахон заменили расшитые серебром одежды дворянина. Золотые кольца сверкали на длинных пальцах. Однако отдающий безумием взор фиолетовых глаз остался неизменным.
― Ты пришёл, ― в голосе сшивателя сквозили неподдельные нотки радости. ― Прошу присаживайся. Будешь что-нибудь пить?
Кабинет был щедро освещён электрическими лампами. В пределах Долины располагались шахты, из чьих глубин добывались эскры, так назывались камни, содержащие в себе энергию. Полностью автономные лампочки работали от крошечных камушков в их основаниях. И всё же оставались достаточно дорогими, и простые люди не могли позволить себе больше пары штук за раз.
Но здесь лампочек, бывших в два раза меньше размером, чем стандартные лампы накаливания, оказалось с десяток, и Бессу не составило труда разглядеть странные швы у левого уха Проклятого. Поразительно, что при этом само ухо едва ли отличалось по форме от второго. Заметив столь пристальное внимание к своим частям тела, сшиватель снял кольцо с мизинца, демонстрируя ещё один шов.
― Мать пришила мне палец, который выторговала у Убийцы, когда мне было тринадцать, ― поведал он, без стеснения. ― Я был жутко слабым ребёнком и всегда заболевал так, будто вот-вот отправлюсь на тот свет. Она страшилась, что однажды моё тело просто не выдержит и прокляла мою душу взамен на долгую жизнь, ― сшиватель коротко невесело рассмеялся, обратно надевая перстень, что полностью скрывал шов.
Он коротко кивнул провожатому, чтобы тот оставил их одних. Мужчина вышел, закрыв за собой двери.
― Самое интересное в этом, что после я ни разу не заболел, ― закончил рассказ хозяин. ― Но чего же ты стоишь? Прошу присядь.
Бесс опустился на середину пустующего дивана. Сидящий напротив Проклятый задумчиво провёл по своим волосам.
― Твой взгляд всё такой же, ― пробормотал он мечтательно. ― Псих…
― Бесс, ― поправил собеседник.
― Бесс, а моё имя Ласк Са́витус. Я наследник влиятельного рода, чьи корни раскиданы по всей Долине. И я пригласил тебя в свои владения, чтобы предложить нечто ценное.
Бесс удивлённо вскинул брови. Что могло быть ценнее работы мастера-кузнеца с ярмарки Убийц?
― Как тебя поймали в прошлый раз? ― поинтересовался он, продолжая внимательно разглядывать Савитуса (пока не удалось заметить других следов сшивания, возможно остальное скрывала одежда).
― Глупая оплошность, ― проворчал Ласк. ― Я замаскировался под простолюдина, и кто-то разглядел швы на моём ухе. Рядом не было охраны, Убийца прижал меня в самый неподходящий момент. Так я очутился в клетке, как какое-нибудь отребье. И если бы не твой ненормальный порыв, гнил бы в темнице. Из тюрьмы Госпожи не сбежать. Я твой большой должник, Бесс.
Достав из кармана золотую монету с черепом, Савитус положил ногу на ногу, и подбросил ту в воздух, ловко поймав. Затем раскрутил монету на кофейном столике, отвлекая Бесса от своей персоны. Монета вертелась по собственной оси и замерла, так и не упав ни на одну из сторон.
― Жнец выдал награду за мою поимку, однако ты должен понять одну вещь, Бесс, ― продолжил Ласк серьёзно. ― Жнецы не друзья таким как мы. Они верные слуги Госпожи и никогда не пойдут на уступки простым смертным, наперекор правилам. Чтобы выжить, мы должны искать поддержку друг в друге. Если часть твоего тела перейдёт ко мне, я буду жутко заинтересован в твоём выживании.
Бесс переключил внимание обратно на собеседника. В фиолетовых глазах застыл отблеск от ламп. Намерения сшивателя были яснее самого безоблачного дня. А его слова звучали слишком разумно для одержимого мясника. Но всё равно оставалось ощущение, будто тот что-то не договаривал.
― Твой глаз восстановится после смерти, а связь с семьёй Савитус останется навсегда, ― отметил Ласк веско.
Бесс задумался. У него не было и шанса на поимку дворянина в месте, которое он только начал узнавать. Однако Женевьева могла бы помочь ученику. Она оказалась бы в восторге от возможности выполнить стоящую миссию. Вот только по какой-то причине Бесс доверял своему Учителю даже меньше, чем этому сшивателю.
― И какой глаз ты хочешь? ― спросил он.
Ласк взбудораженно выпрямился, урезонив свой порыв, ответил сдержанно:
― Какой тебе будет угодно.
Поднявшись с кресла, он достал из письменного стола шкатулку и принёс гостю. Деревянный простенький с виду резной ларец оказался раскрыт. Внутри в бархатном ложе лежали нож, гнутая игла и катушка с нитью. От инструментов исходила мистическая тянущая аура.
― Сделаем это здесь и сейчас, ― подтолкнул Ласк и вытащил нож, протягивая Бессу.
На ближайшей стене висело овальное зеркало. Также хозяин дал гостю обезболивающее. Он полностью подготовился и в нетерпении ёрзал, пока Бесс, сжимая рукоять ножа, приближался к зеркалу. Он увидел собственное отражение. Хмурый взгляд и карие глаза, один из которых так жаждал получить сшиватель. И что в них было такого особенного?
Долго не мешкая, чтобы не пойти на попятную, левой рукой Бесс оттянул нижнее веко и погрузил лезвие ножа под глазное яблоко. Обезболивающее сработало, и он не чувствовал ничего кроме лёгкой щекотки. Необычно выковыривать собственный глаз. Брызнула кровь, растекаясь по щеке, когда он рассёк мышцы. Теперь Бесс видел мир только наполовину. Веко провалилось внутрь.
Когда он обернулся, то заметил, что Ласк также избавился от правого глаза и приготовил иголку с нитью. Сшиватель подошёл к Бессу и бережно забрал у того яблоко, вложил в образовавшуюся в черепе пустоту и воткнул в глаз иглу. Магический предмет завибрировал, став прозрачным. Нить зашевелилась, оживившись, и самостоятельно пришила орган. Чужой глаз теперь выглядел как родной. Только кусочек нити торчал под ресницами. Его нельзя было окончательно убрать.
